– Должно быть, здесь мы максимально близко к уровню воды, – оказавшись в святая святых огромного старого лайнера, он инстинктивно заговорил тише. – Это прямо за нами, непосредственно над румпелем.

– Сними с нас наручники, – попросил Кути.

– Ах да. – Салливан достал расческу, отломил от нее еще один зубчик и быстро открыл наручник, который до сих пор болтался на правом запястье Кути, потом повторил действие для Элизелд.

– Где ты этому научился? – Наручники упали на пол, и Элизелд массировала освобожденное запястье.

Салливан выставил перед ней ладони и пошевелил пальцами.

– Если бы ты не приклеила обратно один палец, мне бы сейчас его не хватало. – Он направился по коридору в сторону кормы. – Идемте.

Здесь внизу старинные койки, по-прежнему заправленные коричневыми одеялами, через металлические пластины были привинчены к стальным переборкам, и Салливан, проводя мимо них Элизелд и Кути, содрогнулся от мысли о том, как возвращаться тем же путем, если ему удастся активировать магнитное поле и добиться его максимальной мощности.

– Очень серьезный кабелепровод. – Кути показывал на потолок.

Салливан взглянул наверх и увидел, что мальчик прав.

– Иди за ним, – произнес он.

Чуть дальше по коридору трубы кабелепровода нырнули внутрь переборки над задраенной овальной дверью. Салливан отогнул восемь расположенных по периметру двери защелок, и дверь загромыхала в раме переборки. Он понял, что резиновая прокладка полностью сгнила. Он молился о том, чтобы не оказаться первым человеком, открывшим эту дверь со времен швартовки корабля в Лонг-Бич в 1967 году.

Однако за открывшейся дверью, в помещении площадью двадцать квадратных футов, горел свет – новые люминесцентные лампы были прикручены рядом со старыми, которые висели на S-образных металлических полосках, чтобы при отдаче больших военных пушек на верхней палубе не повредились филаменты.

Дизельный двигатель размером с автомобильный мотор располагался на платформе, установленной на двух двутавровых балках, проложенных у левой переборки, а за ней на полках в два ряда лежали аккумуляторы. Над ними в переборку было вмонтировано новое зарядное устройство.

– Они рабочие! – Он с облегчением опустил плечи. – Видите? Должно быть, это и есть запасное энергообеспечение корабля на случай перебоев с береговым переменным током. Источник бесперебойного питания для компьютеров, чтобы избежать утраты данных.

– Потрясающе, – сказала Элизелд. – Подключай, и скорее уйдем отсюда.

– Хорошо. – Салливан осмотрелся вокруг и нашел редуктор, насос рулевого управления, слева от него – гидронасос рулевого механизма, а расположенная на правой переборке коробка размером три на четыре фута, очевидно, была консолью для размагничивания. Он прошел дальше и стал разматывать резервный силовой кабель с тяжелых катушек на стойке, приклепанной к переборке.

Салливан вспомнил другой случай экзорцизма, в котором он участвовал, на АЭС города Моаб в штате Юта в 1989 году.

Комиссия по вопросам деятельности коммунальных служб заявила, что дешевле построить новую атомную станцию, чем потратить миллионы на доведение реактора до уровня современных стандартов безопасности, но настоящая причина крылась в том, что площадку заблокировали призраки, которые тянулись к высокому напряжению. Бедолаги толпились вокруг больших уличных трансформаторов, а некоторые настолько уплотнились, что стали баловаться с вентилями и воровать машины сотрудников.

Силовой канал консоли для размагничивания оказался перерезан сразу за рубильником, таким образом консоль отсоединили от корабля, но над обрубком осталась торчать стойка, и Салливан стянул пыльную парусину, под которой на конце стойки обнаружился трехфазный разъем резервного питания.

– Эти штуки называются «печеньками», – демонстративно сообщил он Элизелд.

– Можешь называть хоть маффином, – ответила она, – сегодня спорить не буду.

Он взял один конец кабеля и выделил из него провода толщиной в дюйм. Красный провод засунул в плюсовое гнездо «печеньки», а черный – в минусовое. Они вошли достаточно надежно, чтобы удерживать вес кабеля. Постоянный ток пойдет от аккумуляторных батарей, поэтому белый провод он пока не подключал.

За все время своего существования АЭС в Моабе произвела пятьдесят миллиардов киловатт-часов – этого достаточно, чтобы на протяжении четверти века освещать полмиллиона домов. Но он лично стоял в аппаратной и наблюдал, как показатель мощности падал с пятидесяти до двадцати и затем до трех процентов, после чего голос в селекторе сообщил: «Аварийное выключение турбины», – и Салливан посмотрел на зеленые лампочки панели управления в момент, когда они замигали, резкими вспышками сообщая о том, что активировались размыкатели цепи и прекращено производство электричества.

И когда начальник положил руку на переключатель для введения в ядро трех кадмиевых стержней и прекращения процесса деления ядра урана, один только Салливан из всех собравшихся в аппаратной технических специалистов слышал хор всхлипов и завываний исчезающих навсегда местных призраков.

Сейчас он занимался подготовкой к такой же акции уничтожения. Ток, который он направит вокруг всего корпуса корабля через катушки размагничивания, разбудит всех спящих, нерастревоженных призраков на борту корабля. В сфокусированном виде они боязливо дерзнут выйти из своих по-домашнему ухоженных могил лишь для того, чтобы раствориться в пустоте, когда отключится магнитное поле после истощения заряда аккумуляторных батарей, лишенных возможности зарядиться повторно.

Словно ощущая его сожаление, Кути с Элизелд молча отступили назад, когда он потащил другой конец кабеля через покрашенную стальную палубу к многоступенчатым рядам аккумуляторов у левой переборки.

Стальные стержни соединяли клеммы соседствующих в ряду аккумуляторов. Салливан вклинил конец красного толстого провода под балку первого аккумулятора в верхнем ряду и точно так же засунул конец черного провода под первый аккумулятор в нижнем ряду. Дальше с помощью стартера дизельного двигателя он подсоединил консоль для размагничивания.

Выпрямившись, он медленно и тихо просвистел начало мотива для ритуального подъема флага.

Он пересек комнату, подошел к консоли и, вздохнув, перевел главный рычаг в верхнее положение. Внутри глухо щелкнуло.

На консоли стрелка первого вольтметра постоянного тока прыгнула на 30, но это всего лишь говорило о поступлении полной мощности с аккумуляторов. Салливан взялся за прорезиненный штурвал реостата и стал поворачивать его против часовой стрелки; вторая стрелка вольтметра плавно поднялась до 30, а стрелка расположенного рядом амперметра медленно переместилась на 150. Впервые более чем за сорок лет по кабелям военной системы размагничивания от кормы, где находился румпель, до самого носа корабля в тысяче футов на север от него шел ток.

Под ногами завибрировала палуба, а протяжный рев усилился, когда Салливан крутанул штурвал против часовой стрелки до упора. Шум был настолько громким, что Элизелд пришлось его перекрикивать.