– Ужас!

– Сейчас Дегтярев отбыл в отпуск, он большой любительрыбалки, отправился за тридевять земель, к приятелю, на подледный лов, толькопоэтому не узнал о Лактионове и его проделке!

– Что же мне делать? – зашептала Лида.

– Скажи Клаве правду.

– Ой, не могу!

– Почему?

– Боюсь.

– Глупости, лучше признаться и один раз вытерпетьскандал, чем всю жизнь вздрагивать.

– Нет.

– Ну, не смешно ли вести себя, как первоклассница,решившая спрятать от мамы дневник с замечаниями, – принялась я уговариватьЛиду, – ты поступила глупо, попалась на удочку не слишком честногочеловека…

– Нет, Саша замечательный.

– Ладно, тебе видней, но лучше откровенно поговорить сКлавой.

– Не могу!

– Хочешь, сделаю это за тебя? Объясню тетке ситуацию,попрошу, чтобы она никогда больше не обсуждала произошедшее.

– Ну и зачем вам мне помогать?

– На самом деле хочу избежать собственныхнеприятностей, – улыбнулась я, – Клавдия, похоже, дама решительная,одним телефонным разговором не ограничится, начнет каждый день нас беспокоить,приезжать.

– Ой, только не говорите ей правду!

– Да почему? – потихонечку закипала я. – Нусоврала тетке, имей мужество признаться, не убьет же тебя Клава.

Лида понурила голову, а потом вдруг прошептала:

– Вы замужем?

– Нет.

– А были?

– Да, четыре раза.

– Детки есть?

– Двое, – кивнула я, – Аркадий и Маша, ещеневестка Ольга и внуки.

Наверное, следовало уточнить, что и Кешу, и Манюню я нерожала, дети достались мне в силу разных обстоятельств уже готовыми, но яникогда не считала их приемными, и мне теперь даже кажется, что я их самавыносила[2].И потом, не начинать же тут заунывный рассказ о собственной судьбинушке?

– А у меня ребяток нет, – захлюпала носомЛида, – вдруг Саша вернуться надумает, и как нам тогда снова жизньначинать, если Клава правду узнает?

– Ты готова опять соединиться с ним? – изумиласья. – После всего?

– Да, – прошептала Лида, – конечно.

Я уставилась на молодую женщину. Наверное, господь лишилменя способности любить, потому что никогда бы не пустила назад такого Сашу.Нет, я общаюсь с бывшим мужем Максом Полянским, даже дружу с ним, но именнодружу. Однажды мне представилась возможность опять стать его супругой, но я вужасе отказалась от подобного поворота в моей судьбе.[3]

– Не лишайте счастья, – взмолилась Лида, – неговорите ничего Клаве, ну наврите что-нибудь, пожалуйста! Допустим, простопрописали к себе Дегтярева за деньги, а когда Клавдия звякнула и АлексадраМихайловича потребовала, испугались, ну и стали врать про рыбалку. На самомделе такого мужчины у вас нет и не было. Клава не хулиганка, выслушает и уедет!И, пожалуйста, самому Дегтяреву, ну, тому, настоящему, ни словечка не оброните,а то он арестует Сашу, его посадят… Ой, мамочки!!!

– Надо найти твоего Сашу, – решительно заявила я.

– Зачем?

– Необходимо поговорить с ним!

– Ой! Нет.

– Да, – рявкнула я, – прямо сегодня, хотянет, уже поздно, завтра займусь этой проблемой!

– Ради бога! Не делайте этого! – заплакалаЛида. – Мне стыдно! Если захочет, сам вернется.

– Не в тебе дело.

– А в ком?

– Ты же не хочешь, чтобы подлинный полковник оказался вкурсе дела? Следовательно, надо предупредить твоего Ромео, чтобы он большеникогда не пользоваться паспортом на имя Дегтярева, – попыталась яразъяснить ситуацию Лиде. – Ты хоть понимаешь, что по документам являешьсяженой человека, который никогда не видел свою вторую половину?

– Ой, нет!

– Ой, да! Брак регистрировали официально?

– Ага.

– В загсе?

– Угу.

– Паспорт он чей давал?

– Ой! Ой! Ой!

– Прекрати! Найду Лактионова и побеседую с ним.

– Где же вы его отыщете? – пролепетала Лида.

– Ну, это просто, – отмахнулась я, – дажеэлементарно.

– Ой!

– Что еще?

– Вы Клаве ничего не скажете?

– Нет.

– Спасибо, спасибо, спасибо, – словно заезженнаяпластинка, талдычила Лида. – Знаете, думаю, та баба скоро ему надоест, ион ко мне вернется. Вы только скандал не начинайте! Может, не будете егоискать, а? Дорогая, любимая, милая…

Из глаз Лиды потоком хлынули слезы, женщина уткнула лицо вузенькие ладошки, больше похожие на лапки больной мармозетки[4],чем на руки нормального человека, худенькие плечи, обтянутые жуткой курткой,задергались так, словно моя собеседница оказалась под током. Я вздохнула,отчего-то опустила глаза вниз и увидела два неуклюжих ботинка на толстойподошве, совершенно неэлегантную обувь, практичные баретки женщины, давномахнувшей рукой на свой внешний вид. Покупая подобные чапки, тетки, какправило, произносят: «Лишь бы удобно было, вот еще, на каблуках ходить,запросто ноги сломаешь!»

Внезапно на меня нахлынуло раздражение: живут же на светеподобные дуры! Ее отшвырнули прочь, словно смятый пакет, использовали ивыбросили! Небось этому милому уголовничку просто негде было жить. Не насиловалон девушку, зря оказался за решеткой! Вы когда-нибудь встречали криминальнуюличность, которая честно скажет: «Нарушил закон, вот по ушам и надавали»?..