– Не нужен мне никакой роман, – отрезала Саша ужебез смеха. Она не хотела развивать эту тему ни с сыном, ни с кем-либо еще.

– Да я уж знаю. Но, может, со временем… – Отца нетуже четырнадцать месяцев, и Ксавье, как никто другой, знал, как ей одиноко. Онаизо дня в день ему звонит, и он всегда слышит в ее голосе грусть. Ему былобольно на мать смотреть. Татьяна сейчас далеко, и все общение с мамой лежит нанем. И она, как ему кажется, намного с ним откровеннее. Между ними существовалите доверительные отношения, какие нередко бывают у матери с сыном. Они былинастоящими друзьями.

Саша сказала, что на следующей неделе летит в Нью-Йорк, гдеу нее заседание совета, а к Рождеству вернется.

Ксавье и Татьяна должны были прилететь в Париж в деньРождества. А еще через день они все уезжали в Сен-Мориц. Сашин потенциальныйклиент имел там дом. Саша надеялась, что до отъезда сделка с ним будетзаключена.

На другой день он заехал за ней и повез к Алену Дюкассу в«Плаза Атене». Саша предпочла бы поужинать просто, но элегантно в «Вольтере»,но бизнес есть бизнес, не ей здесь выбирать. Саша поняла, что ее клиент хочетпроизвести впечатление. Но ее никогда не волновала изысканная еда, сколько бызвездочек ни имел шеф-повар. Кстати, у Алена Дюкасса их было три.

Как и можно было предположить, еда была потрясающая.Разговор завязался легко и не разочаровал Сашу. Сделка казалась на мази. Гонзагде Сен-Маллори повез Сашу домой. Приятный, образованный, богатый, имеетграфский титул, правда, невероятный сноб. Граф де Сен-Маллори. Он дважды былженат, имел пятерых детей – по крайней мере, которых сам признавал. А еще Сашебыло известно о трех его отпрысках, которых он признавать отказывался. ВоФранции, а тем более в Париже сплетни расходятся быстро. О похождениях графаходили легенды, все его любовницы были прекрасно обеспечены.

– Я тут подумал, не повесить ли мне на пробу этукартину в моем доме в Сен-Морице, прежде чем принять окончательноерешение, – задумчиво произнес граф, когда они ехали в его «Феррари». Такиемашины в Париже были редкостью, из-за тесноты на улицах парижане предпочиталичто-то более компактное. У Саши был крохотный «Рено», его было удобно парковатьи маневрировать на дороге. Саша не испытывала ни малейшего желания кичиться дорогоймашиной в Париже, да и где бы то ни было. – Может, вы могли бы заехать ивысказать свое мнение? – предложил он, подруливая к особняку, гдерасполагалась Сашина галерея и ее дом.

– Это будет нетрудно, – согласилась она. – Мыможем отправить полотно к вам в Сен-Мориц, а через две недели я тоже буду там сдетьми. – При этих словах лицо у него вытянулось.

– Я надеялся, вы остановитесь у меня. Может, детишек вдругой раз свозите? – Он с легкостью решил вопрос с чужими детьми. Но Сашутакой вариант не устроил.

– Боюсь, это невозможно, – ответила она, глядя емупрямо в глаза, чтобы не оставалось недомолвок. – Поездка запланированадавно. Да и вообще, провести отпуск с детьми для меня большая радость. –Она хотела дать ему понять, что он напрасно старается. И ее дети здесь ни причем. У нее не было желания смешивать бизнес с удовольствием, и уж тем более – сэтим распутником. В свои пятьдесят четыре граф славился связями с молоденькимидамами.

– Я полагаю, продать картину в ваших интересах? –столь же определенно отреагировал Гонзаг. – Надеюсь, вы меня понимаете,мадам?

– Я вас понимаю, граф. Картина выставлена на продажу.Картина, но не я. Даже если цена – миллион долларов. Когда буду в Сен-Морице, судовольствием заеду и взгляну, как она смотрится, – добавила она чутьмягче. Но граф уже кипел. Оба выразились предельно ясно. И ему не понравилосьто, что он услышал. Женщины ему никогда не отказывали, тем более в такомвозрасте. Да для нее была бы честь, если бы он с ней переспал! Печальная,одинокая женщина. По-видимому, не настолько одинокая, как ему казалось. И ненастолько жаждущая этой сделки.

– В этом нет нужды, – ледяным тоном ответилон. – Я решил не покупать картину. К тому же у меня есть серьезныеопасения, что это подделка. – С этими словами он вышел из машины, чтобы,как того требуют приличия, открыть ей дверцу. Но Саша его опередила и ужестояла на тротуаре.

– Благодарю за чудесный ужин, – сухо произнеслаона. – Вот уж не думала, граф, что вы, с вашей репутацией, покупаете себеженщин, да еще за такие деньги. Я полагала, что мужчина с вашим обаянием и умомв состоянии заполучить их бесплатно. Спасибо еще раз за приятный вечер. –Не давая ему опомниться, она подошла к калитке, набрала код и вошла во двор.Через несколько секунд раздался рев мотора. Саша вошла в дом. От возмущения еетрясло. Этот подонок думал купить ее вместе с картиной. Решил, что она такрвется продать полотно, что согласится лечь с ним в постель. Это уже переходитвсе границы. При Артуре никто и думать не смел так с ней обращаться. Охваченнаядрожью, Саша позвонила сыну и рассказала ему, что произошло. Когда она передаласвои последние слова, Ксавье злорадно рассмеялся:

– Мать, ты великолепна! Радуйся, что он напоследок несбил тебя своим «Феррари».

– Уверена, он бы с удовольствием это сделал. Какой жегад!

Ксавье опять засмеялся.

– Да уж! Но ты должна быть польщена. Я слышал, онгуляет с девицами моложе нашей Татьяны. Он тут у нас часто появляется, в«Аннабель».

– Меня это не удивляет. – Ксавье назвал известныйночной клуб в Лондоне, излюбленное место развлечений светской публики, в томчисле богатых старичков в окружении юных девиц. Они с Артуром там тоже в своевремя бывали и даже являлись его постоянными членами. – Почему мужчинамэто всегда сходит с рук?

– Многим женщинам это нравится. Думаю, с ним охотнопереспали бы многие владелицы галерей, если бы наградой была столь крупнаясделка.

– Ну да, а на другой день картину он бы вернул. –Еще в самом начале ее работы отец предупреждал ее о такого рода клиентах. Гонзагде Сен-Маллори был всего лишь один из многих, к тому же не умел себя вести, покрайней мере с Сашей.

Она легла в постель, но все никак не могла успокоиться. Анаутро объявила управляющему, что сделка с графом не состоится.

– Да? Но ведь ты с ним вчера в ресторан ходила? –удивился Бернар.

– Ходила. Он очень плохо себя вел, пусть радуется, чтопо морде не схлопотал. Как выяснилось, он рассчитывал приобрести картину вкомплекте с моими услугами. Решил, видите ли, что я в Сен-Морице буду жить унего, а отдых с детьми отложу на другой раз.

– И ты отказалась? – воскликнул Бернар с деланымизумлением. – Какой же из тебя торговец, Саша? Господи, подумать только –миллион долларов! Как безответственно ты относишься к делу своего отца! –Он любил над ней подшутить. За пятнадцать лет совместной работы они сталидобрыми друзьями.

– Заткнись, Бернар, – Саша и проследовала вкабинет. Никогда в жизни она не получала столь оскорбительных предложений.Через неделю, в Нью-Йорке, она рассказала об этом своей тамошней управляющей.Та была шокирована.