– Найти деньги будет нетрудно, – пожал плечамиВитрано. – Ведь какого-то мертвеца мы похоронили. Наш приятель Патрик совершилубийство, за что полагается электрический стул – просто и достаточно быстро.Убийство из корыстных побуждений. Так что если на него надавить, он запоет.

– Но будет еще лучше, если Лэнигана отдадутнам. – Боген не собирался шутить. – Десять минут – и мы узнаем все.

Каттер посмотрел на часы:

– Мне пора. Предстоит еще съездить вПойнт-Клир и сообщить новость Труди.

Боген и Витрано одновременно фыркнули изасмеялись.

– Вот как? Она еще ничего не знает? – спросилЧарлз.

– Пока нет.

– Хорошо бы записать эту сцену на видео, –сказал Витрано, продолжая трястись от беззвучного смеха. – Хотел бы я увидетьее лицо.

– Мне и самому не терпится, – ответил Каттер.

– Сучка, – поморщился Боген.

– Поставьте в известность своих партнеров. –Каттер поднялся. – Но до полудня ничего особенного не предпринимайте. Мысобираемся устроить пресс-конференцию, я еще свяжусь с вами.

После ухода агента они довольно долгопросидели в полном молчании: слишком много вставало вопросов, слишком многоепредстояло обсудить. Какие перспективы открывались, какие возможности!

Патрика Лэнигана, жертву автокатастрофы,произошедшей в отсутствие свидетелей на какой-то проселочной дороге, проводилав последний путь одиннадцатого февраля девяносто второго года егоочаровательная жена Труди. Одетая в строгий черный костюм от Армани, вдовавыглядела потрясающе. Бросая горсть земли на гроб, мысленно она уже вовсютратила деньги.

По своему завещанию Патрик оставил ей все. Занесколько часов до того, как отправиться на заупокойную службу, вместе с ДугомВитрано Труди открыла запертый ящик стола в кабинете мужа и внимательно изучиланаходившиеся там бумаги: завещание, документы на две машины, закладную на дом,страховой полис на полмиллиона долларов, о котором Труди было известно, идругой – на два миллиона, – оказавшийся для нее полной неожиданностью.

Витрано опытным взглядом просмотрелдрагоценный документ. Полис Патрик приобрел восемью месяцами раньше.

Единственным получателем страховой суммы в немзначилась Труди. Оформлены обе страховки были в одной и той же солиднойкомпании.

Труди клялась, что о втором полисе и неподозревала.

Улыбка на ее лице убедила Дуга в том, что онаговорит правду.

Свалившееся перед самыми похоронами на головувдовы состояние совершенно выбило ее из колеи, но, несмотря на охвативший еевосторг, она нашла силы и терпение изобразить приличествующую моменту печаль иотстоять всю службу, а затем дойти за гробом до самой могилы.

С выплатой денег компания, как обычно бывает,не спешила, однако угроза Дуга обратиться в суд привела к тому, что черезчетыре недели после похорон мужа Труди стала обладательницей двух с половиноймиллионов долларов.

Прошло еще шесть дней, и она уже разъезжала поБилокси в красном “роллс-ройсе”, вызывая ненависть сограждан. А потом исчезлидевяносто миллионов, и по городку поползли тревожные слухи.

Может, она и не вдова?

Патрик был первым из подозреваемых, а вскореостался единственным. Слухи становились все злонамереннее; не желая быть ихобъектом, Труди усадила в “роллс-ройс” маленькую дочку и своего приятеля Лэнса,с которым сошлась когда-то в школе, и укатила в Мобил, расположенный в часеезды к востоку от Билокси. Там она нашла пронырливого адвоката, надававшего ейсоветов, как уберечь полученные от страховой компании деньги. В Пойнт-КлиреТруди купила прекрасный старый особняк с видом на залив и записала его на имяЛэнса.

Лэнс представлял собой типичного красивого исильного неудачника. Именно с ним Труди в четырнадцать лет стала женщиной.Когда Лэнсу исполнилось девятнадцать, он был обвинен в контрабанде марихуаны иего на три года упрятали за решетку. Труди же в это время наслаждаласьпривольной студенческой жизнью в колледже, который, несмотря на крайнеелегкомыслие, умудрилась окончить с отличием. Выйдя замуж за сына весьмасостоятельных людей, она через два года развелась с ним и стала наслаждатьсяпрелестями жизни свободной одинокой женщины. Через несколько лет Трудивстретила Патрика – молодого и многообещающего юриста, человека в городенового. Они стали мужем и женой.

Пока училась в колледже и позже, став замужнейженщиной, в первом и втором браке меняя места работы, Труди всегда держалаЛэнса поблизости. Он был для нее чем-то вроде наркотика, его кошачьей похоти ейвечно не хватало.

Уже в четырнадцать лет Труди поняла, чторасстаться с Лэнсом не сможет никогда.

По пояс голый, со стянутыми на затылке в пучокблестящими черными волосами, со сверкающим в мочке левого уха крупнымбриллиантом, Лэнс стоял у раскрытой калитки, глядя на Каттера сверху вниз – такон смотрел на весь мир, – и молчал.

– Труди здесь? – спросил Каттер.

– Возможно.

Увидев значок специального агента, Лэнс намгновение растерялся.

– Каттер, сотрудник ФБР. Мне уже приходилось сней беседовать.

Марихуану Лэнс привозил из Мексики на отличномбыстроходном катере, купленном на деньги Труди. Товар он сбывал дельцам вМобиле. Бизнес шел вяло: мешала береговая охрана.

– Она в спортивном зале, – сообщил Лэнс. – Ачто вам от нее нужно?

Не обратив внимания на этот вопрос, Каттерпересек подъездную дорожку и направился в сторону модернизированного иоборудованного тренажерами гаража, откуда доносилась громкая музыка. Лэнспобрел следом.

Труди была полностью поглощена аэробикой,безукоризненно точно копируя сложнейшие движения какой-то супермодели, лихоотплясывавшей на огромном экране телевизора у задней стены помещения. Онаподпрыгивала, делала повороты, подпевая лившейся из динамиков музыке, ивыглядела чертовски соблазнительно: ярко-желтое обтягивающее трико, собранные вдлинный конский хвост белокурые волосы, ни грамма жира. Каттер не отводил глаз.Даже пот не портил ее.

На аэробику Труди тратила по два часаежедневно, и в тридцать пять лет по-прежнему походила настудентку-второкурсницу.

Лэнс нажал кнопку панели управления, и экрантелевизора погас. Труди обернулась, увидела Каттера и наградила его взглядом,от которого могло бы расплавиться масло.

– В чем дело? – возмущенно бросила она Лэнсу.