Цель номер два – увидеть другую адептку, Ирму. Правда об этой цели я благополучно забыл, стоило только Эрике поднять свои синие глаза. Малышка сидела за привычным столом, и нас разделяла половина зала, но сердце пропустило удар, а мысли закружились в водовороте. Впрочем, я уже давно понял, как сильно влип.

Не пялиться на Эрику было сложно, и пусть я в целом люблю сложности, в этот раз поддался. Просто сидел и смотрел до тех пор пока Иверс не толкнул в бок.

Потом коллега наклонился и спросил насмешливым шепотом:

– Все-таки нравится?

– Допустим. – Сложно скрыть истину!

Иверс хмыкнул и отодвинулся, а я, наконец, подал Ирме знак.

Спустя полчаса, пятикурсница вошла в мой кабинет и, хмуро прошествовав к столу, опустилась в кресло для посетителей. Я кивнул, приветствуя девушку, после чего вытащил из внутреннего кармана рекомендательное письмо, заверенное кроме прочего, подписью лорда Оруэна, и протянул ей.

Разумеется, отец очень не любил использовать служебное положение в личных целях, а я никогда с просьбами личного характера не обращался, но это был особый случай. Папа подписал рекомендацию, и теперь для рыжей, которая совсем скоро получит диплом выпускницы, открыта любая дверь.

Ирма приняла документ, развернула его, пробежалась по строчкам взглядом. Брови, конечно, подпрыгнули, когда дошла до подписи главы Ковена, но эффект был не таким.

Никакой радости. Даже счастливого визга не прозвучало. Вместо этого я услышал недружелюбное:

– Магистр, вы позволите спросить?

Я кивнул, а через миг…

– Магистр, скажите честно, вы ведь не сделали ничего предосудительного?

– То есть? – нет, я правда не понял.

– Я, как вы и просили, подмешала Эрике снотворное, – зачем-то напомнила она. – Снотворное было сильным, и я точно знаю, что Эрика не просыпалась до самого утра. А в таком состоянии… – тут Ирма все же запнулась. – Вы же понимаете, что это все… очень неоднозначно выглядит.

Приехали. В карьеристке проснулась совесть.

– Когда ты соглашалась подмешать снотворное, никаких моральных дилемм у тебя не было.

– Неправда, – буркнула Ирма. – Я сомневалась до последнего, но надеялась на вашу порядочность. Вернее, вера в вашу порядочность оказалась сильнее, и…

Я перебил адептку жестом. Хватит. А то сейчас договорится.

– Я не сделал ничего предосудительного, – сказал, чеканя каждое слово.

– Точно? – переспросила рыжая с сомнением.

Эти ее подозрения вызвали волну гнева, но я удержался от резкостей. Сделал глубокий вдох и ответил:

– Да.

Ирма недобро сверкнула глазами, но все-таки поднялась и, не забыв письмо, направилась к выходу. Уже у самой двери обернулась в явном желании погрозить пальцем, и клянусь – если б адептка это сделала, я бы ее прибил!

Когда пятикурсница ушла, я откинулся в кресле и уставился в пространство. Это же надо придумать – я и какой-то бесчестный поступок в адрес Эрики! Нет, малышка Тизар, конечно, будет возмущаться, когда узнает, но я это как-нибудь переживу.

А через три дня огласили результаты сессии, при подсчете которых учитывались не только выставленные оценки, но и баллы, полученные за каждую работу… Выслушав речь декана Нейте, я едва не схватился за голову – ну все, прощай спокойная жизнь.

Следом пришло понимание, что все и лучше, и хуже одновременно. Прелесть ситуации в том, что ближайшие две недели Эрика будет очень близко, и я смогу объяснить этой шипящей кошке насколько я хорош, а с другой стороны, Цитадель – не игрушки, и граница рядом, и помня ритуал, проведенный Ютасом…

Нет, мне идея с призом не нравится. Нужно сходить к мастеру-магистру Аларсу и все отменить.

Эрика Тизар

Первое ощущение после того, как нас вывели из телепортационного зала и проводили во внутренний двор Цитадели – вау… Я задрала голову, вглядываясь в черные, угловатые, словно высеченные из цельного камня башни, и едва не приоткрыла рот.

Добавить сюда серое небо, затянутое фиолетовыми тучами, предвещающими не просто снегопад, а настоящую бурю, и все становилось совсем серьезно. Мы на восточной границе. Там, где Империя пересекается с Мертвыми землями – самой опасной территорией из всех.

Тут было холоднее, чем в сердце страны, но закутаться в плащ по самую макушку я не спешила. Просто стояла и осознавала происходящее, а рядом переминались с ноги на ногу Гиберт и Раош.

Сопровождающий преподаватель – Иверс, стоял здесь же и демонстрировал спокойствие с этаким налетом гордости. Хотелось верить, что гордится нами, ведь мы – лучшие студенты курса. А еще…

Когда мы только пришли, в Цитадели было тихо, а внутренний двор пустовал. Но через несколько минут этот самый двор начал наполняться офицерами и солдатами. Посмотреть на «новеньких» явились, кажется, все, и такое внимание немного смутило, причем исключительно меня.

Отдельный интерес вызвало появление отряда магов – они отличались особыми нашивками на мундирах и, разумеется, аурами. Ярче всех светился брюнет с длинными волосами и приятным лицом.

Именно он, брюнет, сразу поспешил к нам, чтобы озарить мир улыбкой и представиться:

– Брэндек Ритрос к вашим услугам.

Иверс протянул Брэндеку руку, а Гиберт и Раош последовали примеру преподавателя. Я, чуть замявшись, тоже сделала шаг навстречу, но вместо рукопожатия удостоилась светского поцелуя – маг перехватил ладонь, перевернул ее и поцеловал.

Когда к тебе проявляет интерес такой мужчина, это приятно. Но желания залиться краской не возникло, и даже сердце не дрогнуло – проклятый Рэйн! Ведь это он засел в моих мыслях, мешая получать удовольствие от собственно того, что это самое удовольствие доставляет. От внимания других мужчин.

– Милая леди? – сказал Брэндек, непрозрачно намекая, что хорошо бы представиться.

– Эрика, – выдохнула я послушно.

– Милая Эрика, вы не поверите, но мы очень удивлены!

Маг отступил, продолжая сиять, и теперь я все-таки смутилась. Ну да, девушку в Цитадели точно не ждали. Интересно, а другие представительницы моего пола тут есть?

Пауза, и в разговор вступил магистр Иверс…

– Эрика – одна из лучших адепток, и думаю, она еще не раз удивит нас всех.

– Мм-м? – выдал Брэндек.

Кажется, хотел спросить о чем-то еще, но в этот момент прозвучало:

– Доброе утро.

Теперь сердце не то что споткнулось, а совершило головокружительное сальто и едва не выпрыгнуло из груди. Колени ослабли, желудок свернулся в трубочку, а потом и в рогалик. Заодно вспомнилось о том, что под плащом не платье с соблазнительным декольте, а строгий брючный костюм, а мне, невзирая на все разногласия и разорванную помолвку, все равно хотелось быть для него самой красивой… Такой, чтобы разум у одного заносчивого магистра помутился и остался в этом состоянии навсегда!