class="sup">* Владимир Фабриков: Ему как раз нужно было ехать куда-то за границу на фестиваль фантастических фильмов. Эту поездку пришлось отменить.

Нервные переживания и драмы последних лет, постоянные стрессы и неприятности, бесчисленные психологические, творческие и семейные проблемы подготовили эту сердечную атаку, и не столь важно, чем непосредственно она была спровоцирована.

12 апреля. Письмо БН — АН: Инфаркт у Андрюши — это ужасно. Вот невезенье! А на самом деле, наверное, и не невезенье вовсе, а просто они, суки, его таки доконали. Чтоб им всем сдохнуть в этом же году!

Борис Стругацкий был человеком более сдержанным, чем Аркадий, но и он не выдержал, высказав, что он думает о кинематографических начальниках, и пожелал им того, чего он желал начальникам литературным. Между тем чиновничье колесо Госкино постепенно раскручивалось, набирая обороты.

Режиссер — и. о. художника

После увольнения Боима и Абдусаламова, пользовавшихся авторитетом, никто из крупных художников работать с Тарковским не хотел. С художниками рангом пониже не хотел работать он. Тарковский считал, что в кино режиссер в наибольшей степени вынужден считаться с художником-постановщиком. Источником вдохновения художника является сценарий, а потом уже идеи режиссера. Это вызывало недовольство Тарковского, но фильм не запускали без художника-постановщика, и Андрей Арсеньевич нашел неожиданный выход. Имея опыт прошлогодних съемок, располагая талантливым и невероятно исполнительным художником-декоратором Рашитом Сафиуллиным и мною как ассистентом по реквизиту, Тарковский решил, что он может обойтись вообще без художника-постановщика. В результате на «Мосфильме» приняли беспрецедентное решение — назначить Тарковского и. о. художника-постановщика фильма. Для подстраховки на картину был назначен еще один художник-декоратор, один из лучших студийных профессионалов Владимир Фабриков[467]. Таким образом Андрей Арсеньевич разом избавился от возможных конфликтов со стороны художника-постановщика и заметно увеличил свой заработок. Это давало пятидесятипроцентную прибавку к зарплате и 50 % постановочного вознаграждения художника-постановщика.

Тарковский использовал художественные и стилевые решения, придуманные вместе с ним теми, с кем он расстался — Боимом, Рербергом, Абдусаламовым, Калашниковым, Воронковым. Никто из них впоследствии не был упомянут в титрах фильма.

* Владимир Фабриков: На «Сталкере» я работал с весны 1978 года. В первый год у Тарковского ничего не получилось, и он обвинил в этом операторов и художников. Нужно было как-то выходить из положения, чтобы оправдать год работы и потраченные деньги. Придумали вариант с якобы необходимостью продолжения уже отснятого материала. На студии это ни для кого не было секретом. Художника-постановщика на картине вообще не было.

К началу работы над «третьим Сталкером» визуальный образ фильма Тарковскому был гораздо яснее, чем год назад. Он уже знал, как снимать многие объекты на эстонской натуре, какими должны быть декорации.

* Владимир Фабриков: Попал я на «Сталкер» как обычно: вызвали к начальнику производства, объяснили ситуацию, сказали: «Ты идешь к Тарковскому» — и назначили приказом. До этого я работал художником-декоратором. Поскольку с Тарковским после того, что произошло в предыдущий год, никто из видных художников-постановщиков работать не хотел, руководство студии предложило мне стать художником-постановщиком на «Сталкере». От прежних времен остался только декоратор Рашид из Казани. Необходимо было вытащить строительство нескольких огромных декораций.

Я любил сложные картины. Перед этим делал «Инкогнито из Петербурга» с Гайдаем и «Тиля Уленшпигеля» с Аловым и Наумовым. Я сходил к Алику Боиму. Мы с ним работали вместе несколько раз и были приятелями. Он сказал, что относится к моему приглашению спокойно и никаких претензий ко мне не имеет. И я пошел в съемочную группу, к директору «Сталкера» Демидовой, и начал работать с Тарковским.

Тарковского я знал еще очень молодым — года с 57–59-го. Мы жили в одном подъезде с популярной тогда актрисой Татьяной Конюховой[468], и Тарковский часто бывал у нее в гостях. Молодой был, красивый, модный, самоуверенный, особенно после Венеции.

Шестого апреля «Мосфильм» попросил Ермаша запустить в производство доработанный вариант двухсерийного «Сталкера». Утверждалось, что

данный сценарий — с тщательно отработанными диалогами, с цельной драматургической конструкцией, поэтому даже минимальное сокращение метража нарушает ход драматургического действия и требует коренной переделки всего сценария, что практически невозможно[469].

Чтобы получить больше денег на досъемки (точнее, на пересъемки) фильма, нужно было вписать в сценарий больше эпизодов, требующих денег. Что и было сделано. Сценарий и фильм разбухли до 4400 м, это почти три часа экранного времени. Никто не думал, что это станет одним из предметов дискуссии при сдаче фильма.

* Владимир Фабриков: В один из первых дней ко мне подошла Демидова: «Володя, Андрей Арсеньевич хочет знать ваше мнение, как вы смотрите, если он у нас будет не только режиссером-постановщиком, но и художником-постановщиком?» Мне это было совершенно все равно. Я, правда, не понял, почему Андрей не мог мне сам этого сказать, а зашел через директора. От меня требовалось построить декорацию так, как нужно Тарковскому, и добиться необходимого качества фактур. И я знал, что ее построю. Ни в какие амбиции, ни в какие выяснения отношений я не лез. Ни с кем особенно не дружил, но и ни перед кем не заискивал. Ни Тарковского, ни Сизова не боялся. Я честно делал свое дело, и бояться мне было нечего. Мне главное, чтобы работа интересная была.

На студии хорошо знали требовательность Тарковского в отношении декораций. Ко времени «Сталкера» его неуступчивость уже стала мосфильмовской притчей во языцех. Здесь добавлялся и огромный масштаб декораций, для которых планировалось задействовать самый большой в СССР съемочный павильон № 1 и еще два малогабаритных, поскольку все декорации в одном павильоне не умещались. Как и год назад, студийные цеха потребовали утвердить эскизы декораций.

Седьмого апреля утвержден протокол рассмотрения декораций по «Сталкеру». Занимался этим Фабриков. Его на «Мосфильме» знали все, ему было проще работать с архитекторами, сметчиками, конструкторами и строителями. Декорациями на натуре, а впоследствии доведением фактур павильонных декораций занимался Рашит Сафиуллин.

Тарковский чувствует себя плохо после дня рождения. «Бедная Лариса перепугалась, — записал он в „Мартирологе“. — Началось!»[470] Что началось, он не уточнил.

Двенадцатого апреля были установлены сроки производства фильма:

— подготовительный период — с 21 апреля по 5 июня,

— съемочный период — с 6 июня по 12 декабря,

— монтажно-тонировочный период — с 13 декабря 1978 по 19 апреля 1979 года.

Тринадцатого апреля Госкино СССР утвердило длину художественного цветного двухсерийного фильма «Сталкер» в объеме 4400 полезных метров[471].

Шестнадцатого апреля пришло время расплаты со сценаристами:

Литературный сценарий за 2-ю