Смех оборвался так же внезапно, как начался, но Блейн ничегоне ответил. А может быть, и ответил: за прутьями ограды, отделявшей Эдди иСюзанну от перрона, по команде биполярных компьютеров, которых так вожделелТик-Так, ожили огромные двигатели, приводимые в действие бесфрикционнымигенераторными турбинами. Впервые за десятилетие Блейн Моно, пробудившись отспячки, выходил на рабочий режим.

Система аварийного оповещения, действительно созданная длятого, чтобы предупреждать давно умерших жителей Лада о воздушных налетах (и зацелую тысячу лет никем даже не опробованная), спеленала город саваном звука.Все исправные источники света включились и замигали в такт сирене. И Зрелые надулицами Лада, и Седые под ними пришли к одинаковому убеждению: развязка,которой они всегда страшились, наконец грянула. Седые подозревали неведомуюкатастрофическую поломку механизмов. Зрелые, испокон века верившие, чтотаящиеся в машинах под городом призраки однажды восстанут ради долгожданногоотмщения живым, вероятно, были ближе к истине.

Безусловно, в древних компьютерах под городом еще сохранялсянекий интеллект, обособленный живой организм, в условиях, которые егобезжалостные биполярные схемы способны были воспринимать лишь как абсолютную инепознаваемую реальность, давным-давно прекративший разумное существование.Восемьсот лет он хранил свои все более чуждые нормальной логике алгоритмымышления в банках памяти и продержал бы их там еще восемь столетий, не появисьРоланд с друзьями; и все же этот mentis non corpus, разум без тела, не мог непредаваться печальным раздумьям, и с каждым уходящим годом болезнь егоусугублялась. Даже периоды спячки, которые становились все болеепродолжительными, не приносили покоя: он видел сны – тем более анормальные, чемсильнее мир сдвигался с места. Сейчас, невзирая на то, что сохранявшая Лучиневообразимая техника износилась и одряхлела, этот безумный и бесчеловечныйинтеллект пробудился в покоях гибели и разрушенья и, пусть бестелесный, каквсякий призрак, вновь неверным шагом пустился обходить чертоги мертвецов.

А в Колыбели Блейн Моно готовился покинуть Причал.

Опустившись на колени подле Джейка, Роланд услышал за собойшаги и обернулся, вскинув револьвер. Тилли – на ее желтовато-бледном лицезастыли смятение и суеверный ужас – подняла руки и взвизгнула: "Не убивайменя, саи! Прошу тебя! Не убивай!"

– Тогда беги, – отрывисто сказал Роланд и, когда Тиллисорвалась с места, ударил ее по икре стволом револьвера: – Да не туда – вдверь, через которую я пришел. И коли ты еще когда-нибудь увидишь меня, этобудет последнее, что ты увидишь в своей жизни. Ну, пошла!

Тилли растворилась в круженье теней.

Роланд приник к груди Джейка, зажимая ладонью другое ухо,чтобы заглушить отрывистые вопли сирены. Сердце мальчика билось – медленно, носильно. Стрелок подсунул руку Джейку под спину, и в эту минуту ресницы пареньказатрепетали и он открыл глаза.

– В этот раз ты не дал мне сорваться, – сказал он чутьслышным хриплым шепотом.

– Нет. И не дам никогда. Побереги голос.

– Где Чик?

– Чик! – тявкнул косолап. – Чик!

Брендон несколько раз полоснул Чика ножом, но ни одна из ранне казалась смертельной или сколько-нибудь серьезной. Ясно было, что зверькубольно, но столь же ясно было, что он вне себя от радости. Косолап разглядывалДжейка блестящими глазами, вывалив розовый язык.

– Эйк, Эйк, Эйк!

Джейк расплакался и потянулся к Чику. Тот прыгнул в кольцорук мальчика и на мгновение позволил крепко обнять себя.

Роланд встал и осмотрелся. Его внимательный взгляд остановилсяна двери в глубине комнаты. К ней направлялись те двое, которых он уложилвыстрелами в спину, туда же хотела сбежать и женщина. С Джейком на руках иЧиком у ноги стрелок пошел к двери. Пинком отшвырнув с дороги одного из убитыхСедых, Роланд пригнулся и нырнул в дверной проем. За порогом оказалась кухня.Несмотря на встроенное оборудование и стены из нержавеющей стали, она походилана свинарник – видно, домоводство мало занимало Седых.

– Пить, – прошептал Джейк. – Пожалуйста… очень хочется пить.

Роланд испытал странную раздвоенность – словно времясложилось вдвое. Он вспомнил, как, едва держась на ногах, выбрался из пустыни,обезумев от зноя и безлюдья. Вспомнил, как, полумертвый от жажды, лишилсячувств на конюшне постоялого двора и очнулся от вкуса холодной воды, котораятонкой струйкой лилась ему в горло. Мальчик тогда снял рубашку, намочил ее подкраном колонки и дал ему напиться. Теперь пришел черед Роланда сделать дляДжейка то, что Джейк однажды сделал для него.

Роланд огляделся и увидел раковину. Он подошел и открылкран. Хлынула чистая холодная вода. Над ними, под ними, вокруг них безпередышки ревела сирена тревоги.

– Сам стоять сможешь?

Джейк кивнул:

– Наверное.

Роланд поставил мальчика на пол, готовый подхватить его,если окажется, что он слишком нетвердо держится на ногах, но Джейк оперся нараковину и подставил голову под струю. Роланд взял Чика на руки и осмотрел егораны. Они уже начинали покрываться коркой запекшейся крови. "Тыпресчастливо отделался, пушистик", – подумал Роланд и потянулся мимоДжейка набрать пригоршню воды. Чик с жадностью напился.

Джейк убрал голову из-под крана. Мокрые волосы прилипли кщекам. Мальчик по-прежнему был чересчур бледен, на коже отчетливо проступалиследы жестоких побоев, но он выглядел лучше, чем поначалу, когда Роланд толькосклонился над ним. Тогда стрелок на одно страшное мгновение поверил, что Джейкмертв.

Роланд пожалел, что нельзя вернуться и снова убитьРежь-Глотку. Это натолкнуло его на другую мысль.

– А тот, кого Режь-Глотку называл Тик-Таком? Ты видел его,Джейк?

– Да. Чик напал на него из засады. Изодрал ему рожу. Потом ястрелял в него.

– Убил?

Губы Джейка задрожали. Он решительно сжал их.

– Да. Попал вот сюда… – Мальчик постукал по лбу значительновыше правой брови. – П-п… повезло.

Роланд с одобрением посмотрел на Джейка и медленно покачалголовой:

– Сомневаюсь. Но покамест не думай об этом. Идем.

– Куда? – Джейк по-прежнему говорил сипло и тихо и все времясмотрел за плечо Роланда туда, где чуть не погиб.

Роланд показал в глубь кухни: за очередным люком коридорпродолжался.

– Для начала туда.

– СТРЕЛОК, – загудел со всех сторон чей-то голос.

Роланд круто обернулся, держа на одной руке Чика, а другойобнимая за плечи Джейка, но никого не увидел.