Стив не изменился в лице. Я говорила правду, и он понимал это. Он хотел переспать с ней. И хотел, чтобы я увидела.

Опустившись на ковер, я позволила новой волне истерики накрыть меня, обнять пеной, солью осесть на губах.

– Мне очень жаль, Ари. – Репетировал? Сценарий написал? – Всё зашло далеко. Ты подумай… не надо мне всего этого. Отношения, чувства. Я другим сейчас болен. У меня карьера. А ты… маленькая. Не разобралась со своей жизнью. – Стивен поправил плохо застегнутую рубашку.

Он пересек комнату и сжал мое плечо в утешающем жесте.

– Не трогай!

Пальцы с плеча переместились на запястье. Я простонала что-то жалкое. Столько раз он пытался расстаться, осознавал, как неправильно происходящее… А я довольствовалась его привязанностью. Его влюбленностью в мою любовь.

– Нам нужно ехать. Я отвезу тебя в аэропорт, ты уедешь домой.

– Скажи: «Я не люблю тебя, Ари». Скажи! И я уеду.

Молчит. Иди к черту! Я ринулась к двери, но Стивен предугадал мои действия: поймал и крепко обнял. Теплые прикосновения. На миг я забыла о том, что случилось. Будто зимой едва живую меня накрыли пледом. Согреваюсь. Оживаю. На секунду я поверила – всё может быть хорошо.

– Ари, я наделал столько глупостей, – выдыхал мне в ухо вместе с обжигающим дыханием. – Давно должен был отпустить тебя, но эгоистично надеялся… Мне нет оправдания. Но я уверен, когда-нибудь ты поймешь. Уедешь домой…

– Нет.

– Простишь родителей и окончишь школу…

– Нет.

– Влюбишься в отличного парня, будешь счастлива.

Я забилась в его руках, как зверек в ловушке охотника. Кадры жизни, от которой я бежала, калейдоскопом сверкали перед глазами. Плакала громко и отчаянно, вырвалась и мысленно умоляла убить меня прямо сейчас.

Истерика вскоре прекратилась. Я выплакала все слезы и похрипывала, часто дыша. Спичка веры в любовь потухла, сгорела наивность.

– Успокоилась? – осторожно спросил Стивен.

– Иди. – Голос словно не мой вовсе: безжизненный, но твердый. – Мне нужно собрать вещи. Я не отниму много времени, через… пятнадцать минут можешь лечь здесь спать или пригласить Синди для продолжения, я не знаю. Это твое дело.

– Ари… посмотри на меня.

Как он ни пытался быть невозмутимым, тон выдавал беспокойство. Но если бы за меня. За свое благополучие вполне. Обиженная девочка всякое может учудить. Он подвел меня к кровати, тихо попросил сесть и заправил за ухо прядь волос, упавшую мне на лицо.

– Так было нужно.

– Нужно?! – Я подавилась воздухом, севшие голосовые связки болели.

– Единственный способ расстаться с тобой… потому что я труслив и не могу выставить тебя за дверь. – Рэтбоун с сожалением пожал плечами. – И сказать что-то вроде: «Было хорошо, даже слишком, но я не хочу отношений, не хочу, чтобы ты проснулась через пару лет с мыслью, что потратила время на влюбленность в звезду». Тебе это тоже не надо, ты просто пока не понимаешь. Подростковое, пройдет.

– Р… расстаться?

– Я уезжаю в тур… – Он сделал паузу. – Ты поняла, что это значит, я видел в твоих глазах. Не обманывай себя.

– Мы могли бы попытаться… Ты показал мне другой мир, любовь…

– Господи! – Стивен всплеснул руками и выкрикнул: – Я хотел, чтобы ты увидела измену и возненавидела меня!

Слезы сдавили горло.

– Отлично. – Я до боли кусала губы – всё что угодно, только бы не разреветься снова. Если слезы злости можно себе простить, то слезы унижения – это чересчур. – У тебя получилось. Надеюсь, ты неплохо провел время… играя… в любовь.

– Аристель! – попытался поймать меня за руку, но его пальцы нащупали воздух.

– Что?! – Я закричала громче: – Чего ты хочешь, Стивен?! Жалеешь, что поступил так? Или жалеешь меня? С самого первого дня!

Мы были счастливы. Время платить.

– Обстоятельства сильнее. Я не мальчишка с соседнего двора, Ари, не могу себе позволить… творить глупости. Месяц я боролся, думал о расставании, о том, что ничего о тебе не знаю, но… я не мог.

Жестоко. Они все такие? Музыканты, звезды. Пока я думала, что мы наслаждаемся друг другом, он планировал, как со мной расстаться.

– Уже не имеет значения, – донесся до меня его ровный голос. Стивен, не зная, чем занять руки, взъерошил волосы; они волнистыми прядями упали на его взмокший лоб. – Расстояние разбивает самые крепкие пары, у меня нет столько денег, чтобы платить неустойку за нарушение контракта. – Он бросал эти слова, будто острые ножи, мой мир рушился… и рушился,.. и рушился… – Дам тебе денег, если захочешь остаться в Америке. – Он так просто говорит. Ему не больно, он и не любил. – Я влюблен в тебя. Но ты сама знаешь…

– Попытайся, – я смотрела с мольбой, – выбрать сердцем, не разумом. Я бы не мешала твоей карьере, я бы…

– Да не люблю я тебя! Не люблю! – выкрикнул Стивен и отступил назад, словно ударившись о взрывную волну своих же слов. – Ари, я не то хотел сказать…

– Ты всё правильно сказал. – Я подошла вплотную. Лицом к лицу, выдохнула ему в губы «ложь на эмоциях», и он добился, чего хотел: – Ненавижу тебя, Стивен Рэтбоун.

Замахнулась. Перехватил мою ладонь и крепко сжал. Ударь. Сделай что-нибудь, только не позволь уйти. На миг мне показалось, всё будет нормально, это недоразумение. Но Стив выпустил мою руку, отвернулся, сделал вид, что занят пуговицами на рубашке, и я поняла – всё. Просто всё.

***

– Я же говорил: так будет.

Если бы взглядом можно было убивать – убила бы.

– Ты знал, да? Поэтому хотел потанцевать со мной?

– Мы лучшие друзья, я догадался о его намерениях неделю назад. – Джерад снисходительно улыбнулся, подперев плечом дверной косяк некогда моей и Стивена комнаты. – Видишь, хотел добра…

– Чушь! – отрезала я, пытаясь справиться с новыми слезами. – Ты знал: я откажусь и пойду его искать.

В ответ Андерсон хмыкнул.

– У вас любовь. А любовь – это никаких измен, даже танец можно считать за измену. Что измена для тебя, малышка Ари?

Держись. Держись, Ари! Он не стоит твоих слез, они оба не стоят.

– Ты можешь хотя бы сейчас заткнуться? – сдавленно рявкнула я, кидая в сумку вещи, наплевав на то, что они помнутся. Удивительно, но я не заплакала. Я спокойна. И пуста. – Дай пройти! – Как хочется ему врезать! – И засунь свое «я же говорил» в…

– Ой, ой! – Джерад с трудом скрывал улыбку. – Ты не была такой грубой. Неужели всё? Конец любовной истории?

– Ты… Вы добивались чего-то иного? – В сумке практически одна одежда, но кажется, на плече у меня мешок с кирпичами. – Да, я наивная дура. Что-нибудь еще?

Молчит.