– В том смысле, что, шляясь по лесу, они набредут на труп,если его закопать не потрудились.

– Давай будем оптимистами, – вздохнула я.

– Давай. Они его найдут. Сгодится?

– У тебя скверное настроение, – констатировала я.

– Неудивительно. Ладно, подъезжай на Чехова, я в кофейне,жду Петечку.

Я поспешила на улицу Чехова, чувствуя себя предательницей.Подруга права, нельзя думать только о личном счастье. «Женьке просто делатьнечего», – шептал кто-то очень сердитый внутри меня, но я мысленнопопросила его заткнуться.

Женьку я узнала не сразу: стрижка каре, цвет волосопределить затрудняюсь, немного похоже на ржавчину. Подружка взглянула на меняи нахмурилась:

– Как тебе?

– Восхитительно.

– Мне тоже нравится, – кивнула она, а я понадеялась,что это правда.

Не успела я заказать себе кофе, как появился Петечка. Женькабоялась, что он припрется в форме. Обошлось. Рост метр девяносто семь,пятьдесят четвертый размер, обувь шьет на заказ, коротко стриженный, подбородоклопатой, смотрит исподлобья. Немногочисленные посетители поглядывали в егосторону настороженно. Оно и понятно. Я к внешности своего мужа тоже долгопривыкала, пока не поняла главное: если человек выглядит как мой Ромка или тотже Петечка, это вовсе не значит, что он тупой или злобный придурок, который ненарокомпришибить может. Как правило, здоровяки добродушны и с мозгами у них все впорядке. А у Петечки улыбка потрясающая, он улыбнулся и стал почти красивым.

– Привет, – сказал он, приглядываясь к стулу, ивсе-таки сел на диван. – А я-то думал, что у нас любовное свидание.

– Перебьешься, – фыркнула Женька, а я недовольнопокосилась в ее сторону. – Дело у нас, – заявила подружка.

– Это я уже понял.

– Важное. Надо получить распечатку телефонных звонков.

– Ты опять с этой Кошкиной? – удивился Петечка. –Так вроде ее менты ищут.

– Не зли меня. Известно, как они ищут… Короче, сделаешь?

– А куда мне деваться? У меня только один вопрос, –сказал он, поворачиваясь ко мне. – Ромка знает, что вы тут опятьрасследование замутили?

– Петечка, я подумала, что Роме сейчас ни к чему отвлекатьсяна разные пустяки и…

– Ага, – кивнул Петечка с таким видом, точно поймалменя на воровстве в супермаркете.

– «Ага», – передразнила его Женька. – И ты емуничего говорить не смей.

– На это я пойти не могу, – отчаянно замотал головой Петюня. –Он мой друг, к тому же начальник. От начальства ничего утаивать нельзя. Грехбольшой.

– Прекрати кривляться, – посуровела Женька.

– Вот если бы ты…

– Я буду любить тебя всю твою оставшуюся жизнь, – недожидаясь, когда он договорит, предложила подруга, а я, подумав, что этот срокбудет очень недолгим, тоже нахмурилась и сказала:

– Вот только посмей Ромке сказать.

– Ох, горе горькое, – заныл он. – На что вы менятолкаете? Ладно, так и быть. Значит, распечатка разговоров Кошкиной? За какойсрок?

– За два месяца, – поспешно сказала я.

– Что вы надеетесь узнать?

– Кто ей звонил, естественно.

– Это я понял, хотя кое-кто здесь меня и считает тугодумом.Но что вам это даст?

– Вот узнаем, кто ей звонил, и все станет ясно. Так,производственное совещание закончено. Иди работай, – кивнула она Пете.

– Здрасьте, а любовь? Ну, ладно, если не любовь, то хотьчаем напоите.

Женька несколько смягчилась, и чаю он выпил. Уходить неспешил, но Женька вскоре подняла меня из-за стола, не дав доесть пирожное.

– Куда ты несешься? – рассердилась я.

– У меня назначена встреча. Через двадцать минут мы должныбыть на Воровского.

– Тогда об этом стоило подумать раньше, туда минимум полчасаезды.

– У тебя на спидометре двести с лишним километров, непонимаю, зачем при этом ползти со скоростью восемьдесят?

– С этим вопросом не ко мне. Ладно, попробуем доехать задвадцать минут, – сказала я, устраиваясь за рулем. – А зачем нам наВоровского?

– Там находится фирма, в которой трудится Петренко ПавелИльич.

– Племянник Кошкиной? Как ты его нашла?

Женька поморщилась.

– Не я, Петюня. Я бы, конечно, тоже нашла, но угробила бы наэто кучу времени. А его надо экономить.

– И что Петренко? Кто он такой вообще?

– А вот сейчас и узнаем. Петька сказал, что Павел работает вфирме «Арена». Телефон дал, я позвонила – господин Петренко очень занят, ноготов уделить нам несколько минут, если мы заедем в офис. Его голос простопотрясал самодовольством, не удивлюсь, если он там служит курьером. Илиохранником.

– Если верить Ольге, Кошкина с ним не общалась.

– Ольга могла и не знать. Она несколько раз повторила, чтоКошкина человек скрытный, – это во-первых, а во-вторых, мы решили, что,если Кошкина получила в наследство нечто ценное, в ее исчезновении прежде всегоследует подозревать родственников.

– В понедельник Ольга видела молодого человека…

– Вот-вот. С мужем Кошкиной я вчера встречалась.

– Ты мне ничего не говорила.

– Так говорю.

– Что он сказал?

– Петечка узнал, где он работает, я позвонила ему на работу.Когда рядом нет супруги, он более разговорчив. Но он ничем меня не порадовал. СКошкиной они видятся редко, за последние полгода встречались всего раза три.Один раз, сразу после смерти отца, он заезжал узнать, не нужна ли ейкакая-нибудь помощь. Говорит, что Кошкина выглядела очень расстроенной, «местасебе не находила», как он выразился, что было довольно странно, если учесть,что своего отца она никогда не жаловала, по крайней мере не раз отзывалась онем как о человеке, которого она вычеркнула из своей жизни. Разумеется, смертьвсех примиряет и все такое прочее…

– И он не пытался с ней поговорить?

– Утешал: мол, старикан пожил достаточно, и кончины егоследовало ожидать. Но она будто его не слышала.

– Занятно, – пробормотала я.

– Еще как, – кивнула Женька. – Дураку ясно, что-тоона в чулане нашла и это что-то не давало ей покоя. Я поинтересовалась, был ликто из родни на похоронах.

– И что?