– Да тут, – объяснил парень, впустивший Асю, – в туалете, натрубе. А уж почему, одному богу известно.

– На трубе? – прозаикалась женщина.

– Да вы не волнуйтесь так, – миролюбиво протянул юноша, – небойтесь, тело уже унесли.

Ася хотела встать, но не смогла, ноги подкосились в коленях,тело стало свинцовым, голова чугунной.

Очнулась Аська в больнице, в палате реанимации, и, едвапридя в себя, потребовала вызвать Виолу Тараканову.

Когда она договорила последнюю фразу, я уставилась на нее.Мозг отказывался верить услышанному. Все-таки у Аськи был инфаркт, наверное, утаких больных нарушается и умственная деятельность. Может, Бабкина обчиталасьдетективов, до которых она большая охотница? Ей-богу, все рассказанное звучиткак дурацкая криминальная история.

– Вилочка, – пробормотала Ася, – сколько лет мы знаем другдруга? Я мигом ответила:

– Всю жизнь, я дня без тебя не помню.

И это правда. Мы познакомились в яслях. Вернее, глагол«познакомиться» тут употреблять неуместно. Когда моя родная маменька бросилапапеньку и исчезла в неизвестном направлении, бедный Ленинид сначаларастерялся. Впрочем, его трудно осудить. Не всякий мужчина сообразит, какследует поступить с младенцем, оставшись с ним один на один. Папенька отволокменя в ясли, куда я благополучно ходила до трех лет, и потом плавно перебраласьв детский сад и школу. Вместе со мной этот же путь проделывала и Аська. Онатоже из неполной семьи, но только от нее убежал отец. Впрочем, моего папашкутоже скоро унесло бог знает куда, и я осталась с мачехой Раисой. Аськина жемать больше замуж не выходила.

– Ты моя самая преданная подруга, – шептала Ася, – помоги,найди Лялю.

– Надо идти в милицию.

– Нет, – почти закричала Аська, – совершенно невозможно.Если Сережка узнает про задуманное, он со мной мигом разведется и отберет Лялю,нет, только тихо, никому не рассказывая. Вилка, умоляю! Она попыталась сесть,но не сумела и закашлялась. Меня испугала синеватая бледность, медленноразливающаяся по ее лицу.

– Хорошо, хорошо, только успокойся! Ты можешь ответить напару моих вопросов? Аська кивнула.

– Кому ты рассказывала про обмен? Подруга помотала головой.

– Ни одной живой душе.

– Даже маме?

– Я похожа на сумасшедшую?

Мои губы дрогнули в улыбке. На мой взгляд, Аська не простопохожа на сумасшедшую, она самая настоящая ненормальная со съехавшей крышей.

– Мама бы сразу кричать начала, – пояснила Ася, – ей жемного лет.

Аська демонстрировала редкостное отсутствие логики.Насколько я помню, Анна Васильевна не так давно справила шестидесятипятилетие,она намного моложе Розалии Никитичны, которая была в самом центре аферы.

– Может, твоя бывшая свекровь разболтала подружкам?

Аська пробормотала:

– Розалия – могила, кладбище секретов. И потом, она женикуда не выходит, ни с кем не встречается.

Я уставилась в окно. Если господь хочет наказать человека,он отнимает у него разум. Никуда не ходит, ни с кем не встречается… А телефон?Розалия Никитична болтает по нему сутками, просто висит на проводе. Гдегарантии, что она не поделилась с кем-нибудь потрясающим секретом? Хотя если быЛяльку украли, то похититель потребовал бы выкуп, непонятно почему негодяйрешил обогатиться за счет Бабкиной. И Ася и Сережа достаточно хорошозарабатывают, но этих денег семье едва хватает на жизнь. Никаких особыхнакоплений у них нет.

– Вилочка, – забормотала Аська, – ты сумеешь, ты умная,ловкая, тебе все всегда удавалось, ты в нашем классе самая замечательная была.У тебя муж в милиции служит…

Ну не дура ли? Умение расследовать детективные ситуации непередается половым путем, это же не СПИД и не гонорея!

– Милая, любимая, – бубнила Ася на одной ноте состановившимся взглядом, – найди мне Лялю, живую или мертвую, мне бы тольковзглянуть на нее, а то все время думаю, вдруг девочку мучают или на органыразделывают…

У изголовья кровати запищал какой-то прибор, в палату вошелдоктор.

– Вам лучше уйти, – сказал он. Я послушно повернулась к двери.

– Нет, – крикнула Аська. – Вернись!

– Подождите, – велел доктор, – зря вы ее так разволновали.Кабы знал, что ее до такого состояния доведете, не пустил бы ни за какиепряники!

Аська прошептала:

– Наклонись.

Я нависла над ее сине-бледным личиком и почувствовала резкийзапах лекарств.

– Если не станешь искать Ляльку, – прошелестела подруга, –покончу с собой, накоплю снотворных таблеток и съем да записку оставлю: «В моейсмерти виновна Виола Тараканова». Живи потом дальше с этим камнем на шее.

Если бы Аська была здоровой и произнесла эти слова, сидя накухне, она мигом бы получила от меня пощечину и твердо сказанное:

– Нет! Если хочешь, травись! В том, что случилось, никто,кроме тебя, не виноват!

Но Бабкина находилась в реанимации, голос ее срывался, рукидрожали, ей было очень плохо, что извиняло ее беспардонность и хамство.

– Я умру, – словно заклинание, повторяла Ася, – умру, еслиты не поможешь, непременно умру.

– Хорошо, я сделаю, что смогу, только не нервничай.

Аська прищурилась.

– Ладно, а теперь повторяй за мной. Пусть Тамарка попадетпод машину, если не найду Лялю.

– С ума сошла! – вскипела я.

Вот мерзкая баба! Аська слишком хорошо меня знает, она понимает,что я никогда не нарушу подобную клятву. На собственное здоровье и безопасностьмогу наплевать, но не стану рисковать жизнью Томы.

– Не хочешь, – просвистела Аська, – вот ты какая! Моя жизньдля тебя ничто! Так и знай, умру!

– Хорошо, – со злостью сказала я.

Терпеть не могу, когда мне выкручивают руки. До сегодняшнегодня Ася никогда так себя не вела. Но, с другой стороны, у нее до сих пор вжизни не случалось таких неприятностей. Не считать же грызню с мужемнесчастьем.

– Хорошо, – повторила я, – если тебе от этого станет легче,пожалуйста! Пусть я попаду под машину, если не найду Лялю!