купили несколько полуторалитровых бутылок и поехали колесить восвояси, по пути даже выловив пару окуней с придорожных рек.

Больше всего я был удивлён с того, как быстро мы примчались к столице.

— Пф-ф, всего-то сутки. Я думал, что будет от полторы и больше, — отмахнулся я и положил ту же руку на кнопку снятия ремня безопасности и посмотрел на водительницу. — Спасибо тебе, моя незаменимая.

— Да-да, не за что… — она поставила на ручник и вместе со мной вышла на улицу.

Снаружи был уже вечер. Ветер то завывал, прихватывая с собой весеннюю свежесть, то утихал. Уонка припарковалась в пригороде на стоянке, которая располагалась близь очередного дорожного отеля.

Высокий тёмный деревянный забор вокруг него оставлял желать лучшего, как и в общем-то всё здание; такое нерадостное всем качеством стройматериалов, но в то же время с вывесками, говорящими про скидки, и общим названием — «Встреча У Сергея». Чёрные асфальтированные дороги высокого качества вызывали диссонанс, глядя на всё тот же мотель. Понаставленные всюду, где только можно, дома со стальными стенами шириной в целый фут и высотой так во все десять, так вообще были для меня диковинкой на этой планете. И если в Эйнвуде такого отродясь не было, как и на заблёванных планетах Федерации, где есть только планетарный центр, то эти, так скажем, крепости, были и в правду, как я уже сказал, для меня самой, что ни на есть, диковинкой. Вот просто больше других слов при виде этих неприступных фортов у меня не возникает.

Но я как-то отошёл от этой самой сути, которую вводил всё время.

— Вот и встречай нас, милостивый ты Александр… — пробормотала Уонка идя небольшими шажочками вперёд меня ко входу, уверенно топая ботинками.

Часть восьмая

Быть человеком весьма сложно

Глава 39

Встреча у Сергея — лучшее название, которое я когда-либо слышал, особенно осознавая, что это имя прямиком напоминает Гея Сера — некогда великого и всемогущего представителя высокопоставленной знати, которая то и делала что палец в жопу совала, сидя на своих тронах, и цитаты идиотические придумывала.

Стараясь больше не думать об этом, я взглядом проводил Уонку, которая первой подошла к деревянной стойке и подала голос на моём языке.

— Нам, пожалуйста, два дешёвых раздельных номера на… — она слегка повернулась назад, дабы посмотреть на меня, а в следующее мгновение вновь продолжила. — четырнадцать полных суток.

Хозяин мотеля, седоволосый старичок лет шестидесяти с кривой козлиной бородкой, которого я хрен как разглядел в темноте, что царила только здесь, в ресепшне, лениво потёр глаза вставая с тканевого дивана.

— Туристы ведать… — пробормотал он как-то ломано, но понятно. — Ладно, с вас двести двадцать девять шерингов и пятьдесят девять нишлов…

Впервые слышу подобное название валюты.

Я вопросительно взглянул на Уонку, но та приподняла руки и отнекивающееся покачала головой.

Старик прокашлялся.

— Ну? Чего молчите-то? Оплата по карте или наличными?

— Э-э… наличными, — с этими словами я несильно толкнул Уонку в плечо. Вытащив из своего портмоне нужную сумму, и два раза пересчитав в руках, она аккуратно положила оплату на акриловую монетницу.

Старик умеючи пересчитал деньги, видимо не доверившись моей компаньонке, и как только сложил их в кассовый аппарат опёрся на деревянный стол сложив замок ладонями.

— Паспорта? — безжизненно спросил он.

— Вот, сейчас… — Уонка достала коричневую небольшую книжечку, в середине которой была надпись на английском: «ПАСПОРТ», и положила её на стол.

Хозяин по-быстрому прошёлся по внутренностям несколько раз пробежавшись взглядом по лицу Уонки, а после, вложив его в руки девушки, тонко намекнул:

— Я бы хотел убедиться в подлинности обоих клиентов.

— Мой паспорт, — за спину указал я большим пальцем на двери. — находится у моей родной тёти, которая находится в миллионах миль отсюда.

— Ага… — медленно и негромко произнёс старик со слегка прищуренными глазами…

Но в следующую секунду встал во весь свой маленький рост, нагнулся к тумбе, что стояла справа, взял что-то звонко дребезжащее, и протянул ключи с номером «17» и «18», которых я сразу вложил в руку и закинул в карман.

— Второй этаж, самый дальний конец с во-он той лестницы, — он указал на полуоткрытую маршевую лестницу из стали. — Видите?

— Да, вижу, — отозвалась Уонка.

Старик вновь взглянул на нас.

— Если возникнут вопросы насчёт отопления, воды, электричества или стирки, не ссыте, обязательно обращайтесь ко мне, — подмигнул он, сверкнув целым рядом металлических зубов.

— Поняли, — только и сказал я, пока мы не отошли в сторону направляясь к номеру. — Предлагаю вот что: я перетаскиваю из фуры вещи первой необходимости, а ты идёшь в круглосуточный супермаркет и закупаешься едой по самое не хочу. Устраивает? — я украдкой взглянул на неё.

— Устраивает, — кивнула она, после чего нахмурилась. — А деньги?

— Они у тебя, дурная, — я на секунду остановился, дабы несильно похлопать по её карману. — Только без карт, ты меня поняла?

— Ты всё время будешь это повторять? — нахмурила она правую бровь.

Вместо ответа я протянул ей ключи ко второму номеру.

Моя комната оказалась самой, что ни на есть, простой. Одна одноместная деревянная кровать, под которой лежал невзрачный серый ковёр из синтетики, круглая тумба с кактусом в горшке, небольшой бесполезный стеллаж, тканевый диван напротив которого был допотопный плазменный телевизор; простая ванная: фарфоровые унитаз, ванная, душ и раковина, а также липкий коврик с расцветкой… саванны? Ладно, не так уж важно.

По прошествии некоторого времени, которое составило порядка пятидесяти трёх минут, я выключил свет в санузле и медленным шагом закрыл шторы и открыл окно, что выходило на крыльцо, вид которого меня очень раздражал из-за небольшого марафона, связанного с вознёй с вещами.

Плюхнулся на диван, который приятно подпрыгнул, и достал пачку недорогих сигарет.

Удивительно как Бевис умудрялся поражаться моей простотой. Он всё время, в которое я решал купить что-нибудь недорогое, но в меру практичное с точки зрения простоты, неустанно находил лишнюю минутку на свои возмущённые комментарии. Говорил, что не понимает почему я, имея столько денег на семейном счету, не трачу их на «топовые», «крутые» и «зачётные» одежду, челноки, девушек, еду и прочее. Отвечая, что меня подобное не интересует, он и вовсе по-глупому и, как-то что ли, по-доброму говорил, что я тот ещё «простофиля». Нет, я говорил ему, что почти все свои проценты со счёта семьи тратил на огнестрел, патроны, магазины и всякую прелесть в виде иммуноускорителей или седативнервноза. Но даже так он всё равно не понял меня.

Интересно, как он там поживает? И если быть честным, то вообще все; отец, дядя…