Этим массам, без сомнения, чужды и непонятны идеалы социализма в их конечном осуществлении. Захват тех или иных реальных ценностей, знаменитое "грабь награбленное" для них несравненно важнее, чем туманные мечты о грядущем царстве братства, равенства и свободы.

 Толпа всегда толпа, и не в состоянии она подняться выше своей собственной, маленькой пользы. Но истинный социалистический вождь и должен смотреть на эту грубую массу, как вдохновенный миссионер смотрит на толпу жалких дикарей, принимающих крещение только для того, чтобы получить новую рубашку. Задача социалиста именно в том и состоит, чтобы заставить этих дикарей отказаться от шкурных интересов и воспитать в них готовность на самопожертвование во имя идеала общего блага.

 В худшем случае, конечно, можно терроризировать эту толпу диких, можно их заставить жертвовать собой, но в таком случае сам вождь должен быть идеалистом и верить и стремиться к идеалу, воплощать в себе самом все, повторяя крестный путь Христа, принявшего на себя грех всего мира.

 Иначе он будет лицемером и политическим мошенником, сводящим на нет весь смысл, всю правду своего движения.

XIII

 Вдумываясь в духовную сущность этой новой религии, если только юна имеет духовную сущность, чувствуешь, как в памяти пробуждается что-то давно и основательно позабытое, какая-то наивная детская легенда.

 Ба, да не есть ли это давно предсказанное пришествие Антихриста?

 Современному человеку, конечно, не к лицу толковать о пророчествах и возиться с библейскими текстами, но сравнение напрашивается само собою и имеет глубокий внутренний смысл.

 Хотя, что же, легенда остается легендой, но, в сущности говоря, вовсе не надо было быть пророком и питаться божественными откровениями, чтобы с достаточной уверенностью предсказать, что рано или поздно на смену христианству придет какая-то новая религия.

 Исторический опыт показывает, что новое религиозное учение возникает из обломков старого. В большинстве случаев это не более, как реформация — простая перестройка обветшавшего и загрязненного храма. Но бывают моменты, когда развившееся сознание настолько противоречит старым догмам, что реформация становится недостаточной и назревает необходимость разрыва с прошлым, полного и коренного переворота. Тогда возникает религия, по духу прямопротивоположная устарелым догмам.

 Однако человечество в массе своей всегда консервативно и цепко держится за свои верования. Поэтому новая религия только тогда может рассчитывать на популярность, когда она, хотя бы только внешне, сохранит связь с старыми, добрыми, привычными идеалами.

 Истинный мудрец, бесстрастно наблюдавший победоносное шествие христианства по лицу земли, мог бы предвидеть не только его падение и возникновение на его обломках новой религии, но мог бы предвидеть и духовную противоположность этой религии учению Христа.

 В той смене христианства религией социализма, которая совершается на наших глазах так же быстро, как некогда христианство распространялось в языческом мире, новозаветное пророчество оправдалось в полной мере потому, что оно и не могло не оправдаться.

 Религия не существует сама по себе, как самоцель. Человечество нуждается в ней, чтобы питать ею свою вековечную мечту о лучшем будущем.

 Две тысячи лет эту трудную задачу выполняло христианство. Но религия Христа имела два роковых недостатка, в которых уже с самого начала можно было угадать причину ее гибели: она отодвигала осуществление мечты о лучшей жизни в туманную даль загробного мира, а путь к ней прокладывала сквозь терния аскетического закона, отрицающего все земные радости.

 Проходили века, исчезали поколения, а никто не вернулся "оттуда", чтобы свидетельствовать не ложно о загробном блаженстве. Мало по малу ослабела вера и углубились роковые сомнения. А в то же время лукавые и слабые духом старались примирить жизнь с суровыми требованиями закона. Компромиссы, ложь и лицемерие постепенно пропитывали чистое здание храма Христова и, наконец, обратили его в гроб поваленный, полный всяческой мерзости. Религия Христова, в виде мертвой громады официальной церковности и ложного благочестия, не только перестала служить утешением страждущему человечеству, но начала и давить его, как злокачественный нарост. Безглазый череп атеизма поднялся над землею, и в конце XIX-го века был момент, когда казалось, что человечество неудержимо устремилось в пропасть полного безверия и безнадежности.

 Но люди не могут жить без надежды и веры. В сумерках христианства забрезжила новая заря.

 Если невыносимо стало жить, возлагая все упования только на смерть и вечно мечтая о том, "чего никто не видел нигде", то нужно было перенести свои надежды с неба на землю. И если невыносимо стало вечно бороться с самим собою или вечно лицемерить, то необходимо было найти идеал, который не противоречил бы природе человека, не шел в разрез с требованиями действительности.

 Эта задача блестяще разрешилась в социалистическом учении, ибо оно передвинуло рай с неба на землю, а идеал духовного блаженства подменило идеалом материального благополучия.

 Но не надо забывать, что христианство дало человеку завет такой нравственной красоты, которую ни превзойти, ни отвергнуть уже невозможно. Современное человечество могло заниматься жесточайшей эксплуатацией, устраивать кровопролитнейшие войны, строить тюрьмы, эшафоты и публичные дома, но игнорировать завет любви к ближнему — на это смелости не хватит ни у кого. Он настолько вошел в сознание лучшей части человеческого общества, что вне его надолго, а быть может и навсегда, немыслимо никакое совершенствование человеческого общества.

 И новая религия бережно сохранила этот завет, ибо братство, равенство социалистического братства не есть ли воплощение любви к ближнему.

 Потому за новым учением пошли не только низы человечества, примкнувшие к движению во имя самых грубых шкурных интересов, но и его верхи, соль земли, та самая свободомыслящая интеллигенция, которая, хотя и "отвергла Христа", но в сущности всегда шла за Ним, весь смысл своей жизни полагая в служении идее всечеловеческого братства.

 Так, как будто бы, исполнилась первая часть пророчества, о том, что "Антихрист" придет с учением, по внешности столь сходным с учением Христа, что "многие соблазнятся".

 Но сходство идеалов христианства и идеалов социализма есть лишь мнимое сходство, способное обмануть только тех, кто не в состоянии вдуматься в сущность вещей.

 Братство христианское и братство социалистическое не имеют между собою ничего общего. Первое основано на единении по духу, вне и даже хотя бы вопреки материальным интересам, тогда как второе опирается просто на взаимную выгоду. Путь к христианскому идеалу лежит "изнутри", через внутреннее совершенствование, путь же к социалистическому раю идет "извне", через уравнение житейских благ.

 Социализм — смертельный враг учения Христа. Он весь построен на грубо-эгоистических стремлениях, ставя взаимоотношение людей в прямую зависимость от того, насколько они проявят готовность к равномерному дележу своих богатств.

 Заповедь нового