При появлении дейм Памелы раздались оглушительные аплодисменты, словно это уже стало традицией. Ее лицо оживилось, преисполнившись очарования и царственного величия, во взгляде запылал огонь. Она взяла под руку джентльмена в темно-синем костюме, и они направились в столовую. Гости последовали за хозяйкой.

Когда Робин вошла в зал, глаза у нее вспыхнули в прямом и в переносном смысле слова: навстречу ей лился свет множества свечей и канделябров. Чтобы воссоздать атмосферу времен Джейн Остин, организаторы отказались от электричества, и не прогадали – гости при виде необыкновенного зрелища восхищенно зашептались. У Робин разбегались глаза. Кремовые стены, старинная лепнина на потолке, мерцающая позолота… Огромный камин не был зажжен, поскольку погода стояла теплая, но Робин сразу представила, как приятно сидеть у этого камина, слушая треск поленьев, наполняющих комнату ароматом смолы – знакомым запахом дома.

Стены украшали старинные портреты – бледные лица взирали на гостей с бесстрастностью, свойственной живописным изображениям той эпохи.

«Интересно, – подумала Робин, – кто это такие и давно ли висят здесь эти портреты? Может быть, это предки дейм Памелы или картины достались ей вместе с прочей обстановкой, когда она купила Перли?»

Пока в голове у нее вертелись эти и множество других вопросов, гости начали рассаживаться, и Робин увидела стол с изумительными цветочными композициями и с роскошным столовым серебром.

«Да, это не сэндвичи с бобами, которыми я обычно ужинаю на своей крошечной террасе перед телевизором», – подумала Робин, разглядывая пышные букеты розовых и белых роз.

Перед каждым гостем стояли белоснежные тарелки и хрустальные бокалы. Все выглядело так солидно и дорого, что Робин просто боялась дотронуться до своего прибора. Дома она привыкла есть из старых растрескавшихся тарелок и пить из грубых широких кружек.

– Интересно, увидим ли мы нашего друга? – заметила Робин, оглядывая людей, которые рассаживались вдоль длинного стола.

– Какого?

– Джентльмена, которому так нравится тебя разглядывать, – улыбнулась Робин.

– Мне кажется, такого человека нельзя называть джентльменом, – возразила Кэтрин. – Если ты поищешь слово «джентльмен» в словаре, то, возможно, найдешь там портрет этой личности, перечеркнутый большим красным крестом.

Робин рассмеялась.

– Кстати, если тебе интересно, где он сейчас, – так вот он, – продолжала Кэтрин.

Робин посмотрела в конец стола и заметила темноволосого мужчину.

– Интересно, почему он до сих пор не подошел и не представился?

– Надеюсь, что он слишком застенчив для этого, – заявила Кэтрин. – Но это не важно, я вполне могу обойтись без подобного знакомства.

Робин, услышав такой ответ, удивленно приподняла брови. Она надеялась на продолжение разговора, но Кэтрин промолчала, и тут стали подавать закуски.

Примерно в середине обеда началось самое интересное. Робин как раз доедала свой десерт «Павлова», когда в столовую вошел какой-то джентльмен и незаметно проскользнул туда, где сидела хозяйка. Он был высокого роста, каштановые волосы золотистого оттенка пребывали в некотором беспорядке, и это наводило на мысль, что он тоже участник конференции. Молодой человек был в рубашке, брюки и сапоги заляпаны грязью, и Робин сразу его узнала. Это тот самый красивый всадник, которого она видела на проселочной дороге в Стивентоне. Он приблизился к дейм Памеле и прошептал ей что-то на ухо. Она хотела было встать, но молодой человек положил ей на плечо загорелую руку и покачал головой.

«Интересно, что у них там происходит? – подумала Робин. – Кто этот красавец – он работает в Перли или это очередной бойфренд дейм Памелы?» Все знали, что хозяйка предпочитает мужчин намного моложе себя, а этот парень определенно красавчик. Никто не станет упрекать знаменитую актрису в том, что она нашла симпатичного ассистента, который помогает ей разучивать роли.

Робин не сводила взгляда с молодого человека. Он оставил хозяйку и направился к выходу, золотистые волосы в свете канделябров светились, словно нимб…

Она мысленно отчитала себя. О чем, собственно, она думает и почему уставилась на его обтягивающие брюки? Как бы расценила Джейн Остин ее неприличное поведение?

«Наверное, смеялась бы до колик, а потом записала бы всю сцену, чтобы не забыть», – подумала Робин, уверенная в том, что писательнице в свое время довелось разглядывать не меньше мужских фигур, чем любой другой женщине из плоти и крови.

Особенно если вспомнить тогдашнюю моду. Робин предалась совершенно непристойным, но очень занятным размышлениям: представила, как молодая писательница рисует в своем воображении образы Фицуильяма Дарси и капитана Уэнтуорта в облегающих бриджах для верховой езды. Может быть, именно поэтому кинофильмы и телесериалы по мотивам ее романов пользуются таким бешеным успехом – из-за мелькающих на экране крепких мужских ягодиц?

Робин почувствовала, что краснеет, и в очередной раз отругала себя за глупость. Она знала, что краска смущения заливает ей сплошь лицо и шею, вместо того чтобы придавать щекам интересный румянец, и выглядит это просто ужасно. Робин уставилась на свои колени и вновь осмелилась взглянуть на красивого молодого человека только тогда, когда убедилась, что лицо ее начинает приобретать нормальный цвет. Ей очень нравилась легкая спортивная походка прекрасного всадника. Ему была присуща та грация, которая приобретается только верховой ездой.

Но Робин недолго предавалась молчаливому восхищению: когда незнакомец взялся за ручку двери, собираясь выйти, дверь распахнулась, едва не задев его по лицу, и в зал ввалился новый гость.

– О боже! – пробормотала Робин, и от ужаса у нее отвисла челюсть.

Это был Джейс.

В столовой внезапно воцарилась тишина, и тридцать пар глаз обратились к двери. Взъерошенный парень врезался в ближайший стул, и сидевший на нем человек ткнулся в скатерть.

При виде этой сцены Робин почувствовала, как горячая волна снова захлестывает ее лицо, шею и грудь.

– Где моя подружка? – рявкнул Джейс, озираясь по сторонам.

Он хотел было двинуться вперед, но споткнулся на ровном месте.

– Прошу прощения! – раздался вдруг чей-то властный голос.

Это был мужчина в красном жилете. Робин решила, что он здесь кто-то вроде распорядителя.

– Что-что? – пробормотал Джейс, выпрямляясь и раскачиваясь, как тростник на ветру.

– Кто вы такой и что здесь делаете?

– Меня зовут Джейс, дружище. А ты кто такой, мать твою?

Услышав это, потрясенные гости в один голос ахнули, а Робин захотелось незаметно спрятаться под стол и сидеть там до тех пор, пока все это не закончится, но было поздно: Джейс ее уже заметил.

– Вот она, дорогуша! Моя Робби!

– Робин? – удивилась Кэтрин. – Это твой молодой человек?