Алена не звонила, потому что выясняла обстоятельства.

И мне стало легче от того, что можно все выложить Шиковскому. Пусть даже он спросил из чистого любопытства. Во всяком случае, иного я на тот момент не предполагала.

– Представляете! – азартно начала я рассказывать, едва Азамат настойчиво повторил свой вопрос. – Моей Аленушке поставили двойку за контрольную! Дочка вначале плакала, расстраивалась. Боялась мне звонить! Она никогда меньше четверки не получала… Затем полезла искать правильные решения задач, которые попались ей на контрольной. Проверила – все она решила верно. Отправилась с этим доказательством к преподавателю.

Выяснилось, что все дело в двойняшках из ее класса. У них фамилии и инициалы такие же. Вот повезло уж так повезло! По итогу, учитель оказался в затруднении.

Близняшки получили четверку и пятерку. И ни одна не признавалась, что контрольная – чужая.

– Мда. Малолетние аферистки! – полил воду на мельницу моего возмущения Шиковский, чем очень меня обрадовал. И я энергично продолжила:

– Учитель не мог ориентироваться только по предыдущим оценкам. С одной стороны, я даже понимаю его. Ну бывает же, что ученики берутся за ум? Вдруг по какой-то причине начинают учиться лучше!

Шиковский кивнул, давая понять, что внимательно слушает.

– Сверять почерки – дело такое. Все же тут нужен специалист. Поэтому пока идет решение вопроса. И Алена позвонила мне. Вся на нервах, вся на эмоциях. Моя бедная умная девочка!

Она-то узнала свой листочек с пятеркой, но доказать, что это не одна из близняшек «схватила» двойку не могла. Пока, во всяком случае. Учительница озвучила два варианта. Пока не ставить оценку за контрольную, а выводить итоговую по следующим. Либо же переписать.

Алена конечно же за второй вариант. А вот близняшки отказались.

В итоге, вызвали родителей.

– И родители скоро будут! – Шиковский мне даже подмигнул, стараясь приободрить.

Хм… Конечно, удивительно! Но спасибо. Любая поддержка мне бы сейчас ой как не помешала. Даже моральная! Единственное, о чем я сейчас могла думать – так это о том, как помочь своей девочке.

На заднем плане маячили мысли, сомнения. С чего это вдруг Шиковский такой добрый и щедрый?

Неожиданно сам решил меня подвезти, согласился поменять маршрут! Но мне сейчас было совсем не до того, чтобы ковыряться в мотивах Азамата. Я должна была сделать так, чтобы все разрешилось в пользу Алены.

И заодно как-то добиться, чтобы подобных эксцессов больше не возникало.

Например, пусть все три девушки подписываются полностью – имя, фамилия, отчество.

Эти мысли занимали все мое внимание. Фокус на дочку всегда был для меня единственно верным.

Так что остальные странности в поведении Шиковского я тоже решила не замечать.

А их было предостаточно.

Пока я прикидывала речь для учителя и заодно – для родителей малолетных аферисток и двоечниц – Азамат долетел до школы дочки в рекордные сроки. Сокращая маршрут по дворам.

Вышел из авто и подал мне руку.

Вопрос задать не успела, как Шиковский сообщил, как факт, не требующий обсуждения:

– Я с вами. А там во всем разберемся.

Если честно, тут у меня зародился червячок сомнения. Мало того, что этот занятой мужчина, у которого наверняка на работе дел по горло, лично вызвался доставить меня домой, затем – к школе, теперь он еще и хочет меня сопровождать к учителю?

Азамат сразу уловил мое настроение – не даром он так хорошо лавировал в бурном море бизнеса. Где и акул навалом и подводных рифов хватает.

Придержал меня за локоть уже знакомой стальной хваткой: вроде и не вырвешься и не больно, не на что жаловаться. Заглянул в глаза.

– Слушайте. Вы ведь понятия не имеете кто родители тех двойняшек. Может у них связи? А может они высокие чиновники? А может просто им палец в рот не клади. А я, во-первых мужчина, который заменит вам сейчас мужа. Во-вторых, у меня самого связи такие, что мало кому под силу тягаться. И давайте уже не тратить время на всякую ерунду. Нас ждет ваша дочка и ее контрольная!

Ну правда! По сравнению с проблемами моей дочки мотивы и решения Шиковского казались для меня малосущественными. Он даже тут все просчитал до мелочей.

Поэтому я кивнула и понеслась вперед. Азамат догнал и поравнявшись со мной, быстро открыл мне дверь школы.

Шиковский не просто так предположил, что родители близняшек могут оказаться совсем не такими простыми, как я. Алена училась в элитном лицее. Туда брали либо за хорошую учебу после экзаменов, либо за хорошую взятку – после ее получения. И, кажется, Азамат это знал или догадался, по зданию и обеспечению школы.

Здание было совершенно новым. Строгим белым четырехэтажным строением снаружи и красивым внутри. Стены украшали то эффектные пейзажи, то формулы.

И все здесь было по высшему разряду.

Вместо старичка охранника – двое крупных мужчин средних лет с оружием у бедра.

Металлоискатель и видеокамеры во всех классах и туалетах, исключая кабинки.

Двери в классы, широкая белокаменная лестница, просторные светлые холлы – все было отделано с размахом и с шиком.

Даже светильники на потолке – и те были в виде кружочков с каким-то геометрическим узором против обычных длинных дур, со вставленными в них ртутными лампами.

Шиковский следовал за мной по пятам. И стоило войти в кабинет учителя математики, как я искренне порадовалась, что он со мной.

Потому, что родители близняшек подготовились на славу. Явились с каким-то родственником «из министерства», который уже что-то энергично вдалбливал педагогу. Мария Степановна – женщина средних лет, немного грузная, с пучком черных волос за макушке, хмуро слушала «аргументы сверху». Перепуганные близняшки – осветленные до блондинок девушки, худощавые и довольно невзрачные, в форме с иголочки, внимали каждому слову и бешено кивали.

– Это может травмировать психику девочек! Не говоря уже о том, что вы выражаете им недоверие! А ведь пока ничего не доказано! Напомню вам! У нас действует презумпция невиновности.

Алена скрестила руки на груди и, завидев меня, бросилась навстречу:

– Мама! Они убеждают Марью Степановну, что контрольную не нужно переписывать! – воскликнула она.

Чиновник обернулся в нашу сторону и собирался, кажется сделать замечание, когда взглядом зацепился за Шиковского.

Азамат кивнул и широким шагом приблизился к «высокому собранию».

– Добрый день, Эльдар Мирзаянович! – его приветствие больше походило на угрозу. – Я как раз собирался звонить Антону Владимировичу на счет ваших странных новых предложений. А тут вы сами! На ловца и зверь бежит!

Я могла лишь догадываться, что Шиковский назвал имя начальника защитника психики униженных и оскорбленных учениц. Потому что тот сразу потупился и отступил. Оставил родителей близняшек – бойкую худощавую мамашу с выглаженными в салоне осветленными прядями и подтянутого мужчину средних лет с намечающейся лысиной.