Севера, а также районы Аляски, Заполярья, Дальнего Востока, острова Северного Ледовитого океана, китайские провинции, южно-азиатские ярданги – иранские, иракские, тюркские, казахские перекати-поля и закавказские юртовые комплексы.

Лаборатория имела название «Три Н», что соответствовало аббревиатуре слов «новое, нестандартное, неизведанное».

Чиновники от Академии наук сначала хотели разместить Копуна на орбите Земли, чтобы «уменьшить зависимость от возможных экстримов», но российская Служба безопасности не согласилась с таким предложением, работающим на зарубежные спецслужбы, и Вестника транспортировали в Дубну, подальше от суеты разведок и спецслужб. Да и частные археологи были не прочь завладеть артефактом, побывавшим в другой Вселенной, поэтому размещение Копуна в российской лаборатории имело смысл.

К неудовольствию Дарислава, в свите Паровски он неожиданно увидел майора Голубева, о странном поведении которого ему не раз сообщал терафим Оскар. Майор действительно изменился, и не в лучшую сторону, и, кроме того, он слишком много времени проводил в компании Дианы, что не могло не настораживать. Этот красавец мачо тридцати лет от роду, несмотря на отсутствие опыта и прогресса в своих непосредственных делах, карабкался по карьерной лестнице быстрее самого Дарислава, ещё недавно бывшего его командиром. Всего год назад Голубев был лейтенантом космоспасателей, но благодаря дяде (обыденная история в духе личностных отношений и связей) стал заместителем начальника подготовки космолётчиков и получил звание капитана, а потом, через два месяца, и майора. Поговаривали, что он вскоре получит звание полковника и займёт место Бардина, который, в свою очередь, двинется выше.

Дарислав как-то спросил Исидора Апухтина, директора Службы безопасности ЦЭОК, чем так привлёк внимание руководства майор Голубев, что его используют буквально как затычку к любой бочке, повышая до полковника, и Апухтин ответил:

– Ну, он классный рукопашник.

Дарислав усмехнулся:

– В наших рядах достаточно хороших рукопашников.

– Да, я знаю, что ты был чемпионом Восточной Конфедерации.

– Давно это было, ещё до моих рейдов к звёздам. Да и не о себе я думал.

– Голубев – хороший аналитик.

– И этого добра хватает, хотя о том, что он хороший аналитик, я знаю только от вас.

– А ещё он трикстер, которого негласно опекают медслужбы.

– Жаль, что трикстеров становится в спецслужбах всё больше, – покачал головой Дарислав. – Практика показывает, что они нестабильны. Хотя при отборе в экспедицию «родословную» рекомендовали не брать во внимание.

Апухтин помолчал.

– У Голубева три хромосомы: одна из них – от тигра.

– С ним экспериментировали наши медики?

– Его отец экспериментировал с собственным сыном ещё до его рождения. Лет пятнадцать назад, будучи кадетом Северной Военной Зоны, этот супер пытался выкрасть нового боевого робота из арсеналов Заполярья, но его вовремя остановили. С тех пор за ним ведётся наблюдение.

– Медики решили, что это сработала тигриная хромосома?

– Не знаю, я не медик и о поведении Голубева знаю только от своих коллег. А по поводу продвижения… Поговаривают, что у него есть высокие покровители, – закончил директор Службы.

Голубев был одет вовсе не по-деловому: в свободный серебристый костюм с меховыми вставками – пушистыми расширениями плеч и бёдер, создающими видимость бицепсов, и красными стрелами на груди, штаны от «кутюр» с бахромой внизу, красные ботинки с квадратными носами, которые носили в основном бойцы военизированных подразделений. Он был хмельно весел и предупредителен, чем ещё больше снизил настроение Дарислава.

– А ты здесь с какого боку? – мрачно спросил Волков. – Разве ваша епархия участвует в восстановлении Копуна?

– Это я его пригласил, – поспешил признаться Паровски виновато. – У Виктора появились идеи насчёт допроса пациента.

– Допроса?

– Простите, неверно выразился.

– Подбирайте выражения.

Диана покосилась на друга, наметила складочку над переносицей, но сделала вид, что не заметила реакции Дарислава.

Спустились на нижний уровень комплекса. Двери зала распахнулись, пропуская приличной численности делегацию.

Дарислав невольно замедлил шаг.

Описать интерьер лаборатории было непросто. И хотя он бывал в заведениях подобного рода не раз, спустя какое-то время, пока они шли к ангару с Копуном, успел убедиться в бессилии человеческих эпитетов, сравнений и определений в отношении цифранжа одной из самых современных научно-технических баз. И дело было вовсе не в сверхсложности рабочего пространства лаборатории, имевшего два десятка уровней под разными углами, в том числе на потолке и даже вверх ногами, но и в ощущении глубокого погружения в недра материи.

Копун, вернее, то, что от него осталось, лежал в подобии огромного корыта – реанимационной камере размером с древнюю нефтеналивную цистерну: длина – двадцать пять метров, диаметр центральной выпуклости – семь метров, два обвивающихся вокруг «дюз» «журавлиных крыла». Дыры в его боках успели затянуться сверкающим металлом, борозды и рытвины исчезли, и в настоящий момент Вестник обитателей планеты-тора уже не казался мёртвым.

Ощущая душевный трепет, Дарислав зачем-то взял Диану за руку и подвёл к корыту, глядя на Копуна сверху вниз.

Голубев хотел подойти следом, но Паровски задержал его за рукав.

– Привет! – проговорил Дарислав.

– Привет! – эхом повторила Диана.

По оболочке Копуна пробежала световая волна.

В голове сотрудников ЦЭОК родилось ощущение приоткрывшейся дверцы в дивный сад, откуда на них глянуло странное трёхглазое существо: лемур не лемур, дракончик не дракончик, с кошачьими ушами и густыми белыми, опять-таки кошачьими усами. Взгляд существа из наивного стал острым, сосредоточенным, и Дарислав услышал знакомый мысленный голосок:

«Привет… друзья… а я всё-таки вернулся…»

Существо улыбнулось, и Дарислав улыбнулся ответно.

– Мы очень рады! Не думали, что ты вернёшься. Ты совершил настоящий подвиг!

«Помедленнее, дружище Дар… я ещё очень слаб…»

– Мы пришли по твоей просьбе. Если хочешь, придём попозже.

«Нет, надо обменяться информацией, я привёз плохие новости».

– Потом побеседуем, не напрягайся.

«Это очень важно! Вы на пороге новой войны. Эта Вселенная рождена по законам военной экспансии… как говорил мой пассажир Шапиро – по законам милитари-прогресса. Она не изменит свою сущность и психологическое насыщение, как бы кто ни старался его изменить. Теперь то, что я узнал. Властители Ланиакеи – тартарианцы (название в звуковом диапазоне дано им конкурентами, которые, как и вы, земляне, общаются в аудиоформате) собираются с благими намерениями зачистить космос от Вселенского Зла… так, как они понимают эту категорию бытия. Но это дорога…»

– В ад!

Стоявшая рядом Диана вздрогнула, но не переспросила, что имеет в виду спутник. Она слышала мысленную речь Копуна так же хорошо, как и он.

«Для этого тартарианцы задумали выпустить на волю уцелевших боевых роботов прошлой войны».

В зале повисла тишина.

Голубев и Паровски не слышали ничего, Копун передавал мысли только паре над ним, а Дарислав с Дианой были ошеломлены настолько, что не сразу смогли отреагировать на речь Вестника.

– Боевых… роботов?! – наконец повторил Дарислав.

«Я не думал, что когда-нибудь встречусь с ними, поэтому раньше не сообщил об их существовании. Их хозяева, проиграв войну, бежали в другую Вселенную, которая как раз и оказалась той, куда сбежали и мои создатели. Там я узнал об обратном переходе. Роботов вернули в тюрьму».

– Звучит мрачно.

«Тюрьму можно назвать и кладбищем, не суть важно».

– Кто вернул роботов?

Псевдолемур смутился.

«Пока не знаю. Теперь тартарианцы ищут по всем базам прошлого других роботов – моллюскоров, а это суть разрушители опаснее самих джиннов. Если тартарианцам удастся их обуздать, вам придётся туго».

– Ничего себе новость! – прошептала Диана.

«Располагается тюрьма в Ланиакее… и ею уже заинтересовались Властители этого мегакластера. Если намереваетесь уцелеть, опередите тартарианцев во что бы то ни стало. Любым возможным способом!»

– Откуда ты знаешь такие