– Не сейчас, любовь моя, – сказал он. – Скоро сама всё увидишь.

Мы приехали к небоскребу – таких в Лос-Анджелесе тысячи. Стивен вел какую-то игру, и ему нравилось, что я не знаю правил. В холле пусто, не обратив на табличку «Помещение временно закрыто» никакого внимания, Стивен поманил меня к лифту. Когда лифт остановился на последнем – пятидесятом – этаже, Стив повел меня по лестнице… на крышу?

Прохладный ветер приподнял подол платья и играл с волосами, а я стояла и глупо улыбалась. Стивен тоже улыбался – широко, довольно.

– Что мы делаем на крыше? – наконец выдохнула я.

– Свидание, Аристель.

Я удивленно огляделась: стол накрыт, кругом свечи, тихая музыка из динамиков музыкального центра, изумительный вид.

– Дыши, Ари, дыши, – засмеялась я. – Стивен, не знаю, что и сказать! Это волшебно.

– Не надо ничего говорить, – отозвался Стивен. – Поцелуй меня.

Я прильнула к его губам. Трехдневная щетина Стива приятно покалывала мне щеки.

– Спасибо, – прошептала я, когда мы закончили сладкий поцелуй.

– Прошу, – улыбнулся Рэтбоун, отодвинув стул. – Ты с восторгом смотрела на вид из окна, поэтому я решил показать ночную Америку отсюда.

От холода кожа покрылась мурашками, Стивен заботливо накинул на мои плечи свой пиджак, оставшись в белой рубашке (кажется, ее я стащила в первый вечер).

Даже страх высоты отошел на второй план, я восхищена увиденным: город как на ладони и его улыбка, она, безусловно, красивее всего.

– Я постоянно думал о том, что тебе, да и мне, всё казалось быстрым, неправильным… Почему бы не устроить свидание?

Подоспел официант, он катил тележку с двумя тарелками. Потом переложил их на круглый столик, за которым мы сидели, и удалился.

– Изумительно!

Настала очередь Стивена краснеть. Он смущенно улыбнулся и взял с подноса бутылку красного вина, разлил вино по бокалам.

– Вот почему ты был такой… не такой. – Я сделала глоток. – Боялся, сюрприз раскроется?

– Да, – быстро ответил Стивен и отвел глаза. – Запомни, – он сосредоточился на своем бокале, – запомни этот день. Меня, тебя, нас. Никогда не забывай: всё было по-настоящему.

Я изумленно смотрела на Стивена. От счастья трудно дышать, будто внутри рос воздушный шарик. Мне не хотелось искать подтекст в его словах, только наслаждаться вечером.

Когда Стив окликнул меня, его голос звучал застенчиво. Сегодня точно день сюрпризов! Я подняла глаза, играя с тонкой ножкой бокала, а Стивен вытащил из кармана красную бархатную коробочку. Положил ее на стол. Он хочет сделать мне предложение? Так скоро? Кровь застучала в висках.

– Стивен…

– Открывай.

В ушах шум, на языке «да». Я открыла коробочку.

– Да!

– Что «да»? – не понял Стивен.

Я перевела взгляд на содержимое: браслет из золота – изящный ремешок и гравировка: «Ари». Я залилась краской.

– Ари? Тебе нравится подарок?

– Да. Конечно. Я много выпила и запуталась в словах, – как можно непринужденнее ответила. – Спасибо, Стивен, – встав со своего места, я подошла к нему и чмокнула в щеку.

Вернувшись, я допила бокал вина, чтобы приглушить стыд.

– Для первого подарка хватит, – рассмеялся Рэтбоун.

Я улыбнулась в ответ.

– Знаешь, что… – хитро начала я.

– Что? – заигрывая, спросил он.

– Танец?

Мужчина хмыкнул. Дьявольский огонек блеснул в его глазах. Стивен кивнул и, вскочив, закружил меня в танце.

Отдай мне сожаления,

И отдайся иллюзиям на время,

Это такая красивая ложь.

(с) Hurts «Illuminated»

Мы обедали в кафе. Стивен наслаждался латте, а я пила какао.

Новость, будто выстрел: группа Grape Dreams определилась с датами и через месяц вернется в ритм «города-концерты». Мне в турне места нет. Жена Логана и девушка Марти тоже не едут, но кроме любимого мужчины у них свои увлечения, работа, учеба. А мне прошлая жизнь кажется отвратительнее, чем ранее, это как вернуться в черно-белое кино.

Стивен не ждал моей реакции, более того, он сразу подкинул вторую новость – завтра мы уезжаем в Малибу на виллу гитариста Джерада Андерсона. Отдыхать и не думать ни о чем. На виллу? К Джераду?

– Зачем я?

– Он хочет извиниться, он понял – ты важна для меня, Ари.

– Хорошо. Поедем.

Я сказала эти слова, давясь какао. Любимый напиток почудился приторно-сладким, а происходящее – нереальным. И не в хорошем смысле. Чувствую себя так, словно умираю и знаю это. Страшно, неизбежно. Единственное, что могу сделать – любить до последнего вздоха, запомнить каждый миг и надеяться на безболезненную смерть.

***

Автомобиль остановился у роскошной виллы: три этажа, окна выходят на берег. Дом на собственном участке в окружении зелени, далеко от суеты. Я вдохнула запах океана, глупо улыбаясь.

Стивен не разделял восторга и нервно теребил воротник рубашки-поло. Мое согласие приехать сюда его не воодушевило, он будто надеялся, что я откажусь. Но я хорошо относилась к Джераду, циничное поведение – наверняка образ, ведь он противоположность Стивена и фанаткам это нравится. Иногда образы приживаются, а стоит узнать человека, открывается его истинная сущность.

Стив распахнул дверцу машины и жестом велел мне выйти.

– Всё нормально?

– Я возьму сумки. – Он проигнорировал вопрос.

– Перестань. – Я обняла Стивена и погладила по небритой щеке. – Джерад твой друг.

Рэтбоун хмыкнул. «Я постараюсь», – взглядом показал он. Зачем я его убеждаю? Со слов Стивена, Джераду я не нравлюсь. М-да, когда-нибудь поплачусь за наивность и веру в людей, но я, правда, настроена оптимистично.

Крепкая рука легла на мое плечо. Обернувшись, я увидела мужчину высокого роста, худощавого, с острыми чертами лица. Русые волосы зачесаны назад, на носу солнечные очки. Загорелый и… горячий.

– Малышка Ари! – Он снял очки. – Рад, что ты приехала.

Джерад Андерсон выглядел болезненно, загар не перекрыл синие венки на его лице и голубоватые созвездия на запястьях. Что-то в Джераде было… харизма, которую не видишь, но чувствуешь. Если у Стивена харизма мягкая, будто лучи восходящего солнца, то у Джерада пылает, как солнце в разгар дня в пустыне. Мои коленки задрожали.

– Я тоже… тоже рада приехать.

– Шикарно выглядишь! – воскликнул Джерад, скалясь в ухмылке. – Думаю, повеселимся. – Глаза такие же зеленые, как у Стивена, но с огнем опасности.