Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дети раскрыв рты взирали на разбившего камень голыми руками Эмию и просто не могли не внимать каждому его слову. При желании Эмия мог быть очень убедителен.
— Ещё раз замечу вашу самодеятельность, — он вынул кулак из образовавшейся выемки, и на пол рухнуло ещё несколько осколков. — Разговор будет уже другим.
Сказав это, Эмия развернулся и, откинув занавеску, ступил одной ногой в коридор.
— Но, если вы и вправду хотите сделать что-нибудь полезное, — сказал он вдруг, чем напугал, начавших уже успокаиваться детей. — Ждите меня здесь завтра в это же время.
И затем он ушёл.
Ещё долго никто из детей не решался проронить ни слова, опасливо поглядывая на вход в комнату, пока, наконец, глубоко вдохнув, Симон не повернулся к Джерару и не спросил.
— Ну и что будем делать?
Глава 4
— Так что мы должны делать? — задал вопрос Джерар, когда вся группа предстала перед Эмией в назначенное время. Как и прежде дети расселись в круг на холодном сером камне, однако теперь место во главе занимала уже совершенно иная фигура.
— Пришли всё-таки, — в полголоса произнёс Эмия, оценивающим взглядом окидывая ребятишек. — И что, ни у кого даже не возникло желания отказаться? — чуть усмехнувшись, спросил он.
Его глаза вглядывались в лицо каждого присутствующего, и неизменно натыкались на одни и те же выражения. Неуверенность, сомнения, страх. Дети были ещё слишком юны, чтобы уметь скрывать свои истинные чувства, а уж в случае с Эмией это и вовсе было для них невозможно.
Но, несмотря на это, Эмия был доволен увиденным.
Ведь помимо переживаний он видел в глазах детей и нечто иное. Он видел в них надежду. Видел нежелание мириться с выпавшей на их долю участью. Видел стремление к свободе, к жизни за пределами сковавшего их острова. Эмия видел в них решимость, совершенно несвойственную детям.
— Конечно же, нет! — опередив своих товарищей, ответил Волли, изо всех сил подавляя предательскую дрожь в голосе. У него это даже почти получалось. — Мы уже давно всё решили!
«По крайней мере, остров ещё не смог убить в них этого», — подумал про себя Эмия, глядя на его покрасневшее от волнения и смущения лицо.
— Именно, — подтвердил Джерар, положив руку на плечо друга. Остальные дети согласно кивнули.
— Хорошо, — произнёс Эмия. — Тогда для начала обговорим несколько правил того, как мы с вами будем в дальнейшем взаимодействовать. Каждое из них является обязательным к соблюдению, и если хоть кто-то из вас нарушит хотя бы одно из них, вся группа тут же вернётся к имитации смиренной и покорной работы и думать забудет о дальнейших планах побега. Возражения не принимаются.
Эмия выдержал короткую паузу, высматривая возможное недовольство сказанным, но никто и не подумал ему перечить. Или, если точнее, никто из детей просто-напросто не решался на это. Недавняя демонстрация его способностей, подействовала на них много лучше любых слов.
— Итак, во-первых, — начал перечислять Эмия. — Всё, что будет сказано здесь сегодня и впредь, должно оставаться тайной для посторонних. Это достаточно очевидно, но я должен убедиться, что вы понимаете все риски. Если хоть одна живая душа узнает о наших планах, вероятность их провала возрастёт в разы, — он сменил тон и стал разговаривать с ними отнюдь не как с детьми. — Вы как никто другой должны понимать, что произойдёт, если это когда-нибудь случится. Что будет с нами и со всеми остальными.
Воспоминания о последней неудачной попытке побега были ещё очень свежи в памяти детей, и, пускай их родителей среди погибших не было (все присутствующие были сиротами и до прибытия на остров), они прекрасно осознавали весь ужас произошедшего. Ещё одной резни не хотел никто.
— Во-вторых, — продолжил Эмия, увидев на их лицах понимание. — Вы беспрекословно будете следовать каждому моему слову. Если я что-то говорю, вы делаете. Никак иначе. Даже если мои приказы покажутся вам глупыми или бессмысленными, вы просто будете их выполнять. Без вопросов. Вздумаете пререкаться или спорить, и…
— И мы вернёмся к имитации смиренной и покорной работы и думать забудем о дальнейших планах побега, — сымитировав речь Эмии, произнесла Миллианна, желая, как и много раз в прошлом, разбавить серьёзный тон разговора ноткой юмора. Скрестившиеся на ней недоумевающие взгляды друзей вкупе с ещё одним крайне недовольным, очень быстро дали понять, что она выбрала не самое подходящее время. И, как минимум, одного не самого подходящего слушателя. — Простите, — очень тихо сказала она, понурив голову.
— Нет, ты всё верно сказала, — не сводя с Миллианны глаз, сказал Эмия. — Но впредь не перебивай, когда я говорю. Это будет вашим третьим правилом, — прошёлся он взглядом по всем остальным. — Если вас что-то не устраивает, то не тратьте моё время и покиньте комнату немедленно.
Эмия вновь взял паузу, давая детям возможность как следует всё обдумать. На самом-то деле он был бы только рад, если бы они не согласились и ушли. Эмии совершенно не хотелось включать детей в свои планы (и причин тому было огромное множество), но вместе с тем он прекрасно понимал, что нельзя просто сказать им ничего не делать и уйти восвояси.
Это же дети.
Запрети ребёнку что-нибудь, и первой же его мыслью будет нарушить установленный запрет и сделать всё с точностью наоборот. И совершенно неважно сколько раз было сказано, что делать что-то опасно, в голове у ребёнка всегда будет держаться эта мысль, это настойчивое желание сделать то, что ему не дают сделать. А тут ещё и дети далеко необычные.
Джерар, Симон, Эльза… Все они пережили очень многое. Слишком многое для их лет. На них надели кандалы и обратили в рабство. Их избивали, морили голодом, заставляли работать до изнеможения и даже более… На их глазах убивали…
Это слишком много.
И пускай они не сломались, как многие, произошедшее оставило на всех сильный отпечаток. Их, без сомнения, достойное желание вырваться и благородное стремление спасти себя и остальных имели и обратную сторону. Дети возомнили это своей обязанностью, своей миссией, возможно даже предназначением. Они просто должны были довести своё дело до конца, и никакие слова и уговоры не смогли бы остановить их. Чтобы ни сказал или ни сделал Эмия, этого в любом случае было бы недостаточно.
И он понимал это даже лучше их самих.
— Мы согласны, — гордо вздёрнул подбородок Джерар. Обращённые к нему молчаливые взгляды, подтверждали согласие всех остальных.
— Хорошо, — кивнул Эмия. — Перейдём
