Гай издал испуганный возглас, когда наступил в лужу.

– Это одни из моих лучших брюк. – Он смотрел вперед. – С чего вы хотите начать?

Ряды надгробий, извилистая грязь дорожек между ними, старые мавзолеи, руины церкви. У Кэтрин теперь не было никаких указаний, и найти часы среди всего этого сразу показалось невыполнимой задачей.

– Я думаю, мы могли бы начать с могилы мистера Смита, – предложила она.

Они нашли нужное место без особых проблем. Кэтрин осмотрела свежевскопанную землю и вырванные пучки травы, гадая, сколько еще людей было похоронено в таких безымянных могилах.

– Часы должны быть где-то здесь, так ведь?

Она повернулась к Гаю.

– Их магия подействовала на мистера Смита. Они должны быть недалеко.

Гай изучал землю. Присев на корточки, прижал руку к ее поверхности.

– Возможно, их и не было в могиле, но они все равно могут быть закопаны. Если часы были оставлены здесь много лет назад, то могут уже быть под землей, под корнями деревьев.

Он встал и взглянул на ближайшую иву.

– Или, может быть, в дупле, если их размер невелик.

Они не нашли в иве дупла, но в нескольких шагах отсюда, у подножия дуба, было одно. Гай и Кэтрин сели перед ним, глядя в темное пространство.

Гай зажег свой фонарь, яркая вспышка осветила трещины в коре, засохшие и вьющиеся вокруг ствола листья. Свет отражался в глазах юноши, когда он ставил фонарь и вглядывался в дупло. Кэтрин протянула руку внутрь, но почувствовала только паутину, дерево и опавшие листья.

Вздохнув, девушка вытащила руку и вытерла ее о траву.

– Если они и в дупле, то не в этом.

Они двинулись дальше, осматривая другие деревья, обходя высокие склепы с запертыми бронзовыми дверями. Пока ходили по кладбищенским дорожкам, совсем стемнело и воздух стал еще холоднее. Наступил вечер. При взгляде на темнеющее небо грудь Кэтрин сжималась от беспокойства, а сердце колотилось сильнее. Казалось, на кладбище никого, кроме них, нет. Его пустота становилась все более гнетущей: с удлиняющимися тенями, порывами ветра, царапающими ветками над их головами.

– Мистер Нолан, –  сказала Кэтрин и, оглядевшись, обнаружила, что он остановился перед надгробием. Юноша смотрел на него с серьезным выражением лица, фонарь свободно болтался в руке. Когда она снова произнесла его имя, тот посмотрел ей в глаза.

– Нам лучше заглянуть в церковь, – предложила она.

Он кивнул. Вместе они направились к груде камней. В другом углу кладбища находилось маленькое строение со множеством окон. Это был сторожевой пост, из которого живые могли следить за мертвыми, охраняя их от расхитителей. Когда они приблизились к сторожке, Гай остановился и поднял фонарь.

– Там кто-то есть, – сказал он.

Кэтрин заметила фигуру: мужчина с собственным фонарем обходил сторожевой дом. Она сглотнула.

– Потушите фонарь, – пробормотала она.

Гай поспешил это сделать и, когда пламя погасло, заговорил тихо и быстро:

– Нас ведь здесь быть не должно? Уже довольно поздно, так ведь?

Мало кто бродил по городским кладбищам в темноте. Те, кто это делал, обычно были либо сторожами, либо расхитителями, и Кэтрин сомневалась, что этот человек был из последних. Прежде чем она смогла ответить Гаю, незнакомец посмотрел в их сторону.

– Эй! Кто там? – крикнул он, подняв фонарь.

Кэтрин замерла лишь на мгновение.

– Мистер Нолан, бежим, – сказала она, схватив Гая за рукав.

Они побежали, поскальзываясь на мокрой земле. Выход был слишком далеко; Кэтрин бросилась в траву, острый как бритва страх душил ее за горло.

– Вот, – выдохнула она. – Сюда.

Она миновала высокий крест и спряталась за низким забором, стоящим у одной из старых могил. Присев, Гай последовал за ней. Они сидели, прислонившись спиной к прохладному и грязному камню, и переводили дыхание.

– Я думал, что сторожа патрулируют только частное кладбище, – прошептал Гай.

– Возможно, его они патрулируют чаще, но я видела, как они ходили здесь и раньше.

Она посмотрела на него. Он прижал колени к груди, обнял их и плотно зажмурил глаза.

– Прошлой весной, – сказал Гай приглушенным голосом. – Прошлой весной, мисс Дейли, они посадили в тюрьму троих расхитителей могил.

Он сглотнул, повернувшись, чтобы встретиться с ней взглядом.

– Их пороли, и Сидни сказал мне, что один из них умер от ран несколько дней спустя.

– Мы не ограбили ни одной могилы, – прошептала в ответ Кэтрин.

– Мы забрали бедного мистера Смита из его пристанища, – парировал Гай. Он вздрогнул и, потянувшись через плечо, коснулся своей спины, как будто уже представлял себе порку.

Кэтрин попыталась успокоить свое дыхание и услышать хоть что-то помимо шума собственной крови в ушах. Вспышка света коснулась надгробия, слова, выгравированные на нем, озарились сиянием. Она подняла голову, широко открыв глаза. Сторож поставил фонарь на камень и грубо схватил Гая за шиворот.

– Ты думаешь, что сможешь спрятаться от меня, мальчишка? Я видел, как ты убегал.

Он рывком поднял юношу на ноги и сунул ему под подбородок старый пистолет.

– Что вы делаете здесь в такое время?

Кэтрин вскочила.

– Сэр, – сказала она. – Пожалуйста, оставьте его в покое. Мы не сделали ничего плохого.

Рядом с ней Гай стоял совершенно неподвижно. Его лицо было пустым, белым от шока, а глаза черными, как ночное небо.

Мужчина взглянул на Кэтрин. В его глазах блестнули искры, свет фонаря оставлял половину лица в тени. Повернувшись к Гаю, он прижал ствол пистолета к груди юноши.

– Ответь мне.

Мужчина внимательно посмотрел на него, сузив глаза. Но затем выражение его лица изменилось.

– Подожди. Я тебя знаю. Ты сын Генри Нолана, так ведь?

Гай молча смотрел в ответ, как будто забыл свое имя.

– Да, – наконец выдохнул он. Его голос дрожал, а дыхание перехватывало. Когда он моргнул, по лицу покатились слезы. – Я Гай. Гай Нолан.

– Хорошо. – Мужчина убрал пистолет. – Твой отец оказал мне хорошую услугу несколько лет назад. Приношу свои извинения, если напугал тебя.

Кэтрин облегченно вздохнула. Гай оперся одной рукой о каменную стену, другой вытирая глаза.

– Напугали, – отозвался он эхом.

– Тебе не следует блуждать здесь так поздно, – продолжил мужчина. – Я не скажу твоему отцу, но будь осторожен, ладно?

Гай не ответил. Сторож перевел взгляд с него на Кэтрин и кивнул ей:

– Извините за беспокойство, мисс. Спокойной ночи.