на острове, теперь предпочел вернуться на Гаити. В доме уже работают трое бывших матросов с «Арабеллы», и хотя у них на троих всего четыре руки и пять ног, но к их приезду все должно быть готово. У одного из моряков жена неплохая кухарка, хотя ей, конечно далеко до Джейн. На Тортуге не найти вышколенной горничной, но мадемуазель Мадлен обещала уступить им одну свою служанку.

Последнее не очень понравилось Арабелле, так как, наверное, и ее будущая спальня, как и ее каюта на корабле, обставлены в соответствии со вкусами этой вездесущей девицы.

– Ну, ничего, всему свое время! – думала Арабелла, с самым покорным видом усаживаясь в портшез, уже ожидавший их на пустом причале.

Ее подозрения полностью оправдались, когда утром она обнаружила у себя в шкафу совершенно новенькие наряды, сшитые, конечно, портнихой Мадлен. Она почему-то сразу представила, как Питер объясняет Мадлен ее, Арабеллы, обхват груди и талии.

Но это были еще не все сюрпризы, которые ожидали ее в этот день.

Рано утром Питер отправился губернатору, чтобы доложить ему об успешном завершении похода. Вернулся он достаточно быстро и доложил, что все формальности выполнены. Три месяца ждать не прийдется, и завтра после полудня когда, когда в храме почти не будет народа, состоится венчание.

– Конечно наш храм всего лишь простая часовня, восстановленная нынешним губернатором, так как самый первый губернатор Тортуги, фанатичный гугенот, сжёг предыдущую часовню и выгнал священника с острова. Но самое главное, я должен предупредить тебя, что венчание будет проходить по католическому обряду, а брак, благословенный католической церковью в отличие от англиканской, вечен, и после венчания развод невозможен.

– Ну, этим ты меня, Питер, не напугаешь, скажи лучше, твоя команда уже получила свою долю от похода в Порт-Ройаль?

– Нет, только завтра наш писарь начнет выдавать причитающуюся каждому долю от добычи, и я думаю, что вечером во многих тавернах Тортуги подымут бокалы в твою честь!

– Кубки с ромом, ты имеешь в виду?

– Да, но зато вполне искренне!

Они только закончили ужин, приготовленный новой кухаркой и поданный новой служанкой, главным достоинством которой, как убедилась Арабелла, было то , что она ни слова не понимала по-английски, как вдруг раздался стук во входную дверь.

Питер спустился вниз и открыл дверь, а Арабелла, стоя наверху, прислушивалась к разговору. Молоденькая негритянка что-то взволнованно объясняла Питеру на ломаном французском языке. Питер быстро поднялся, Арабелла увидела, что он собирает уже знакомую ей сумку.

– Что-то случилось?

– Да, мадемуазель Мадлен стало плохо, и она просит меня зайти к ней.

– Надеюсь, ей не надо делать кесарево сечение!

– Ну, Арабелла, это уже слишком…

– Мне очень не нравится, что уже в первый день моего пребывания здесь ей потребовалась твоя врачебная помощь. Она твоя постоянная пациентка?

– Нет, это в первый раз я понадобился ей как врач. Я не понял, что с ней, но я должен навестить ее!

– Конечно, иди и возвращайся побыстрее!

Но время близилось к полуночи, а Питера все не было, и Арабелла, взяв мужа кухарки и еще одного помощника, без промедления отправилась на его поиски.

Губернаторский дом находился, буквально, в двух шагах, и один из сопровождавших ее спутников показал на вход, которым обычно пользовалась дочь губернатора. Арабелла решительно постучала в нее, дверь тут же открылась, и по виду женщины, которая открыла ее, Арабелла поняла, что ее встречает не служанка, а сама хозяйка дома.

– Входите, я вас ждала, – на ломаном английском языке сказала она.

– Надеюсь, мы обойдемся без излишних светских любезностей. Где врач, которого вы приглашали, – на значительно лучшем французском языке жестким тоном произнесла Арабелла.

– Идемте за мной, – и они в сопровождении толпы служанок все цветов кожи лица, от белого до черного, поднялись на второй этаж.

– Это моя спальня, произнесла хозяйка, заводя гостью в большую, освещенную несколькими свечами комнату. Посреди нее находилось роскошное ложе, занавеси которого были подняты, и Арабелла увидела спящего на нем Питера, по горло укутанного одеялом.

– Надеюсь, вы мне объясните, что здесь происходит – старательно стараясь сохранить невозмутимый тон, произнесла Арабелла.

Хозяйка сделала какой-то неуловимый жест, и комната мгновенно опустела, служанки исчезли, закрыв за собой дверь.

– Ну что ж самое страшное для меня позади, если вы до сих пор не пытались выцарапать мне глаза или вырвать клок волос. Я могу лишь восхищаться сдержанностью англичанок.

– Ближе к делу, мадемуазель, так как даже знаменитое английское терпение может лопнуть!

– Я умоляю вас не терять его, ибо мне действительно нужно объяснить вам эту, казалось бы, совершенно глупую ситуацию. Но прежде всего, взгляните, – и она сдернула одеяло.

Питер Блад лежал в постели мадемуазель Мадлен, совершенно одетый, так, как он вышел из дому, даже его башмаки не были сняты.

– Я просто опоила его напитком моей няни и, когда он заснул, перетащила его сюда.

– Но в чем смысл всего происходящего?

– Вот тут я и прошу вас набраться терпения, ибо все это связано с моим глупым приключением, о котором вы знаете. Это стало любимой темой обсуждения для жён чиновников, которых пригрел мой отец. По сравнению с этими стервами те проститутки и воровки, которые прибыли сюда в трюмах суден и были выставлены на продажу, просто ангелы, они преданные жены, растят детей и никуда не лезут. А эти дамы, которые у себя на родине были базарными торговками, здесь изображают из себя не только законодательниц мод, но и хранительниц морали. Нет ничего такого, чтобы они не говорили обо мне. Они считают, что моя репутация погублена навсегда, и, что со мной никогда не свяжется ни один порядочный мужчина. И им на руку подыгрывают несколько ваших соотечественников, которые завели в одной таверне книгу для записи пари, как я понимаю, вашу типичную английскую забаву.

– Да я слышала об этой книге.

– Вот видите, даже вы уже знаете об этой книге. Как вы прекрасно понимаете, на нашем острове не так уж много найдется тем для заключения пари. Обычно бьются об заклад, вернется ли какой-нибудь пират с добычей или его повесят. И вот эти англичане, подозреваю с подачи тех лиц, которые я говорила, не нашли ничего более интересного, как обсуждать наши с капитаном Бладом отношения, причем в свойственной им бесцеремонной и вульгарной манере. Но именно из-за этого они допустили ошибку, которой я и хочу воспользоваться. Вот посмотрите, как они записали условие этого пари. Я специально послала мою единственную грамотную служанку к хозяину таверны, и тот разрешил ей переписать это из книги пари.

Мадлен протянула