Она подняла голову. По ту сторону канала Венка методично заряжала арбалет новыми болтами, а Катай помахал Рин, призывая возвращаться.

Мышцы рук ныли, но Рин не могла позволить себе отдых. Она подползла к краю утеса и рывком встала на ноги.

Прищурилась, намечая следующий полет. Затем привлекала внимание Венки к группе кораблей, нетронутых огнем. Венка кивнула и прицелилась.

Рин набрала в легкие воздуха и спрыгнула с утеса, рухнув вниз и снова купаясь в волне адреналина. Засвистели направленные в нее копья, одно за другим, но Рин просто увернулась, и они взмыли в воздух, не причинив вреда.

Она запалила парус корабля и с восторгом почувствовала обтекающую ее теплую волну пламени. Не это ли ощущал Алтан в разгар боя? Теперь Рин поняла, зачем он сделал себе крылья, хотя и не летал.

Это был символ. Экстаз. Сейчас она была непобедима, стала настоящей богиней. Не просто вызвала Феникса, но и превратилась в него.

– Отличная работа, – похвалил ее Катай, когда Рин приземлилась. – Огонь распространился на три корабля, и потушить его не удалось… Эй, ты как? Отдышись.

– Все хорошо, – выдохнула она. – Просто… дай мне минутку…

– Ребята, – резко вскинулась Венка. – Дело дрянь.

Рин кое-как поднялась и подошла к краю утеса.

Задумка с поджогом канатов удалась. Императорский флот начал распадаться, крайние корабли удалялись от центральных. Нэчжа увидел щель и направил корабль в основную группу, где проделал несколько дымящихся пробоин в борту плавучей крепости.

Но после этого застрял. Враги перебросили на его корабль широкие доски. Корабль Нэчжи готовились взять на абордаж.

– Я спускаюсь, – сказала Рин.

– С какой целью? – спросил Катай. – Сожжешь их, и Нэчжа тоже сгорит.

– Тогда я спущусь и буду драться. Оттуда я могу целиться точнее, нужно лишь добраться до корабля.

Катай остался непреклонным:

– Но Фейлен…

– Мы не знаем, где Фейлен. А Нэчжа в беде. Я спускаюсь.

– Рин. Взгляни на холмы. – Венка указала на долины чуть ниже. – Кажется, я вижу сухопутные войска.

Рин и Катай переглянулись.

Но прежде чем он успел открыть рот, Рин взмыла в воздух.

Сухопутную колонну невозможно было не заметить. Рин ясно видела ее даже за лесом – большой отряд подходил к Арлонгу с тыла. И уже находился менее чем в миле от нынешнего лагеря беженцев, будет там через несколько минут.

Рин ругнулась в пустоту. Эриден заверил, что его разведчики никого не засекли вблизи долины.

Но как можно упустить из вида целую бригаду?

Мозг бешено работал. Венка и Катай что-то ей кричали, но Рин их не слышала.

Куда ей лететь? И что она может сделать? Она не уничтожит целую бригаду самостоятельно. И не может забыть о сражении в канале – если появится Фейлен, а она окажется в нескольких милях от сражения, он затопит весь республиканский флот, прежде чем она долетит до места.

Надо кому-нибудь сообщить.

Рин оглядела канал. Она знала, что Вайшра и его генералы прячутся за береговыми укреплениями, откуда следят за сражением, но даже если их предупредить, они откажутся что-либо предпринимать. Солдат и для морского сражения недостаточно.

Значит, надо предупредить наместников.

Они где-то на поле боя, вместе со своими войсками, вот только она не знала где.

Никто не услышит ее криков с такой высоты. Единственный вариант – написать сообщение прямо в небе. Рин дважды хлопнула крыльями, чтобы набрать высоту, и бросилась вниз, пока не оказалась прямо над каналом, но вне зоны досягаемости стрел.

Фраза состояла из трех слов.

«Враг в долине».

Огонь вырывался из ее пальцев и несколько секунд держался на нужном месте. Рин снова и снова писала три иероглифа исчезающими в воздухе мазками и молилась, чтобы кто-нибудь внизу прочитал послание.

Поначалу ничего не происходило.

А потом она увидела у берега марширующую к долине колонну солдат. Кто-то заметил.

Она перевела все внимание на канал.

Императорские войска почти захватили корабль Нэчжи. Его пушки замолчали. Почти вся команда погибла или была неспособна сопротивляться.

Времени на размышления не было. Рин нырнула вниз.

Приземлилась она неудачно. Спуск был слишком резким, и она не сумела вовремя затормозить. Она проехала вперед на коленях и взвыла от боли, сдирая кожу о палубу.

Ее тут же обступили солдаты ополчения. Она очертила пламенем защитный круг, испепелив все в радиусе полутора метров. Надвигающиеся солдаты отпрянули.

Взгляд выхватил в море зеленого голубой мундир. Прикрывая голову руками, Рин протиснулась между горящими телами, пока не добралась до единственного в поле зрения солдата-республиканца.

– Где Нэчжа? – спросила она.

Он уставился на нее бессмысленным взглядом. Со лба по его лицу текла струйка крови.

Рин тряханула солдата.

– Где Нэчжа?

Тот открыл рот, но в ту же секунду в его левый глаз вошла стрела. Рин отшвырнула тело, пригнулась и подхватила с палубы щит. Как раз вовремя – три стрелы просвистели в том месте, где только что находилась ее голова.

Рин медленно двинулась по палубе, полыхая огнем, чтобы отпугнуть солдат ополчения. Те дергались перед ней в пламени, а другие прыгали в воду, пытаясь спастись.

Сквозь гул пламени она услышала слабый лязг стали. Рин на мгновение притушила стену огня перед собой и увидела Нэчжу с кучкой оставшихся в живых республиканцев, которые отбивались от взвода генерала Цзюня у кормы.

Он еще жив. В груди Рин разлилось тепло надежды. Она бросилась к Нэчже, кидая в гущу схватки прицельные языки пламени. Щупальца огня обвивали шеи солдат ополчения, словно хлыст, белые огненные шары пожирали лица, ослепляли, душили. Рин не остановилась, пока не рухнули все солдаты – замертво или в агонии. Так восхитительно было знать, что она управляет огнем, владеет таким мощным способом убивать.

Когда она погасила пламя, Нэчжа уже уговаривал Цзюня сдаться.

– Вы хороший генерал, – сказал Нэчжа. – Отец не желает вам смерти.

– Мне плевать.

Лицо Цзюня дернулось в усмешке. Он поднял меч к груди.

Но Нэчжа оказался проворнее. В воздухе сверкнул его клинок. Рин услышала хлюпанье, как от удара мясника по туше. На палубу плюхнулась отсеченная рука Цзюня.

Цзюнь покачнулся и рухнул на колени, уставившись на окровавленный обрубок, словно не верил своим глазам.

– Смерть не будет легкой, – сказал Нэчжа.

– Неблагодарный, – вскипел Цзюнь. – Ведь это я тебя создал.