Наше появление не прошло незамеченным: в городе меня знали, поэтому люди сразу же заинтересовались и мной, и молодой женщиной в странной одежде, и ее не менее странной дочерью, которая не выпускала мамину руку.

- Голем, клянусь вам! Новый вид! – со знанием дела заметил напомаженный щеголь, глядя на Полину через очки без увеличительных линз, жертвой моде. Я бросил в его сторону быстрый взгляд, и щеголь схватился за живот и на полусогнутых ногах поковылял в сторону уборной.

Мы поднялись к магазину готового платья на втором этаже – продавец, высокий, тощий и видавший разные виды, даже бровью не повел, увидев Полину и Киру. Я вынул кошелек, отсчитал на прилавок зеленую стопку ассигнаций и сказал:

- Сделайте все в лучшем виде.

Продавец поклонился.

- Разумеется, милорд. Все будет идеально, можете не сомневаться.

Полина посмотрела на меня с веселым ужасом, и я спросил:

- Что-то не так?

Она бросила взгляд на манекены, на которых красовались вроде бы модные платья – я слабо в этом разбираюсь, честно говоря – и негромко призналась:

- Это похоже на театр, и мы готовимся к пьесе.

Я улыбнулся. Возможно, с точки зрения иномирян так и было.

- Тогда готовьтесь. А мы будем на третьем этаже, в отделе артефакторики.

На том мы и расстались. Продавец повел Полину и Киру в примерочные, а мы с Тургеном отправились к широкой мраморной лестнице. И надо же, увидели Ардена – судя по запахам, окружавшим его щегольской светлый сюртук мягкими волнами, он только что навестил парфюмерный отдел.

- О, дружище! – воскликнул Арден. – Как хорошо, что ты здесь! Я смог поймать нитку нашего взломщика, и он все еще в городе!

***

Полина

Платье, которое принес продавец, было цвета слоновой кости, с легким цветочным узором и таким количеством складок и кружев, что было страшно смотреть. В зеркальной глади плавала актриса или принцесса, но уж точно не я. Я повернулась, скептически рассматривая отражение, и спросила:

- А есть ли что-то без турнюра?

На иллюстрациях в книгах такие платья смотрятся, конечно, потрясающе – но не тогда, когда тебе надо надеть их и двигаться, ходить, играть, вести обычную жизнь. Продавец одарил меня почти обиженным взглядом, и мне сделалось неловко. Он очень старался, а я, кажется, обидела его в лучших чувствах.

- Ну просто это похоже на корзинку для покупок, - вздохнула я, пытаясь заглянуть себе за спину. И правда, корзинка. Продавец посмотрел на меня с усталой снисходительностью. Дескать, чего еще ожидать от варваров, которые пришли в лохмотьях?

Я запоздало подумала, что все это может пойти не на пользу Джейми. Я заметила, какими взглядами нас провожали, и слышала шепотки за спиной. Конечно, никто не рискнет что-то сказать ему в лицо, но на все ротки не накинешь платки.

- Есть, миледи, - вздохнул продавец. – Но все-таки советую вам взять и это. Так вы будете похожи на даму из общества, а не на ее служанку.

Второе платье понравилось мне намного больше. Светло-зеленое, с пояском под грудью и пышными складками, оно почти не стесняло движений. Продавец, жалея мою варварскую природу, принес еще и костюм, снисходительно заявив:

- Примерьте еще вот это. Дамы сейчас так одеваются, когда хотят ездить на велосипеде.

Этот наряд пришелся мне по душе. Белая блуза с пышными рукавами, бежевый жилет и бриджи до колена, украшенные кокетливыми бантиками. К этому предлагались тонкие чулки и удобные ботиночки на плоской подошве; одевшись, я решила, что все наконец-то идеально. Продавец посмотрел на меня, одобрительно кивнул и произнес:

- Но платье слоновой кости все-таки лучше.

Я не стала с ним спорить.

Потом мы вдвоем взялись за Киру. Она никогда не была особенным сорванцом в юбке, который залезет на любое дерево и заглянет в каждую лужу. Кира любила наряжаться. Однажды на новый год в детском саду я купила ей темно-синее платье с пышной юбкой, украшенное мелкой россыпью страз – моя девочка была в нем похожа на звездное небо. Вот и сейчас продавец отвел душу, предлагая ей то один наряд, то другой. Кира вышла из примерочной в нежно-розовом платье, которое превратило ее в настоящую маленькую принцессу – она выглядела такой счастливой, что все во мне замерло: заговорит? Заговорит? Скажет хоть слово, хоть звук?

Но Кира не заговорила. Просто смотрела на меня с улыбкой, словно спрашивала: ну как?

- Ты просто чудо, моя маленькая, - сказала я, и продавец одобрительно кивнул.

- Настоящая юная леди, - произнес он. – Сразу видно, что барышня из приличной семьи.

Я представила, как его сегодня будут осаждать кумушки, задавая вопросы о нас, и да, ему будет, что рассказать. Мамаша-варвар, отказывается от модных платьев, зато, слава Богу, у дочери есть вкус.

- Есть еще костюм для подвижных игр, - продавец принес маленькую копию моего наряда с бриджами, и я невольно обрадовалась тому, что в этом мире девочкам позволяют надевать штаны.

Через полтора часа мы вышли из магазина, ничем не отличаясь от здешних дам. Продавец все-таки настоял на том, чтобы я переоделась в платье с турнюром; я посмотрела на себя в зеркало и решила, что могу отправляться на съемки «Анны Карениной» прямо сейчас. Кира смотрела на меня с искренним восторгом, и я подумала: когда мы вернемся домой, я обязательно возьму с собой эти платья.

Пусть напоминают о нашем приключении, о Джейми и его доброте, о том, что даже в другом мире можно отыскать настоящих друзей.

Но я не знала, хочу ли возвращаться. Когда нас везли на невольничий рынок в клетках работорговцев, то весь этот мир был наполнен ухмыляющимися рылами негодяев. А теперь он обернулся к нам хорошей, светлой стороной. В этом мире был Джейми – сильный и добрый мужчина, настоящий герой, и я теряла свою уверенность в том, что дома нам будет лучше.

Мы вышли на широкую лестницу, и я вдруг ощутила прилив страха. Сейчас мы с Кирой были одни, без дружеской поддержки и опоры, и я испугалась, что могу сделать что-то не так, настолько неправильно, что может случиться беда. Но ничего страшного не произошло; стараясь придерживать платье так, как это делали остальные женщины в магазине, мы с Кирой поднялись по лестнице на третий этаж и оказались в настоящем царстве волшебства и чудес.

Чего тут только не было! И разноцветные птицы, которые хрипло кричали в золотых клетках, и сверкающие бабочки с человеческими