силах понять его конструкцию, я наткнулась на гражданина Манджаротти возившегося в этих самых придурошно — веселых воротах с заклинившим посохом.

— Если будешь и дальше давить на эту штуку, отстрелишь себе ногу, — предрекла я. Он заинтересованно глянул на меня и по-доброму предложил проваливаться к черту. Пожав плечами, я забрала у него посох и легко разобрала.

— Ты давил не в ту сторону, — произнесла я, показывая ему выпавший припас. — Видишь? Тут затвор легко отделяется от затворной рамы, достаточно повернуть крепление.

— Может, ты еще стрелять умеешь? — сварливо предположил он. Ха-ха, дурачок! Я ждала этого вопроса. Пальцы привычно сжали рукоять, указательный вдоль створной рамки, большой на предохранителе. Принцесса Беатрикс Первая опасная штучка, черт бы вас всех побрал! Плевать, что я до сих пор не понимаю, как обращаться с местной магией, чего боятся, а чему радоваться, но только дайте мне в руки посох…

Дайте прекрасной Беатрикс посох!

Тогда я показала класс, сбив сразу двух крис одним припасом из девятимиллиметрового дрянного оружия. С тридцати шагов. В сумерках. Интуитивно уловив движение среди черных колючих побегов самого отвратительного вида. Этим выстрелом я втайне горжусь. Ва бы меня похвалил. Мой бронированный дракончик всегда меня хвалил. Милый, милый зубастик! К горлу подкатывает комок.

Я жую мясо, выплевывая попадающиеся хрящики. Мимо разбитых окон текут серые силуэты местных обитателей. Серые силуэты в цветных всполохах неона. Конечно же, они видят свет нашего костерка в заброшенном здании, но не обращают никакого внимания. Тут совсем не принято совать нос в чужие дела, если только ты не пьян в дрезину. Пьян — отчего и судорожно смел.

С причмокиванием облизав пальцы, Томашек выжидательно смотрит на меня. Еще один наш обязательный ритуал, помимо разговоров о том, как делают в штаны при разрыве мазербомбы, и какая сволочь эта Сью. Со вторым я согласна, а о первом не имею ни малейшего понятия. Я лезу в полотняную сумку и вынимаю то, чего у меня есть небольшой возобновляющийся запас. Бухлишко. Странная, приятнопахнущая жидкость бурого цвета. В бутылке раз в день выпадающей из пыльного ничего. Томашек как-то прочитал мне этикетку.

— Это коньяк, Битти! Самый настоящий! Алекзандр! Его пьют только очень богатые, там наверху!

Как по мне: Алекзандр херовое название, но у пойла удивительно совершенный вкус. Я разливаю нектар по кружкам и делаю глоток, смывая тоскливый шерстяной привкус мокрого Нижнего города. Мой лохматый компаньон накидывает порцию залпом и крякает. Я тут же лью ему еще, наши ежедневные посиделки всегда идут по одному и тому же сценарию. Утром мы встречаемся перед воротами Городского парка, потом весь день охотимся на крис, пробираясь по мрачному лабиринту дорожек, заросших черными колючими кустами. Затем немного отдыхаем на центральной площадке украшенной безобразной скрипучей каруселью, которую охраняют пластиковые фигуры клоунов. Настолько жуткие, что при взгляде на них у меня идет мороз по коже. А в голове растет твердая уверенность, что ночью я бы сюда прийти не рискнула ни за какие коврижки. Потом мы где-нибудь едим, пьем Алекзандр, и Томашек мне жалуется на жизнь. Быть недобитком сплошная печаль.

Я стреляю ему крис, свежую их, считаю нашу нехитрую бухгалтерию, делюсь керосином, а он практически ничего не делает. Только командует и ведет дела с Сью. Несмотря ни на что, мой компаньон мне нужен. Если подумать, то это я вцепилась в него мертвой хваткой. Как слепец в поводыря, как безногий в костыль. Если бы не безобразный гражданин Манджаротти, я давно пропала. Потерялась в том, о чем не имею ни малейшего понятия. Все, что я знаю о жизни, все мои представления о реальности тут не работают. Бесполезно полощутся рваной тканью под беспощадным ветром иной жизни. Я прихлебываю алкоголь и жмурюсь от удовольствия. Трудно быть мертвой и одновременно живой. Трудно, но во всем есть свои плюсы.

Лицо Томашека освещено мягким светом унитестера в который настырно лезут неоновые вспышки с улицы. Он нагло врет мне, что ищет, где бы нам срубить деньжат, хотя сам рассматривает голых девок, чьи похотливые движения четко отражаются в его странных глазах. Иногда он глубокомысленно хмыкает, будто оценивает условия. Но я знаю, что это не так.

— Пока ничего нормального нет, Бетти, — наконец заявляет он. Я киваю. С того момента как он включил свою стекляшку прошло сто тридцать девять секунд. Время бесплатного просмотра. Дальше придется платить или ждать сутки. Все это я давно просекла.

Вообще, я впитываю знания как губка. Неон, мазербомба, попешки, бухгалтерия, завод — лишь часть малая понятий, которые я теперь знаю. Матушка, как же тут все странно, будто поставлено с ног на голову. Среди всего этого есть откровенно опасное: волноводы, распределительные узлы, вакуумные приемники. Все то, куда лезть не стоит.

— Ты совсем дура что ли?! — вопит Томашек, когда я делаю очередную глупость. Предположим, кладу припас прямо в волновой переключатель и тот громко бахает, осыпая нас искрами и змеистыми молниями.

— Ходу, ходу! Сейчас сюда заявятся с энергокомпании! — автоматически он пытается дать мне подзатыльник, но на полдороге останавливается. Прошлый раз я сломала ему три пальца, и гражданин Манджаротти навсегда усвоил урок.

Никогда не стреляй в волноводы и распределительные узлы. Размышляя над этим правилом, я задумчиво прихлебываю Алекзандр. Перед моими глазами стоит пыльная комната и злые красные огоньки. Я пытаюсь услышать шепот. Что-нибудь вразумительное, что можно разобрать. Что-нибудь о моем прошлом. Но ничего такого нет. Словно что-то неумолимо прошлось по моей памяти, небрежно отрезав воспоминания там, где посчитало нужным.

— Надо двигаться к Сью, — озабоченно заявляет Томашек, — иначе она закроет лавочку и плакали наши денежки. Сколько у нас припасов, Бетти?

Я отвлекаюсь от раздумий и перевожу на него взгляд. Долю секунды прикидываю, а потом сообщаю, что припасов раз, два и обчелся. Три у меня в подсумке и один в казеннике девятимиллиметрового. Сегодня была большая стрельба. Мой спутник огорченно вздыхает. Припасы самая большая часть наших расходов.

— Все потому, что ты постоянно мажешь, Бетти! — с упреком говорит он. В ответ я пожимаю плечами, принцессы имеют право на слабости.

Клаус

дата публикации:28.06.2023

Слова я угадываю только по движению губ, несмотря на то,