– Я жду.

– Чего… леди? – Данд беспомощно смотрел в сторону выхода – но помощи не будет. Я предупредила, чтобы никто и шагу ступить не смел в конюшню.

– Сестренка. Это звучит лучше, чем леди. Теплее.

– Леди Блау…

– Я. Жду. – Кольцо на пальце полыхнуло тьмой, и Данд смотрел, как родная сила ползет выше – до запястья, с какой-то болезненной жадностью. Сила Блау.

– Зачем вы так? – прошептал он тихо. – Зачем?

Затем, что вчера сир Кастус нажрался, как последний легионер. Затем, что сейчас Блау не могут позволить себе слабости.

– Перестань раскачивать лодку, Данд. Ты знаешь, я знаю, – мы встретились взглядами – глаза в глаза. – До ритуала всего два дня. Дяде… сиру Кастусу сейчас нельзя отвлекаться. – Ошибки будут фатальными. – Перестань раскачивать лодку, брат… иначе она перевернется, и тогда утонут все.

Данд вдохнул рвано и беспомощно, и сразу стало понятно, что ему всего шестнадцать. И все это слишком много для мальчишки.

– Ты не хотел общаться? Хорошо. Хотел, чтобы тебя все оставили в покое? Хорошо. Время. Уединение. Хорошо. Но… вчерашнее не должно повториться.

– Я ничего не делал, – Данд смотрел искоса, развернув плечи, тем самым характерным дядиным взглядом, который значил – и с места не сдвинуть, даже если Грань рухнет на головы – он уже всё решил.

– Два дня, Данд, – я подняла два пальца вверх. – Ты ходишь на завтраки, обеды и ужины. Посещаешь тренировки и … перестаешь делать то, чего ты не делал.

– Или… – он набычился, пригнув голову.

– Или… Братик!!! – я раскинула руки в стороны и широко оскалилась. – Я буду обнимать тебя, тискать, караулить и, поверь мне, в нашем поместье нет места, где ты мог бы спрятаться от меня.

Выражение лица Данда стало красноречивым – в сестры ему досталась «форменная идиотка».

– Я вышлю Йока и Стефанию, найду способ. Доказательства будут неопровержимы. В качестве извинений за нанесенное второй Наследнице оскорбление – потребую твоего коня – мне всегда нравились черные райхарцы, – закончила я холодно и четко. Шутки кончились. – Ты постоянно демонстрируешь, как тебе плохо у нас. Одиноко и холодно, – я скривила губы в улыбке. – Я помогу почувствовать разницу, что бывает, когда ты остаешься совсем один.

Кончики пальцев Данда полыхнули льдисто-голубым – совсем чуть-чуть, и он сразу взял силу под контроль – Хэсау дрессируют молодняк хорошо.

– Перестань изводить отца. Брат. Может, он не самый лучший, но другого у тебя нет, у нас – нет.

– Да что вы понимаете…

– Понимаю, – я сцепила руки за спиной. – У меня отца нет, его заменил дядя. И, если его что-то расстраивает, это расстраивает меня. Брат.

– Перестаньте издеваться, – кончики пальцев Данда снова полыхнули голубым. Наконец-то он вышел из себя. – Все знают, что если я не пройду этот шекков ритуал, то останусь никем. Я привык быть никем.

– Кем ты себя считаешь – это твои проблемы. Я считаю тебя братом, – я вытянула вперед руку, и темное облако лизнуло пальцы в подтверждение моих слов. – То, что ты не считаешь меня сестрой, нас – семьей, я пережить готова. И подождать. Если тебе для этого нужен ритуал – хорошо, пусть будет так. Мне – не нужен.

Данд заметно растерялся – сила не может врать.

– У меня не так много братьев, чтобы я отказывалась от них из-за цвета источника. В моем доме все будут жить мирно, если не найдете общий язык сами – я приложу все усилия…

– Акселя, сира Акселя, – поправился он, – вы тоже шантажировали бы? – выдавил он по слогам.

– Если это поможет сохранить мир и вбить немного мозгов в чью-то голову, – я кивнула в ответ. – Шантажировала, шантажирую, и буду шантажировать. И, Акса я ещё приложила бы силой. Речь не только о тебе. Там, – я ткнула в окно, где виднелось крыло, и витражная крыша Зимнего сада, – сидит Винни, для которой это единственный шанс. Если дядя будет не в форме, не хватит сил, что-то пойдет не так… она умрет. Ты готов взять на себя такую ответственность? Готов приговорить, потому что не можешь справиться с обидой?

Данд открыл рот и закрыл, не произнеся ни слова, беспомощно покосившись в окно. На миг мне стало его жалко. Но только на миг.

С седла я спрыгнула, поскользнувшись, так, чтобы начать падать – Данд не подвел, поймав меня в полете. Я крепко-крепко обхватила его руками, прижавшись – не отодрать. Он дернулся и застыл.

Было жутко неудобно – Данд был таким же высоким, как Акс, но я переплела пальцы в замок. Хэсау много обнимаются. Всегда обнимаются, касаются друг друга, хлопают по плечам, как будто тактильная поддержка дает какую-то уверенность, как будто они черпают в этом силу. Первым делом, когда Хок или Бер приезжают к нам – они начинают обниматься, до хруста в костях, до моего непременного визга, когда подбрасывают в воздух. И Люци тоже всегда находил повод коснуться лишний раз.

Данду обнимать было некого. Не старую же Стефанию на ночь? Или Йока на тренировках? Дядю? От него не дождешься. Акселя?

Я тихонько фыркнула в теплую грудь – пахло от брата хорошо. Лесом, снегом, горами, теплом ночных костров и совсем немного – тревогой. Ждать пришлось недолго – сильные руки притянули меня ближе, и дыхание защекотало волосы на макушке – он всегда любил нюхать.

Не знаю, сколько мы стояли вот так, обнявшись, и чуть покачиваясь, но внутри стало тепло.

Мое солнце. Данд всегда грел так, что хотелось мурлыкать от удовольствия. Волны спокойствия, надежности и какой-то пронзительной решимости прокатывались через меня валом. Такой же непоколебимый, как Лирнейские.

Брат. Как же мне тебя не хватало.

Недалеко от каморки Старика что-то звякнуло и забренчало – и это разбило хрупкость момента. Утро вступало в свои права, скоро тренировка. Руки Данда напряглись, и я послушно отстранилась. Надеюсь, этого ему хватит, чтобы успокоится.

– Торгуйся, – выдохнула я тихо. – Сейчас единственный момент, когда сир Кастус готов уступать. Защита для тех, кого хочешь оставить здесь. Условия. Свобода. Сейчас можно обсуждать правила и диктовать свои. Вместо того, чтобы дуться по углам, используй время с умом.

Он ничем не показал, что услышал – только чуть дрогнули ресницы.

– Вы полюбите друг друга сами, – я крутнула пуговицу на камзоле Данда. – Или я сделаю так, чтобы полюбили. Блау хранят Блау, брат.

– Я не Блау.

– Блау. Ритуал ты пройдешь, – я прикусила губу, от предков можно ждать чего угодно. – Или будем проводить до тех пор, пока не пройдешь…

– …а если не пройду? – Данд упорно смотрел в сторону.

Если… не пройдет, лишим алтарь энергии. Полностью. Тогда предки будут сговорчивее. Мысль о том, чтобы использовать эту вероятность крутилась в голове всю декаду. И дядя наверняка тоже рассматривал этот вариант.