кастрюля делилась на два отсека волнообразной перегородкой. В качестве наполнения для супа мы выбрали шиитаки, грибы золотые нити, салат, говядину, замороженный тофу, корень лотоса, ростки бобов и лапшу удон, а бульоны — с перцем и приправами.

— Это не просто еда, — с наслаждением говорила Лера, раскидывая мясо в разные отделения, — это целый ритуал! Говорят, когда люди вместе едят хого, то они становятся ближе. А любое сближение после двадцати — это разговоры о болезнях и работе. О проблемах Энже я уже наслушалась, так что, Акылай, рассказывай, чем болеешь и где работаешь.

— Работаю в Аду, — я хотела обойтись односложным ответом, но одернула себя и постепенно разговорилась, отмечая, что жалобы на босса действительно расслабляют. И постепенно я углублялась в подробности не только бесчинств со стороны Евгения к нам, но и к клиентам. Пока Лера кивала в такт моим словам, а Энже заботливо подкладывала в мою тарелку грибы и корень лотоса, я понимала, что ненавижу «ЛордЛаб» всей душой. И себя тоже. За то, что фактически являлась соучастницей преступления, ведь отравление кого-то из покупателей было делом времени. И еще больше меня пугали вопросы, которые задавали покупатели на маркетплейсах, потому как большая часть из них уточняли, можно ли давать ЭТО детям.

Пока я рассказывала о всех вариантах того, что может находиться в баночке, Энже наполнила мою супницу почти до краев и постучала палочками по ней, чтобы я не забывала есть.

— Жесть, — подвела итог Лера, — я бы на твоем месте уволилась.

Мне стало неловко, будто меня ткнули лицом в мою необразованность, хотя ни Лера, ни Энже не знали, что на самом деле я не закончила училище. Я всем говорила, что имею среднее специальное образование художника-бутафора, однако это не было правдой. Я закончила только два курса и, едва мне исполнилось 18 лет, в начале третьего года забрала документы.

— Куда мне еще идти? Я это-то с трудом нашла, а теперь… у меня нет ни денег, ни времени искать что-то.

Когда мы только переехали, Арина быстро устроилась в магазин косметики и поддержала меня. Но с момента, как ее не стало, я ощущала себя беззащитной.

— Почему же? — вмешалась Энже, — теперь тебе не нужно платить за аренду, поищи что-нибудь. Это же Москва, тут полно вакансий.

— Об этом… — мне было неловко говорить при Лере, — я тебе очень благодарна, но я не могу больше стеснять тебя, поэтому поищу в ближайшее время квартиру по карману, — уголки губ Энже опустились, — я видела объявление, что сдают в Бруснике, будем соседями.

Лера и Энже быстро переглянулись.

— Я серьезно говорила о прописке, — ее голос звучал совсем глухо.

— Неудобно как-то…

— Неудобно спать на потолке, — с набитым ртом добавила Лера, переводя взгляд то на Энже, то на меня.

— Останься хотя бы пока не найдешь работу, а там посмотрим, хорошо?

Несмотря на мой утренний настрой, мы втроем замечательно провели время. Лера почти насильно накормила нас пару раз, удивляя вместимостью ее желудка, потому как после сытного супа, уличного перекуса и легкого второго обеда в корейском стрит-фуде, залила все сверху «Небесным чаем» — непонятный мне напиток из «бабл-ти кафе». Тем же вечером мы поднялись на Останкинскую башню, где, конечно, выпили кофе с десертом. Под нами раскинулась бескрайняя вечерняя Москва. Мелкая сетка улочек подсвечивалась желтыми фонарями. Пол под нами медленно крутился вокруг самой башни, поэтому мы насладились видом со всех сторон света. И, слушая жалобы на здоровье и работу, я словно забывала о реальности этих проблем. Такими страшными они мне казались, но стоило облечь их в слова и услышать о чужих проблемах, как они уменьшились. Я испытала облегчение, словно разглядела, что жуткая гигантская тень принадлежала мелкой собачонке, какая есть в каждом дворе.

Но запала моего хватило ненадолго. Мне так не хватило смелости уволиться, так как Евгений следующие несколько недель находился в состоянии истерики. Стоило мне только взглянуть на него, как меня сковывал страх. Я анализировала: а чего я так сильно боюсь? Ответ пришел сразу — пронзительного воя этой псины.

Хотя продажи шли даже слишком хорошо для этой конторы, Лорд все равно был недоволен, и, в конце концов, сорвался на Косте.

— Костя, — мы сразу узнали этот «уволнительный» тон, — даю тебе неделю на сборы и чтобы больше я тебя не видел, ясно? Давай дорабатывай, передавай там свои дела Кристине, и на этом все.

Когда он произнес имя моей стажерки, я чуть не поперхнулась.

— Кхм, — Костя медленно выпрямился, — извините, а я могу, как бы, поинтересоваться, за что, например?

— Потому что ты дебил, вот почему, — босс пялился на него своими рыбьими глазами, пытаясь прожечь дыру. — Я не понял, ты со мной еще препираться будешь?

Косте подходила профессия, которую он выбрал, поступая в университет — дизайнер. Он был всего на год младше, но рядом с ним, — творческим, молодым и не загнанным в рамки, — я ощущала себя женщиной предпенсионного возраста. И то, что он задал прямой вопрос Евгению, вызвало у всех страх и недоумение, и каждый подумал — вот глупец! Безусловно, никто бы из нас не осмелился спорить — и я, и Паша и даже острая на язык Марина поджали бы хвосты и промолчали, как делали это обычно. Мы судили Костю по себе. И Евгений судил нас по себе. Только, если мы Константина считали равным, то для Лорда весь мир состоял из «идиотов» и «плебеев». Временами его настолько заносило, что он не стеснялся в выражениях. «Рядом со мной вы учитесь ползать, и, может быть, когда-нибудь встанете на колени» — чего только это стоило! И страшно даже представить, сколько еще он не озвучил.

В офисе повисла напряженная тишина: все боялись. Увольнения или конфликта — неизвестно, даже за себя я не смогла решить. Но злость и обида не отпускали, поэтому, чтобы отвести душу, я совершила мелкую пакость, написав длинный и подробный отзыв:

“В данную компанию я устроилась в середине лета. Местоположение восторга у меня не вызвало, но с этим можно было смириться. На собеседовании показалось, что все нормально. На вопрос о трудоустройстве ответили, что по желанию оформят ГПХ, но больше этот вопрос не поднимался, по крайней мере, со мной. Мне было не принципиально, а с теми, кто требовал, документы все же подписывали. Однако рассчитывать на соблюдение договора не стоит, у хозяина этого адского котла свои пацанские принципы из 90-х.