мызы «Лысая гора» возле Клочков. Путешественники безуспешно пытались разговаривать с местными жителями на нескольких языках, пока не нашлось несколько финских уроженцев, понимавших по-фински. Незнакомцы попросили подводу, на которую уложили воздушный шар и различные инструменты. Все вещи отправили на Финляндский вокзал, куда двинулись и сами воздухоплаватели.

Воздушный шар Императорского Всероссийского аэроклуба перед полетом. Петербург, 1910 г. Фотограф Карл Булла.

Однако маневры аэронавтов не остались незамеченными: как только шар опустился возле Клочков, городовые сообщили об этом заведующему дистанцией, штабс-капитану Еланскому. Воздухоплавателей задержали на вокзале, перед отправлением в Гельсингфорс, и препроводили в жандармское отделение. Там выяснилось, что арестованные иностранцы – шведы. Они предъявили документы на имя лейтенантов военного воздухоплавательного парка в Стокгольме Моллера и Лейнеса. Выяснилось, что путешественники отправились из шведской столицы накануне вечером, преследуя научные цели. Они попали в благоприятное течение воздуха, и их перенесло через море на европейский материк. Потом они случайно очутились над Петербургом и решили спуститься, так как «оболочка шара уже потеряла свой заряд».

Документы и объяснения аэронавтов, а также заявленный ими научной характер экспедиции, по-видимому, удовлетворили петербургскую полицию, и на этом злоключения воздухоплавателей благополучно закончились. Заведующий жандармской полицией на Финляндской железной дороге полковник Старов сообщил о результатах допроса столичному градоначальнику генералу Драчевскому, и тот распорядился разрешить им отъезд за границу. На следующем же поезде шведские лейтенанты отправились в Гельсингфорс, а петербургское общество весь день говорило об их сенсационном путешествии.

В сентябре 1910 г. удачный полет на «Треугольнике» установил рекорд по дальности и продолжительности полета на воздушном шаре. Полет состоялся во время Всероссийского праздника воздухоплавания, проходившего на Комендантском поле. В корзине находились два опытных воздухоплавателя – подполковник Генерального штаба Одинцов и заведующий «змейковым» отделом Константиновской обсерватории в Павловске Кузнецов. Последний входил в спортивный комитет аэроклуба и являлся инициатором ежегодных запусков шаров-зондов с метеорологическими приборами. Что касается подполковника Одинцова, то он был одним из учредителей аэроклуба и организатором праздника воздухоплавания. На его счету уже было несколько подъемов на воздушном шаре и на дирижабле.

Перед полетом у Одинцова спрашивали, возможен ли дальний перелет, на что он отвечал: «Отчего нет? Ветер дует порядочный. Шар наполнен водородом. Летим мы вдвоем, да и багажа мы взяли не особенно много. К сожалению, мало запаслись едой. Ну, авось, не проголодаемся. Нет и теплой одежды, но для согрева хватит вина, которого большой запасец».

Одинцов даже и не предполагал, что воздушное путешествие окажется таким длительным – сорок часов. 13 сентября воздушный шар, пройдя около двух тысяч верст, опустился в Таганрогском округе у хутора Вершинина, близ Азовского моря.

Через два дня герои-воздухоплаватели вернулись в Петербург на севастопольском поезде. Аэроклубисты во главе с председателем графом Стенбок-Фермором устроили им торжественную встречу на вокзале. Почувствовав себя знаменитостью, подполковник Одинцов с удовольствием делился подробностями полета. По его словам, из провизии было захвачено всего двадцать бутербродов и две бутылки красного вина, так что в дороге пришлось поголодать. Сначала шар понесло к Ладожскому озеру, потом по Волхову, а затем в сторону озера Селигер. С большой высоты можно было различить Малый Ярославец, Калугу, Орел, Курск и Харьков.

«Нас занесло на высоту в пять тысяч метров, где температура стояла двадцать восемь градусов ниже нуля, – рассказывал Одинцов. – Вот тут мы и померзли. Песок в мешках, который мы засыпали, превратился в глыбы. Трудно было дышать, не хватало кислорода. Почувствовав близость моря, мы решили спуститься, но долго не могли открыть клапан для выпуска газа: он примерз. Спускаться пришлось на открытую площадку, не имея никакой помощи. Хуторяне поселка, около которого мы сели, смотрели на нас, как на диких людей, а женщины сторонились нас, словно нечистой силы. Кроме того, нас приняли за экспроприаторов, и никто из хуторян долго не хотел везти нас на железнодорожную станцию».

На следующий день газетчики не скупились на похвалы и красочные эпитеты, описывая «небывалый полет» на шаре «Треугольник». Председатель аэроклуба граф Стенбок-Фермор назвал этот полет «триумфом русского воздухоплавания». «Это всероссийский рекорд, – заявил граф. – Он всего чуть-чуть не побил всемирный рекорд на дальность и продолжительность, который принадлежит вице-президенту французского аэроклуба графу де Ляво, совершившему 48-часовой перелет из Парижа в Киевскую губернию».

Удивительные приключения пришлось пережить аэронавтам на шаре «Треугольник» весной 1911 г. С утра 24 апреля на газовом заводе шли приготовления к полету, ими занимались солдаты из Воздухоплавательного парка. Шар «Треугольник» быстро наполнили газом. Все уже было готово к полету, как вдруг лопнула сетка. Пришлось срочно исправлять повреждения, и только днем шар взлетел. В качестве пилота выступал известный авиатор А.Н. Срединский, занимавший должность помощника секретаря Всероссийского аэроклуба. Вместе с ним в гондоле сферического аэростата находились еще несколько человек.

Срединский был человеком отчаянным и бесстрашным, не верившим ни в какие дурные предзнаменования. Накануне полета на воздушном шаре, 23 апреля, он едва не разбился на Комендантском аэродроме. Очевидцы рассказывали, что, сев в кабину аэроплана, Срединский сразу же сделал разбег по аэродрому и взлетел по ветру, а когда самолет не успел еще набрать достаточной силы, попытался совершить разворот. Сделать ему это не удалось, и с высоты четырех метров аппарат, не удержавшийся в воздухе, рухнул на землю. Деревянные части аэроплана сломались, и авиатор оказался под обломками. Ко всеобщему восторгу публики, из-под обломков выбрался Срединский – целый и невредимый, отделавшийся лишь легкими ушибами.

И вот теперь – новый полет, теперь уже на воздушном шаре. «Полетим недалеко! – обещали воздухоплаватели перед полетом. – Ветер дует слабый». Оторвавшись от земли, шар «Треугольник» взял направление на Ладожское озеро. Вскоре он скрылся из виду, и до позднего вечера от улетевших аэронавтов не было никаких известий. В Петербург они вернулись только утром следующего дня и рассказали подробности своего путешествия.

Как выяснилось, полет продолжался два часа, но путь оказался неблизким: воздухоплаватели пролетели почти сорок верст по прямой линии и опустились в восьми верстах от Ладожского озера, около деревни Рагозинка близ Шлиссельбурга. По их словам, наивысшая точка подъема была 1125 метров.

«Красивая картина развернулась перед нами, когда шар поднялся со двора газового завода, – рассказывал участник полета Е.Г. Лисенков, впервые поднимавшийся на воздушном шаре. – Ветер сразу подхватил нас и понес на север Ладожского озера. С гондолы аэростата легко можно было различать местности, над которыми мы летели. Красивой змейкой извивалась еще не освободившаяся ото льда Нева. С одной стороны мы видели лес с нерастаявшим снегом, а с другой – сплошные болотистые места. Особенно красивую картину представляло Ладожское