Вздохнув, я вошел в комнату. Беспорядок остался прежним,пепельницы не вытряхнуты, и запах стоял соответственный — отнюдь не аромат роз.Крохотная кухонька была пуста. Насти не видно. Глупая девчонка ушла. Я сел натабуретку. И как поступить? Оставить квартиру без запора опасно. С другойстороны, не сидеть же мне тут невесть сколько, девушка могла умотать в гости изаявиться домой через пару дней. В задумчивости я поднял глаза вверх и увиделсвет, горевший в ванной комнате. Если помните, во многих пятиэтажках между кухнейи санузлом зачем-то существует окно. Очевидно, Настя принимала перед уходомдуш, а потом выскочила второпях на улицу. Куда же она так спешила?

Я встал, вышел в коридорчик и, прежде чем щелкнутьвыключателем, ради порядка заглянул в ванную.

Первое, что бросилось в глаза, бутылочка из-под шампуня,покачивающаяся на воде. Ну и неряха! Даже воду после себя не слила, а ведь,если заявится домой дня через три, тут такая вонь пойдет, что соседи придут!

Ощущая себя брюзгливым стариком, я шагнул внутрь и дернул зацепочку. Грязная, мыльная вода с ревом устремилась в трубу, и я увидел сначаланечто непонятное, а потом появилось тело Насти, лежащее на дне ванны.

Наверное, будь я женщиной, из моей груди вырвался бы крикужаса. Но, честно вам скажу, молчание далось мне с трудом. Девушка лежаласкрючившись, словно младенец в утробе матери.

Я патологически добропорядочен, стараюсь переходить улицутолько на зеленый свет, тщательно соблюдаю на дороге скоростной режим и всегдавовремя оплачиваю полученные счета. Согласен, такое поведение слегка отдаетзанудством, но я педантичный человек. Иногда моя маменька, отличающаяся,кстати, крайней безалаберностью, говорит:

— Боже, Вава, тебе следовало родиться немцем.

Может, оно и так, только, соблюдая законы и правила, легчежить. Хотя в наши дни фраза «жить по правилам» звучит слегка двусмысленно.

За всю свою жизнь я видел трупы всего несколько раз. И этобыли люди, отошедшие в мир иной в результате старости или долгой болезни. Телаих, уложенные в гробы и заваленные цветами, походили скорее на восковые куклы.Зрелище было, безусловно, неприятным, но не страшным. Сегодня же увиденноепоразило меня даже сильней, чем наезд на Риту. Только вчера я говорил сдевчонкой, и вот она уже превратилась в нечто без разума и души. Стараясь непотерять остатки самообладания, я сел на унитаз и увидел на старой, ободраннойстиральной машине почти пустую бутылку мартини. Все стало ясно.

Желая избавиться от изматывающего похмелья, Настасья решилавыпить. Девчонка медленно, но верно превращалась в алкоголичку. Синдромопохмелки — четкий показатель этого процесса. Залезла в ванну и приняласьглотать мартини. Вермут вообще коварная вещь. При всей своей сладости онспособен здорово ударить по мозгам.

Перед глазами мигом возникла картина. Крохотный санузел,наполненный паром, и Настя, глотающая из горлышка «лекарство». Скорей всего,она потеряла сознание и утонула. Но что делать мне? Обычно в таких случаяхнужно вызывать милицию, но сначала посоветуюсь с Норой.

— Слушаю, — рявкнула хозяйка, — говорите.

— Тут некоторые сложности, — сообщил я.

— Короче, — буркнула Нора.

— Приехал к Насте, если помните, ситуация сложиласьтак, что пришлось посетить ее еще раз…

— Быстрее, — недовольно поторопила Элеонора.

— Но на звонок никто не открывал…

— Изложи суть дела, — прервала меняхозяйка, — не рассусоливай!

— Хорошо, что сделать с трупом?

Надо отдать должное Норе, десять дам из десяти, услышавподобное заявление, мигом бы завизжали и стали задавать дурацкие вопросы, номоя хозяйка спокойно поинтересовалась:

— Кому принадлежит тело?

— Насте.

— Надеюсь, ты звонишь с мобильного?

— Да.

— Молодец, теперь возьми салфетку, вообще любую тряпкуи вытри все предметы, к которым прикасался: дверные ручки, выключатели. Понял?

— Да.

— Потом уходи. Тряпку не бросай в квартире, возьми ссобой. Ты там курил?

— Вчера да.

— Забери окурки. Высыпь в мешочек, затем прикрой дверь.Мешок выброси где-нибудь в мусорный бачок, но не делай этого во дворе у Насти,и быстро езжай домой.

— Но следует сообщить в милицию! Нельзя же оставитьтело просто разлагаться в ванне.

— Хорошо, — каменным голосом заявилаЭлеонора, — отъезжай от места происшествия, найди телефонную будку и, неназываясь, скажи все, что надо. Но не делай этого около нашего дома.

Следующие полчаса я, ощущая себя настоящим преступником,тщательно заметал следы. И если с уничтожением отпечатков пальцев справилсялегко, то с окурками все оказалось не так просто. В комнате было полно блюдечеки консервных баночек, забитых чинариками. Я, естественно, не помнил, кудазапихивал остатки «Мальборо».

Не желая сортировать бычки, я просто вытряхнул всепепельницы в найденный полиэтиленовый пакет и унес его в «Жигули». Будку яотыскал в центре, возле магазина канцтоваров «Комус», там же швырнул в урнукулек с окурками и набрал 02.

— Семнадцатая, милиция, слушает.

— Здравствуйте, — сказал я, — запишите адрес.

— Зачем? — строго поинтересовалась диспетчер.

— Там находится в ванне труп девушки, АнастасииКоролевой. Несчастная утонула.

— Слушаю.

Я сообщил необходимые координаты.

— Кто говорит? — донеслось из трубки.

— Благонадежный гражданин.

— Кто? — повысила тон женщина. — Имя,фамилия, адрес проживания.

Я молча отсоединился и пошел в машину.

Вся эта история начинала мне нравиться все меньше и меньше.До сих пор я еще никогда не утаивал от милиции какие-либо сведения о себе.

Выслушав мой отчет, Нора забрала диктофон и сказала:

— Прекрасно, иди обедать. Завтра продолжишь.

Решив расставить точки над «i», я попробовалпосопротивляться:

— Нора, мне совершенно не по душе то, чем я занимаюсь,не говоря уже о том, что выступать в роли анонима совершенно противоречит всеммоим моральным принципам.

— Иногда, — спокойно заявила хозяйка, —приходится поступаться принципами.

— Но до сих пор у меня не было нужды делать это!