Что я уснул я понял только когда вдруг очутился в уже знакомом мне Тронном зале, где — как и в прошлое моё видение, прикрыв глаза словно в раздумье, сидел мой двойник. Но на сей раз мне не была уготована судьба стороннего наблюдателя — непонятная сила, исходящая из застывшей на троне фигуры, всосала меня в его тело и наши сознания слились, открывая неприятный факт — на Троне, расположенном в самом центре Императорского Дворца, Первого Мира этой вселенной, сидел я. Не могу сказать, что осознание этого факта, привело меня в восторг — Император, в чьём сознании я-настоящий сейчас бился словно в клетке, был сильно постаревшим, утомлённым и каким-то равнодушным ко всему происходящему, словно прошедшие годы стесали с него все эмоции, превратив в подобие машины, должной принимать единственно верные решения.

Мимо меня, подобно реке, текли потоки его мыслей — размеренно проходя мимо они обтекали меня вокруг, отдавая холодом и отрешённостью, не обращая никакого внимания на возникшее на их пути препятствие.

Коснувшись одного потока, я почувствовал, как такое медленное с виду течение, внутри оказалось бурным потоком и я, увлечённый его силой, оказался захваченным им, наполняясь знаниями, нёсшимися в его глубине. Это были раздумья Императора об устройстве некой боевой не то Станции, не то Крепости. Гигантское сооружение — угнанные нами Крепости казались просто детскими игрушками не её фоне, поразила меня своей мощью. Передо мной развернулся план этого монстра — такой, каким его хотел видеть Он — множество уровней, оружейные палубы, заполненные орудиями сверх и мега калибров, ангары, способные принять корабли вплоть до линкора — всё это пронеслось сквозь меня и, по мере погружения, я стал различать, что части — будь то отдельные модули, или куски конструкций, вплоть до целых палуб, то есть те ручейки, что несли в себе информацию о них, имели различные оттенки. Одновременно с этим пришло и осознание — это же статус готовности. И тут же, словно подтверждая мою догадку, вся крепость отдалилась от меня, уменьшилась, сжалась, позволяя окинуть одним взглядом её всю — всю, целиком, лучащуюся в основном зелеными и желтыми цветами, только изредка перебиваемыми тревожными красными пятнами сорванных сроков. Невольно я попятился, желая получить ещё более лучший обзор, но тут же меня что-то мягко толкнуло и я, сам не зная, как, вынырнул из этого потока что бы тотчас попасть в другой.

Этот, в отличии от первого, бывшего каким-то бесцветным, был окрашен в неприятно ядовитый желтый цвет — мысли, текшие здесь спорили меж собой о судьбе некого номерного мира, ещё не оправившегося от химической атаки, проведённой неизвестным мне Великим Домом Гивиуса, несколько десятилетий назад — тонкая струйка сознания, нёсшая в себе имя этого Дома пульсировала кроваво красным, требуя немедленно покончить и с неведомыми Гивиусами, и со всеми остальными, ещё отравлявшими галактику своим существованием, аристократами.

Вырвавшись из этой пелены, я едва успел отклониться от нёсшегося на меня пронзительно голубого потока, но не удержав равновесия влетел в другую струю — воронённо-черная она неслась, разбрасывая холодные вспышки бенгальских огней. «Клиффы! Клиффы! Клиффы!» — Пульсировал её поток стремясь опередить других и донести до сознания Императора свою тревожную мысль — «Они обратили ещё четыре системы! Ещё шесть миров стали мертвы! Ещё на четыре Железных Звезды стало больше».

Только что бывший бесцветным поток планов новой Станции вдруг налился тревожным багрянцем, обвил чёрную струю и дальше они потекли, переплетясь и пульсируя, словно были составными частями друг друга.

Третья струйка, вырвавшаяся из пустоты и рванувшаяся к ним, дрожала от нетерпения всем своим тоненьким, сверкавшим никелировкой, телом: — «Живой металл, нам нужен он, он нам нужен, он! Надо запустить заводы, пока не поздно, пока не поздно!».

Закручиваясь яркой, на её фоне даже поблекли искры бенгальских огней черного потока, она спиралью обвила переплетенные потоки и дальше они устремились как одно целое, стремясь своей объединённой силой пробиться куда-то туда — туда где на них, наконец, обратит своё благосклонное внимание, Император.

Откуда-то со спины вдруг повеяло приятным теплом и обернувшись я обнаружил себя стоящим на зелёном берегу небольшого болотца. Впереди, на крупной кочке, прижавшись друг к другу сидела моя старая жаба и небольшой, больше похожий на гротескного цыплёнка, василиск. Скользнув по мне безразличным взглядом, жаба, выстрелив языком в мою сторону, достала с его кончика жирную муху, и, после её внимательного осмотра, протянула её своему соседу, который внимательно, по-птичьи склонив голову набок, следил за её действиями. Благодарно кивнув он ловко склюнул подношение и, положив голову лягухе на плечо, прикрыл глаза.

Громкие, неприемлемые для этого тихого мирка, удары выбросили меня с болотца, оставляя парочку наедине — я снова был в сознании Императора, но теперь я был им — потеряв последние крохи контроля я стал частью его сознания.

— Какова будет твоя воля по судьбе Зенкина Три? — подняв свой посох в ритуальном жесте ожидания, стоявший перед нами невысокий мужчина, облачённый в ниспадающие красивыми и плавными волнами, золотые одежды, почтительно смотрел на своего господина.

«Зенкина Три… Планета свободной любви…» — потекли сквозь меня отрывистые и короткие как выстрелы, мысли Императора: — «Половая распущенность, педофилия — наследие последних дней Двадцать Восьмого. Сидели бы тихо. Нет — вылезли. Совращают. Распространяют.»

Моя — я ощущал это тело как своё — но только ощущал, не более — моя левая рука приподнялась, и, почесав тонкий шрам на щеке, опустилась, рождая в сознании приговор:

— Экстерминатус!

Появившееся из пустоты, длинное чешуйчатое тело обвило Трон и, поведя своей мордой по замершим придворным, согласно кивнуло, опуская голову на пол.

— Ты что, Сэм? Уснул? — от наклонившейся надо мной Екатерины приятно пахло женщиной: — Эээ… Нет! — Ускользнув от моих объятий она гибким движением поднялась на ноги: — Пошли поплаваем — там Жбан уже шашлык готовит — запах закачаешься!

На берегу, наш толстяк, облачённый в безразмерные шорты, вовсю трудился над мангалом, а рядом с ним, нанизывая на шампуры мясо крутилась миниатюрная девушка, в которой я признал ту самую скромницу из числа операторов радаров, что оказалась на его коленях, когда… Да впрочем — чего повторять — вы и сами всё помните.

— Ага… — я сел и потянулся, отгоняя от себя остатки нелепого сна: — Сейчас буду.

— Пошли, соня! — показывая пример она коротки разбежалось и мимо меня пролетело её стройное тело, почти без всплеска уходя под воду реки.

«Что будет — то будет! Чёрт с ним!» — проскочила в голове мысль, а, в следующий момент, я, заорав для смелости, прыгнул в прохладную воду позволяя ей унести с собой все проблемы последних и дней, и недель, и месяцев.

— Смотри, — встряхнув мокрой головой отчего вокруг её лица на миг вспыхнула радуга, Катя кивнула на берег: — Шнек со своими пришёл, Док… И не один! Ой — да тут все наши! — развернувшись она быстро поплыла к берегу: — Давай, Сэм! Поспеши — а то смотри, без шашлыков останешься!