– Кто вы? – начала Лира, быстро облизнув пересохшие губы. – Что вы делаете?

– Я думала, что у нее плохие мысли.

София Арчибальд подошла к ней, отодвинув в сторону лже-Эрба.

– Я же говорил, что она приходит в себя.

Она смотрела на повисшую на мольберте (слава Богу, то был не крест!) Лиру и несколько раз сжала и без того тонкие губы. Наверное, она была красивой женщиной. Высокие скулы и правильные черты лица выдавали в ней аристократку каких-нибудь испанских кровей, вот только собранные в пучок темные волосы и жестокий взгляд портили все, демонстрируя несколько широкий нос и отвратительный нрав.

– Это что?!

Женщина, неожиданно прищурившись, оголила ворот ее рубашки и сорвала с шеи Лиры тонкую цепочку, со знакомым крохотным кулоном-камешком, затем прошла в середину залы и стала рассматривать его на свету странного многоуровневого канделябра.

– Украшение.

Но Лиру интересовала не она, а люди вокруг. Она даже не обратила внимание на резкую боль в шее и как ее капли скатились на грудь. Знакомые ей люди повисли на «вешалках», под некоторыми из них виднелись небольшие лужицы и капли крови.

– Это амулет! – проговорила та и, спустя время, добавила. – Не иначе его сделал сам сэгхарт!

– Всего лишь украшение, – продолжал настаивать Эверт, прикоснувшись к одному из застонавших людей. – Подумал…

– Подумал? Ты подверг нас опасности!

Лира готова была слезть с мольберта и пойти развязывать людей, но вот только они не приблизились к главному. Весть о том, что Эверт подарил ей украшение со смыслом не заинтересовала её.

– Хотя, все к лучшему. Что нужно сделать, чтобы активировать его?

В ответ Лира пожала плечами. Может с помощью него Эверт нашел ее? Но тогда ей и делать ничего не надо. Он уже здесь.

– Вы – ненормальная.

– О, нет! Я очень даже нормальная! Очень даже! Вот только оценить это могут не многие!

Незамысловатое оскорбление вывело Софию из себя. Она подлетела к ней, оставив смазанный след от своих движений. Он был такого же цвета, что и краска вокруг – неоново-зеленым. С ней было что-то не так.

– Ты ведь не из этих мест, правда? Перевертыш?

Лира кивнула, стараясь быть испуганной и смелой одновременно. Эверт мельтешил за спиной чокнутой и судя по стуку каблуков, исправлял символы на полу.

– Дождемся, сэгхарта! – она неожиданно дала ей под дых кулаком. – Посмотрим, что сделает он.

Она бросила кулон на середину комнаты, прямо под ноги заспешившему уйти Эрбу.

– Пока он идет. Я расскажу тебе кое-что. О том благом деле, что я собираюсь совершить.

– Он уничтожит вас, – проговорила Лира, пытаясь справиться с резкой болью в животе.

Удар не был сильным и скорее был похож на толчок в бок, но вот боль все же была острой. Лира слишком поздно поняла, что у нее в руках было что-то. Шпилька, лезвие или спрятанная в рукаве приталенного жакета спица.

– Не оставит и пепла, а может, наоборот, сделает теплую кучу, которыми так славятся коровы.

– Пепла?  Скорее всего все будет иначе и мне жаль разочаровывать тебя, но он навсегда забудет о тебе.

В следующее мгновение, София закричала не своим голосом. Ее утащило в середину залы, несмотря на ее выставленные вперед руки в попытке схватиться за Лиру или еще что-то только бы остановить это мощное движение. Саму же Лиру потащило назад и ударило вместе с досками о стену. Она запуталась в веревках не в силах ни согнуться, ни высвободиться.

– Извини, но я не могу и не стану смотреть на это! – выкрикнул пришедший в ярость Эверт. – Оставим вопросы и ответы для Траубе!

Последнее что увидела Лира – это то, как женщину подбросило в воздух засветившегося синими красками круга. Знаки в нем пылали, удерживал ту навесу, а сверху лилось нечто, что врезалось в ее грудную клетку, вырывалось в стороны и вновь входило ей в грудь. Крик ее оборвался на полуслове, а дальше вид перед ней занял обеспокоенный Эверт.

– Истина не стоит того.

Эверт развел полы ее рубашки, поставил пальцы перпендикулярно ране, а потом закрыл глаза. Живота коснулось что-то прохладное, словно маг стал водить по коже прохладной кистью.

– Это ты так думаешь.

– Ты попыталась, а я решил, что хватит.

Лира смотрела на него, прислушивалась к незнакомым для нее ощущениям и злилась на него. Последнего было совсем мало. Он был прав, и она бы на его месте поступила также. Но…

– Она солжет, станет изворачиваться… У нас нет на нее ничего. Магия ведь не в не закона.

Мужчина перед ней начал преображаться частями. Стал возвращать истинный цвет волос, пропали высокие залысины, стал меняться лоб… Это было неприятное зрелище. Детище Виктора Франкенштейна могло заплеваться глядя на эти метаморфозы.

– Ты права, но вот только с некоторых пор действуют определенные условия, – говорил Эверт как ни в чем не бывало. – Здесь нет хинна, а должно быть иначе.

Он пронзил ее предупреждающим взглядом.

– А еще, мы никуда не можем деть покушение на королевскую особу.

Лира усмехнулась, оказавшись в его руках. Ее еще не отпустило ощущение фиаско и того, что она так и не добилась своего.

– Это я-то королевская особа?

– Я говорил о Катарине, принцесса, – губы Эверта улыбались, а вот взгляд продолжал оставаться колючим, светясь, как несколько светодиодных датчиков. – А теперь пошли домой.

– Эверт! Пожалуйста!

– Не спорь.

Лира сердилась, но надо признать, что, несмотря на произошедшее, ее увлекало это тихое препирание.

– Я хочу остаться и посмотреть, что будет дальше.

Эверт сказал короткое:

– Нет.

Переход через шумящий портал был до неприличия короткий.

– Я превращу тебя в козла. Обещаю!

Лира обмякла в его объятиях ровно на мгновение, прежде чем взвиться вновь.

– Нет. В ручную обезьянку! Честное слово!

– Не выйдет.

Они оказались в уже знакомой Лире комнате с добавившимся в интерьере столом. В воздухе ощутимо пахло гарью и совсем чуть-чуть знакомым и когда-то приевшимся ароматом стройматериалов. Эверт посадил ее на кровать, склонившись над ней.

– Мы не станем говорить, что ее превратила ты, – продолжил Эверт-Эрб, как ни в чем не бывало, – но дадим понаблюдать за допросом и устроим очную ставку.

Лира прошептала: «вот ведь гад!» Но гад отказался превращаться в ужа, тритона или какого другого троглодита.

– Думаешь выдержка Кэт подведет ее?

Она сомневалась в этом. Чистокровная кобы… То есть принцесса с пеленок была приучена к тому, чтобы держать лицо в самых катастрофичных ситуациях.