Наконец крылья растопырились во всю ширь, развернулись, какслоновьи уши. Томаса перестало швырять, как утлый кораблик в бурю. Олегпережидал смиренно, он был калика и отшельник, а Томас вздохнул с облегчением иперекрестился, следя за тем, чтобы незримым крестом не задеть летающего зверя.

— На коне лучше, — вздохнул он тоскливо. —Святая земля, да такая твердая!

— А пешком, с посохом в руке? — добавилОлег. — Идешь потихонечку, даже жучка и бабочку — божьи творения —рассмотришь. Со встречными поздороваешься, о великой Истине мыслишь... Вокругбожий свет: степь, леса, поля, коровы...

Он вытер слезы, выступившие от резкого встречного ветра. Томаснаконец-то начал посматривать вниз, где в немыслимой бездне очень медленно,почти не двигаясь, проплывали зеленые бугры гор. Стиснул зубы, сказалдрогнувшим голосом:

— Уверен, что догнали четыре дня?

Олег вытянул шею, едва не свесился с дракона, сказалзадумчиво:

— Пять... Шестой пошел.

— Шестой? — ахнул Томас.

— Дракон поднялся очень высоко, — объяснил Олег.Вон там движется темное пятно, это половцы или куманы, кочевое племя ханаСтепана. Для них наш дракон выглядит то ли жаворонком, то ли соколом...

Внезапно гигантская голова повернулась, на Томаса взглянулижуткие глаза, каждый размером с таз, костяные наросты над глазами сумрачноблестели, из ноздрей с шумом вырывались клубы пара. Дракон распахнул широкиечелюсти, небо и язык в обрамлении белых как сахар зубов пылали ярко-пурпурным.Томас засмотрелся в жуткий туннель, стены красной глотки блестели мокрым, какпокрытые слизью.

Его толкнуло в плечо, мелькнула рука калики с ломтем мяса.Хрястнуло, будто столкнулись скалы, туннель исчез, теперь на Томаса смотрелатупая морда то ли жаворонка, то ли сокола. Челюсти подвигались, тут же пастьраспахнулась еще шире. Томас опомнился, забросил несколько ломтей, и драконвеличаво отвернулся, не переставая равномерно перетирать еду, словно короважвачку.

— Здорово? — спросил Олег с мрачным весельем.

— Великолепный зверь, — ответил Томасискренне. — Каких только чудес Господь не творит! Но это еще что... Я всвоих странствиях видел совсем уж дивных чудищ! Один был ростом с трех быков,поставленных друг на друга, только раз в пять тяжелее, уши висят по бокам каккожаные плащи, изо рта торчат клыки — поверишь ли! — в руку длиной, а носкак кишка, даже длиннее. Кишкой ломает ветки и жрет! С земли поднимает, ненагибая голову, всякое нужное и тоже жрет!.. Поверишь ли?

— Много чудесного на свете, — ответил Олегуклончиво.

— Но самое чудесное, что тамошние люди пошли дальше,чем твои древние витязи! Научились на тех зверях ездить, пахать, таскают на нихогромные камни, толстые бревна, а держат их, как наши крестьяне коней иликоров! В сараях, загонах, на выпасах. Кормят даже не вволю, а лишь бы неподохли.

Под ними костяные пластины терлись одна о другую,поскрипывали, трещали. Олег сунул руку в щель между костяными плитами, бывшимичешуйками, грел озябшие пальцы: от спины дракона шло тепло. Под ногамипосвистывало с натужными хрипами: дракон явно застудился в холодной сыройпещере. На привале неплохо бы сварить настой из трав и кореньев... то бишь, издеревьев и кустов, отпоить зверя. Правда, завтра уже не понадобится, можноотпустить, но за добро надо платить добром даже зверю. Так завещали древниебоги.

Солнце начало клониться к западу, а дракон летел все так жеровно. Томас удивился, сколько же продержится в полете, ни одна птица уже неосталась бы без отдыха, но калика не отвечал — спал, привалившись к гребню,тяжко дался невидимый бой с Тайными Владыками Мира.

Томас заметил, как беспокойно задвигались валы ушей дракона.Едва тот повернул голову, Томас начал зашвыривать ломти мяса в пасть, стараясьпопасть прямо в зияющий туннель глотки: вдруг там и дыхательное горло —поперхнется или нет?

Дракон был похож на жаворонка разве что тем, что тоже жрална лету, а огромные ломти мяса для него были, как мошки для жаворонка. Каликапроснулся, тут же принялся помогать рыцарю, хотя тот явно не считал зазорнойтакую работу: даже короли иной раз сами кормят и чистят своих боевых коней, адраконы, если верить калике, когда-то были боевыми зверями.

— Жаворон...ночек, — выдохнул он, когда очереднойломоть влетел дракону в пасть.

— Кто? — не понял Олег.

Томас швырнул окровавленный ломоть, дракон наконецотвернулся с раздутыми щеками:

— Сокол на лету только бьет, а ест на земле. А мыбросали мошек именно жаворонку.

Олег хмыкнул, вытер ладони о костяную плиту. Под нимипостоянно шевелилось, словно Томас и Олег сидели на стаде двигающихся черепах.

— Мяса осталось на одну кормежку! — напомнил Томастревожно.

— Пусть это прожует, — ответил Олегнедовольно. — Нажрался, как хомяк. Щеки из-за спины видно!

Щеки дракона в самом деле раздулись, он мерно жевал, ветерсорвал с уголка губ слюну. Олег вовремя отшатнулся, на рыцаря ляпнулась капля сведро размером, он с проклятиями начал выпутываться из липкой слизи, даже незаметил в ярости, что дракон снова забил отчаянно крыльями, стремительнонабирая высоту.

— Эта зверюга не заморилась?

— Не помню, — ответил Олег неуверенно. —Давно не летал.

— Я за своим конем смотрю, — укорил Томас. —Запалится, тогда совсем не годен под седло.

— У меня нет коня, — буркнул Олег. — О своейдуше надо заботиться! О ней в последнюю очередь думаем.

Все же он с сомнением смотрел на вытянутую шею дракона. Тотлетел, как журавль, поджав лапы, а шею и хвост с гребнем вытянул в одну линию.

— Ночь близко, — сказал Олег без охоты. —Надо выбирать место для ночлега. И зверюга переведет дух. Вдруг он как конь,что на скаку падает замертво?

Томас опасливо посмотрел вниз, где покрытые лесами холмывыглядели чем-то вроде болотных кочек:

— Как посадить?.. Я летал только с коня. С башни летелоднажды... с сорокафутовой каменной башни! На каменную площадь да в полномрыцарском доспехе.

Олег посмотрел на рыцаря уважительно, сам перелез к кинжалуТомаса, воткнул в другом месте:

— Эй, Жаворонок!.. Давай вниз на травку. У нас она,правда, зовется лесом.

Дракон пронзительно вскрикнул, резко вильнул из стороны всторону, словно рыба в воде, внезапно сложил крылья и рухнул — не камнем,скалой! — вниз. Сердце Томаса остановилось, ноги и задница оторвались отспины дракона. Он завис в воздухе, удерживаемый лишь веревкой. Падали всебыстрее и быстрее, воздух уже свистел и визжал.

Олег торопливо выдернул кинжал, лицо калики побелело.Воткнул лезвие в другую щель, дракон чуть вильнул, но продолжал падать каксорвавшаяся с вершины горы скала. Земля стремительно приближалась, крохотныедомики вырастали в размерах, точки превратились в мышей, затем в коров.