ей серьезный урон. Хэллек был бы счастлив, если бы ему удалось выдавить Борегара из Коринта без сражения, одними маневрами. Грант, со своей стороны, недоумевал «как простой захват территории может приблизить конец войны, если рядом находятся крупные и боеспособные соединения врага». Но Хэллек не желал вести войну по советам Гранта[779].

Вожди конфедератов также рассматривали Коринт как ключевой стратегический пункт. «Если мы потерпим поражение здесь, — писал Борегар две недели спустя после Шайло, — то потеряем всю долину Миссисипи и, возможно, проиграем войну»[780]. Юг спешно формировал резервы в восточном Теннесси и во всех городах и местечках вплоть до южноатлантического побережья. Ван Дорн, например, привел 15 тысяч солдат из Арканзаса. К началу мая Борегар располагал под Коринтом 70 тысячами, однако многие из них еще оправлялись от ран после Шайло, а тысячи других страдали брюшным тифом или дизентерией. Отходы, производимые многочисленной армией, испортили источники воды, что превратило Коринт в зону экологического бедствия. От болезней умерло почти столько же солдат, сколько погибло под Шайло. Столкнувшись с сокращением своей армии и перспективой окружения и осады, Борегар передумал удерживать Коринт любой ценой. Наблюдая, как Хэллек разворачивает свои войска вокруг города и подвозит осадные орудия, Борегар 25 мая решил отступить. Он выполнил этот маневр весьма искусно и скрытно, оставив Хэллеку в качестве трофеев лишь несколько отставших солдат и зловонную помойку. В своей новой базе в Тьюпело (Миссисипи), расположенном в пятидесяти милях к югу, Борегар объявил эвакуацию Коринта «равнозначной великой победе»[781]. Но Джефферсона Дэвиса эти новости ошеломили и разозлили. Еще одна такая «победа» могла развалить Конфедерацию. Хотя Борегар говорил о возобновлении наступления, Дэвис был уже сыт по горло его наполеоновскими планами и крайне малой эффективностью. Когда Борегар ушел в самовольный отпуск, чтобы поправить пошатнувшееся здоровье, Дэвис воспользовался моментом и заменил его Брэкстоном Брэггом.

Взяв Коринт, союзная армия вышла к железной дороге на Мемфис. Прежде чем «синие мундиры» Хэллека смогли подойти к пятому по величине городу Конфедерации, его взял смешанный речной флот. Это оказалось нелегкой задачей. После потерянного острова № 10 следующей твердыней конфедератов на Миссисипи был форт Пиллоу в пятидесяти милях к северу от Мемфиса. Вдобавок к сорока пушкам форта южане оснастили новую флотилию, состоявшую из восьми пароходов, переделанных в таранные суда. 10 мая этот импровизированный флот застал врасплох союзные суда около Плам-Ран-Бенд выше форта Пиллоу и в ходе стремительного удара временно вывел из боя два броненосца, пробив их борта ниже ватерлинии. Довольный капитан южан заверил Борегара, что янки «никогда не пройдут вниз по Миссисипи»[782].

Но у федералов вскоре нашлись свои тараны. Таранная тактика была древним методом ведения боя галерных судов до появления пороха и парусников (которые редко были достаточно маневренны, чтобы протаранить корабль неприятеля), превративших флот в средство ведения бортового огня. Однако появление судов на паровой тяге вновь сделало тараны актуальными. Военный корабль весом в несколько сот тонн, с отягощенной носовой частью, даже двигавшийся с небольшой скоростью, мог быть более смертоносным оружием, чем имевшиеся в то время винтовки или пушки. «Виргиния» доказала это на рейде Хэмптон-Роудс, а речной флот конфедератов — при Плам-Ран-Бенд. Самым горячим приверженцем таранов был худощавый и болезненный 57-летний гражданский инженер из Пенсильвании Чарльз Эллет. После того как ему не удалось заинтересовать своими проектами союзный флот, Эллет показал их военному министру Стэнтону, который отнесся к ним с энтузиазмом. Стэнтон произвел Эллета в чин полковника и направил на запад готовить таранный флот для речных сражений.

Эллет переоборудовал девять пароходов по собственным проектам, придав им максимальную мощность. Морякам дальнего плавания он предпочитал людей, больше знакомых с особенностями хождения по рекам. Эллет принял командование флагманом, а его брат Альфред — вторым по значимости кораблем. Семь других членов его семьи — братья, племянники и сын — также присоединились к экспедиции. Эта замечательная семейка и еще более замечательная флотилия хотели показать себя, атаковав флот мятежников около форта Пиллоу. Борегар предвосхитил их намерение, приказав эвакуировать форт, когда его отход из Коринта сделал тот уязвимым для атаки с суши, однако конфедераты намеревались закрепиться в Мемфисе. На рассвете 6 июня южный речной флот вышел навстречу пяти союзным броненосцам и четырем таранам Эллета. Тысячи жителей города высыпали на отвесный берег, чтобы поддержать своих.

Менее чем за два часа хозяева проиграли «матч». Чарльз и Альфред Эллеты направили свои тараны против авангарда мятежников вниз по реке со скоростью пятнадцать узлов. Звук удара от столкновения корабля Чарльза с головным тараном врага был слышен и на берегу. В результате атаки Чарльза в днище корабля южан образовалась пробоина, тогда как Альфред проскользнул между двумя спешившими наперерез вражескими таранами, заставив их столкнуться друг с другом, после чего описал круг и протаранил тот из них, который уцелел при столкновении. Тем временем вступили в бой канонерки федералов. Их залпы добили два поврежденных корабля конфедератов, потопили еще один и, обездвижив три других, позволили взять их на абордаж. Вниз по реке ускользнуло лишь одно судно южан. Флотилии мятежников больше не существовало. Жители Мемфиса с угрюмым молчанием смотрели на Чарльза Эллета-младшего, который во главе отряда из четырех человек водрузил звездно-полосатый флаг над зданием почтамта. Его отважный отец умер от ран две недели спустя, что стало единственной значительной потерей союзных сил. Чарльз-младший, в свои 19 лет ставший самым молодым полковником федеральной армии, возглавил после него таранный флот и погиб годом спустя.

Янки заняли Мемфис и превратили его в базу своих дальнейших операций, тогда как флот прошел еще 300 миль вниз по реке к Виксбергу, следующему бастиону Конфедерации. Но блестящие достижения речного флота ушли в тень операций морского флота, который захватил Новый Орлеан и продвинулся вверх по Миссисипи, чтобы вонзить американский флаг в сердце Юга.

Захват Нового Орлеана проиллюстрировал стратегическую мудрость намерения Линкольна наносить несколько одновременных ударов. Давление северян в Теннесси вынудило военачальников южан лишить Луизиану прикрытия сухопутных сил (луизианская дивизия сражалась под Шайло) и восьми канонерок (флот был уничтожен под Мемфисом). Новый Орлеан остались защищать 3000 набранных на короткий срок ополченцев, несколько батарей, расположенных рядом с городом (как раз там, где Эндрю Джексон разгромил в 1815 году англичан), «москитный флот» из двенадцати маленьких канонерок, два недостроенных броненосца и два форта по обе стороны Миссисипи, вооруженные 126 пушками. Защитники города возлагали особые надежды именно на форты, которые должны были уничтожить любое деревянное судно, осмелившееся бороться с трехузловым течением, чтобы пройти мимо фортов. Но союзный флот уже