Мне подобные экземпляры не попадались, если поговорить сосужденными, то все они белые голуби, похоже, черных ворон за решеткой не сыскать,сплошь невинные жертвы, пострадавшие от произвола милиции и коррумпированностисудебной системы. Бывают без вины виноватые, по шесть-семь раз отбывавшиенаказание.

Лида зарыдала в голос.

– Умоляю, – просила она, всхлипывая, – оченьпрошу, помогите… Клава… молчите… он вернется…

Я сама чуть не заплакала от жалости к дурочке, потом меняохватила злоба на мерзавца Лактионова, посмевшего обидеть наивного ребенка.Да-да, несмотря на подступающее тридцатилетие, у Лиды менталитет детсадовца,верящего всему, что говорят старшие.

Я обняла бедолагу и погладила по голове.

– Хорошо, успокойся.

– Вы сделаете, как я прошу?

– Да.

– Не скажете Клаве про фиктивную прописку?

– Ладно.

– И не станете искать Сашу?

Я отстранилась.

– А вот этого обещать не могу. Он мерзавец. Извини,конечно, я понимаю, тебе это слышать неприятно, но факт остается фактом: Сашанезаконно использует чужое имя. Я отыщу Лактионова и отберу у него паспорт.Очень хорошо, что Александр Михайлович уехал, Дегтярев в последнее время совсемиздергался, лишние переживания ему не нужны, мой долг помочь другу.

– Наверное, вы правы, – безнадежно ответилаЛида, – но только, когда отыщете его, не говорите ничего про меня, умоляю.

– Хорошо, – кивнула я, – можешь неволноваться, придумаю что-нибудь. В конце концов, совсем не обязательносообщать, от кого я узнала про Дегтярева-два.

Домой я явилась поздно, преисполненная мрачной решимости.Надо не только отыскать этого пакостника Лактионова, но и выбить из негосведения о том, где он раздобыл паспорт на имя полковника.

В свое время Александр Михайлович рассказывал мне, чтокупить в Москве удостоверение личности довольно легко. Причем оно необязательнобудет фальшивым, документ может оказаться подлинным. Не так давно в столицеарестовали сотрудницу одного из загсов, занимавшуюся темными делишками.

В служебные обязанности упомянутой мадам входила выдачасвидетельств о смерти. Ей полагалось, получив паспорт покойного, сделатьсоответствующие записи в книгах, отправить документ на утилизацию и вручить родственникамбумагу, подтверждающую факт кончины. Оборотистая дамочка совершала процедуруправильно, за одним маленьким исключением: некоторые паспорта она в печь небросала. Увы, люди умирают не только в престарелом возрасте, к сожалению, натот свет уходят и молодые, и дети. Чиновница работала под заказ, ей платилиденьги и требовали:

– Нам нужен документ для девушки двадцати лет,славянки.

Мерзкая особа кивала и отвечала:

– Надеюсь, в течение пары недель сумею принести.

Поэтому наличие у Лактионова документа на иную фамилию меняне смутило, удивило иное: ну, с какой стати паспорт был выписан на Дегтярева?

Просто руки чешутся отправиться в контору «Сладкая пицца»[5]и побеседовать с начальником отдела кадров.

– Муся, – заговорщицки зашептала выбежавшая в холлМаня, – пожалуйста, помоги!

– Что случилось? – отвлеклась я от своих мыслей.

Машка сунула мне в руки трубку.

– Вот, позвони по этому номеру и попроси дежурноговетеринара.

– Господи, кто-то из стаи заболел? – испугаласья. – Не можешь понять, что за напасть приключилась с животным?

Маня захихикала.

– Нет, в клинике дежурит Денис.

– И что?

– Хочу его разыграть! Он первый раз один остался, безстарших. Вот держи, приложи эту штуку к трубке, и он тебя ни за что невычислит.

– Но почему я должна звонить? И что это такое?

– Изменитель голоса.

– Изменитель голоса? – удивленно повторила я.

Маня захихикала.

– Ага, в магазине приколов продается, говоришь черезэту штуку – и тембр меняется, у каждого по-своему, у одного бас получается, удругого дискант!

– Но с таким прибамбасом зачем мне-то звонить, самадействуй!

– Ну, муся, – заныла Маня, – Денька мой голосотлично знает, с тобой он реже разговаривает, ну, плиз! А вдруг тембр неизменится, и Денис узнает меня?

– Ладно, – согласилась я, – но чтоспрашивать?

Машка положила на комод листок.

– Во, все написала, иди по порядку. Я очень хорошознаю, что станет говорить Денька, и вопросики в правильной последовательностирасположены. Ну, давай, пожалуйста! Сейчас, только громкую связь включу, охотасамой послушать. Отлично! Набираю номерок.

Я взяла трубку и услышала чрезвычайно серьезный голос:

– Ветклиника. Дежурный врач Глод Денис Юрьевич, слушаювас.

Маша услужливо подсунула мне листок, и я прочитала первуюфразу.

– Здравствуйте, у меня, похоже, заболела морскаясвинка, – сказала я, давясь от смеха, мой голос превратился в меццо, еслине в бас.

– Что с ней? Уточните, пожалуйста.

– Лежит на дне аквариума и не шевелится.

– Давно?

– Часа три.

– М-м-м. Попробуйте осторожно взять ее на руки.

– Может, вода слишком холодная, всего двадцатьградусов.

– Вода?

– Ну да!

– Где?

– Так в аквариуме.

– Вы держите свинку в воде?!

– Но она же морская, – еле сдерживая смех,сообщила я, – из названия ясно, что она обитает в море. Вот я и решиласоздать ей естественную среду. Сначала она так бойко бултыхалась, а потом надно слегла.

– Послушайте, – забубнил Дениска, который не имелникакого права высказать глупой тетке все, что про нее думает, – морскаясвинка не относится к семейству водоплавающих.

– Так морская же! – прикинулась я полной идиоткой,глядя, как Маня кусает кулак, чтобы не захохотать во весь голос. – Отчегоее так назвали?