берега Панары и все тотчас отправились туда. Здесь можно было увидеть графа Кулаж, великого любителя прекрасного пола, большого болтуна, который непрестанно трепался о своих героических деяниях и был трусом. Он имел при себе двести мародеров. Здесь можно было увидеть Иринея из Монтекукколи, господина из Монтальбана с семьюстами человек, Камилла де Фу, имевшего тысячу из этих людей и Гуголино Новелло, обладавшего шестьюстами людьми этой породы. Среди прочих можно было выделить из знаменосцев Гуго фон Кастельветро, Захарию Торзабекки, господина Капри, который в силу старческого возраста был доставлен в паланкине, графа Альбрехта Санцезауриса, молодого и мужественного рыцаря.

В то время, когда владельцы замков и члены общины постепенно собирались на означенном месте, здесь можно было увидеть, с одной стороны, милицию из Кремоны, с другой – шесть тысяч всадников под началом Энцио, короля Сардинии, родного сына короля Фридриха II.

Объединенное войско могучих союзников поначалу направилось к стенам Кастельфранко, чтобы взять его в осаду. Паскаль Феррари, который в руководстве подобной кампанией слыл знатоком, имел в своем подчинении сотню арбалетчиков, сто военных колесниц и двадцать два инженера. Он только начал свое предприятие, как стало известно о нападении жителей Реджжио на територию Модены, на замок Рубиера. Подеста тотчас же направил пять тысяч человек под началом графа Галеаццо Пико Мирандола и четыре тысячи пармезанских вояк в помощь под началом Гильберта, правителя Кореджжио в ту сторону.

Врачи, во главе которых были граф фон Сант-Донино и Вайт фон Каносса, уже взяли Рубиеру, но были вынуждены сдать это место и покинуть его. Подеста со своей стороны захватил Кастельфранко.

Между тем, правитель Болоньи двинулся вперед, подкрепленный (военным) контингентом множества соседних городов. Три тысячи перуджинцев с капитаном Копполи были с ними; шесть тысяч миланцев с Галеаццо де ла Торре; шесть тысяч флорентийцев с Еберхардом Кавальканти; три тысячи феррарцев с Борзо Бевилаква. Малатеста, любовник прекрасной Франчески, руководил двумя тысячами солдат из Римини; Фракассо Манфреди имел шестьсот всадников из Фаенци; Вейт фон Полента вел команду из Равенны; Мейнхард фон Бузинана из Цезена; Петер Пагано из Имолы и т.д.

Вспомогательные труппы воинства Болоньи образовали головной отряд. Позднее можно было увидеть роскошную военную колесницу, на которой было укреплено знамя Республики, у основания коего, в кресле, с серьезным видом восседал Подеста из Болоньи. Сто рыцарей, во главе которых был господин Антон Ламбертино, окружали колесницу, которая была отягощена столь всевозможными победными символами, что были использованы двенадцать быков, дабы везти ее. Двадцать шесть тысяч солдат Болоньи маршировали следом под началом графа Таддео Пополи. Видя эти приготовления, можно было начисто забыть, что все это (происходит) из-за сосуда.

Наконец оба войска столкнулись лицом к лицу; они шли в боевом порядке по лучшей тактической системе. Трубачи подали знак к нападению. Среди огромного числа героев нельзя было не выделить Энцио, который будучи чуть старше девятнадцати лет, в пурпурном сюртуке, усеянном золотыми орлами, притягивал к себе (многочисленные) взгляды. Его мужество было не менее значимым, чем его красота. Однако, несмотря ни на то ни на другое, он оказался в сражении окруженным многочисленными болонскими рыцарями, среди которых можно было различить Пазотто Фантуччи, Евстахия Опиззоно и Юлия Гоццадино. После героического сопротивления юный князь был вынужден объявить себя пленником. Этот случай очень ободрил болоньезцев и их противники стали отступать по всем направления, отчего граф Кулаж принял решение как можно скорее спастись бегством. Он поселил ужас в городе Модена в ту минуту, когда громогласно завопил: Все потеряно!

Амазонка Поликсена и ее спутницы в то время в битве не участвовали. Подеста категорически им это запретил. Но на деле, эти юные девушки среди большого числа молодых, очень галантных и опасных рыцарей, даже если бы их число было значительно меньше, находились в затруднительном положении. Когда они услышали, что отечество в опасности, то уже не могли сдерживать себя. Они побросали на дороге свои прялки, взялись за оружие, бросились из ворот города, повели беженцев снова в бой. Усилия прекрасных воительниц реализовались столь удачно, что победители были благодаря их участию побеждены. Обеими сторонами было решено заключить перемирие на десять дней. Болоньезцы воспользовались им, чтобы послать во вражеский лагерь доктора Маре-скотти и рыцаря Барцеллино с заданием, предложить обмен сосуда на пленных, которые должны быть освобождены, исключая короля Энцио.

Это предложение заслуживало серьезного обдумывания, и когда Подеста из Модены совместно с советниками объявил его, оба депутата отправились в шатер Поликсены. Рядом с юной дамой находились все бароны, знаменосцы и бакалавры войска. Они играли в лото, марка шла за пфенниг. Когда же появились оба дипломата, захотелось доставить и им особое развлечение. Поначалу были подготовлены шарады и пословицы, затем появился слепой, обладавший прекрасным голосом и хорошо игравший на скрипке. Он начал петь о безрассудстве Эндимиона и богини лесов, включив туда по своему усмотрению один эпизод, а именно, когда Диана, раздраженная своей собственной слабостью, потребовала от Юпитера, чтобы с этого момента из сотни женщин лишь пять могут быть бесчувственными, и ежели захотят быть такими, могут такими и стать.

Поликсена сделала нетерпеливую гримасу и приказала слепому петь, восхваляя таких добродетельных женщин, как Зенобия или Лукреция. Певец обещал подчиниться, но прежде чем прославлять знаменитую римлянку, он пожелал для обоснования своей похвалы рассказать сначала о преднамеренной проделке юного Тарквиния с такой подробностью, что амазонка была вынуждена схватить его за плечи и прогнать прочь.

Поликсена обладала героическим, но посредственным разумом, однако, несмотря на это, имела тысячи поклонников. К ним причисляли графа Кулаж, который не много, ни мало был женат на очень красивой женщине по имени Клотильда. Поэтому Поликсена часто не отказывала себе в удовольствии сказать ему: она с охотой вышла бы за него замуж, если бы он не был уже женат.

Для господина фон Кулаж, бывшего не очень совестливым, было простым (делом) принять решение. Он решил во время перемирия отравить свою жену, и он посвятил в это прекрасное намерение графа Альберта фон Санта Цезариус, который был как раз счастливым любовником Клотильды. Кулаж отправился к главному аптекарю армии, чтобы добыть опиум. И когда он его получил, сразу же поехал в Модену. Он быстро закончил приготовления, но его жена, получившая сообщение письмецом от графа Альберта, нашла средство, чтобы (заставить) графа Кулажа выпить стакан вина, в который он положил «лекарство», кое было дано мудрым врачом и представляло собой лишь средство против бессонницы. Супруг не замедлил уснуть. Клотильда взяла его лошадь и мужской костюм и посредством этого действия отправилась к