Здесь, в гинекологии, Тамара постепенно вспомнила, что с нейпроизошло, и узнала о смерти мужа. Здесь же она ощутила первые подозрения, апотом и убедилась окончательно, что беременна.

– Это чудо, это просто чудо, что вы не потерялиребенка! – пламенно воскликнул молоденький гинеколог, тоже знавший ееисторию, но Тамара успела уловить издевательский промельк в глазах медсестры.

Уж эту рыжую, с лошадиным лицом бабищу нельзя было обманутьсентиментальным «чудом»! Она, конечно, не знала и знать не могла, что ВалерийШестаков оказался бесплоден и, когда это выяснилось, превратил в ад жизнь свою,своей жены и всех окружающих. Но медсестра умела считать, сопоставлять факты иобладала чисто женским умением видеть изнанку всякого события, а потому… потомуона поспешила спрятать неуместную усмешку. Может, все-таки пожалела этуженщину, похожую на призрак? Если только бывают беременные призраки…

Вот ведь странно: мужчины все как один, кому толькостановился известен кошмар, случившийся на заставе Приморские Тетюши, жалелиТамару. Наверное, из-за смерти Валерия. Должно быть, каждый представлял себя наего месте и начинал мучительно гадать, как бы поступил он, если бы узнал, что…Ну, словом, узнал то, что узнал Валерий. А вот женщины, как та рыжая медсестра,едва могли скрыть ухмылки. Можно было представить, что говорилось за спинойТамары! Наверное, они считали, будто она сама во всем виновата. И эта бесовскаяпроницательность ее поражала. Все-таки не зря змий-искуситель обратилсянапрямую к Еве, минуя Адама: чуял родственную душу! Так и эти тетки все чуяли…

Тамара кусала губы, пытаясь не плакать, хотя никто,наверное, не удивился бы, если бы она рыдала сутки напролет.

Она боялась, что слезам не верит не только Москва, но иНижний Новгород. Однако здесь все складывалось не так уж и плохо. Сначала онаобосновалась у отца, потом, когда стало понятно, что не сможет ужиться смачехой, занялась проблемами квартиры. Переезд, устройство на работу помощникомрежиссера на телевидении, заочная учеба в университете, переход из помрежей вкорреспонденты, а потом и в редакторы… Сын рос, у Тамары были с ним нормальные,несколько прохладные отношения. Пожалуй, именно отсутствие слепой материнскойлюбви и помогало держать Олега в необходимой строгости. Мальчишка, к ееизумлению, получился неплохой, быть может, чуточку скрытный, но это неволновало Тамару до тех пор, пока полгода назад она не обнаружила двух егоувлечений: одного тайного, другого явного.

Тайное открылось, когда Тамара подшивала в его комнатеоборвавшуюся занавеску и катушка укатилась у нее под кровать. Доставая катушку,она наткнулась на коробку из-под кроссовок, чем-то набитую доверху. Поднялакрышку – и едва подавила в себе желание суеверно перекреститься, встретившисьвзглядом с… Валерием!

Это была его большая фотография, сделанная в день окончанияучилища, незадолго до свадьбы. У Тамары на миг защемило сердце, таким молодымкрасавцем был на этом снимке Валерий. Просто неотразимым! Потом именно это лицоона частенько видела в своих грешных снах – это юное, свежее лицо, а вовсе нету обрюзгшую ряшку, в которую оно превратилось уже года через три. Не отдаваясебе в этом отчета, она высматривала пленившие ее черты во всех молодых лицах,ну а поскольку на заставе перед ее глазами были только солдаты, она и смотрелана них так внимательно, так…

Отогнав воспоминания, Тамара принялась перебирать содержимоекоробки. Там были погоны Валерия и множество его фотографий, лежали егосолнечные очки с одним выдавленным стеклом, кокарда, еще какие-то мелочи вродемундштука и значка выпускника училища, почему-то ластик, комсомольский билет…Теперь понятно, куда это в одночасье подевалось. Тамара-то думала, что нечаянновыбросила всю эту ерунду еще при переезде на новую квартиру, но не больноогорчалась.

Однако главное, что ее поразило, – это письма.Написанные почерком Олега – сначала неуверенным, детским, потом тем острым,мелким, колючим, который он приобрел в последнее время, – все ониначинались словами: «Здравствуй, дорогой папочка!» – и были адресованы мертвомуотцу. Отцу, как бы не так! Человеку, которого он считал отцом, чью фамилиюносил и образ которого, сложившийся в его сознании по скупым отговоркам Тамарыи слезливым россказням тети Вали, увы, абсолютно не соответствовалдействительности. По этим письмам, которые Тамара второпях проглядела, можнобыло понять, что Олег не считает отца мертвым. Почему-то он думал, что матьпросто сбежала от мужа, даже не сообщив ему о своей беременности, и отец где-тоживет, не подозревая о том, что у него есть сын. В каждой строчке было столькоискренности, которой никогда не требовала от сына Тамара, и столько любви,которой она никогда от него не ждала!..

Тамара сидела, как дура, на полу и роняла слезы в пыльнуюкоробку, отдающую тленом. Неизвестно, что сильнее душило ее: внезапнопроснувшаяся ревность или ненависть к Валерию, который вдруг воскрес из мертвыхи, подобно классическому упырю, явился сосать кровь из ее сердца. Первымпобуждением было выбросить всю эту сентиментальную, оскорбительную хренотень,но Олег сразу понял бы, кто это сделал. Объяснить же свой поступок невозможно,не рассказав правды.

Тамара задвинула коробку под кровать и пошла в ваннуюумываться.

Прижимая к щекам ледяные мокрые ладони, она с презрениемсмотрела в зеркало на свое зареванное красное лицо. Нашла из-за чего реветь! Настудии, где вообще ничего невозможно сохранить в тайне, чуть не каждый деньузнаешь какие-то интересные новости про детей того или иного сотрудника: уэтого сын гомик, у того дочка забеременела в шестом классе, кто-то таскаетпередачки в СИЗО… А уж дети-наркоманы чуть ли не через одного: если не воруютвещи из дома, чтобы покупать анашу или новомодную «фэнтези», то нюхают всякуюбытовую химию и обижаются, если их тоже называют наркоманами: мы, мол,токсикоманы, просим не путать! Что по сравнению с этими проблемами значитлюбовь нелюбимого (от себя-то можно не таиться!) сына к ее ненавистному мужу,вдобавок покойному? Чепуха, на которую не стоит обращать внимания, тем паче чтоОлег сам держит это в секрете и вслух об отце практически не вспоминает.Конечно, раньше, когда был маленький, так и засыпал Тамару вопросами, ну апотом перестал. Создал себе кумира!