Он вдруг накинул на Фан Добина нижнее платье невесты. Застигнутый врасплох, Фан Добин замахал было руками, пытаясь сбросить его, но друг похлопал его по плечу.

— Ты пользуешься правой рукой чаще, чем левой, так?

Фан Добин, запутавшийся в правом и левом рукавах платья, замер.

— Верно…

Ли Ляньхуа взял со стола золотой подсвечник и сунул ему в правую руку. Фан Добин тут же крепко сжал его.

— Зачем это? — озадаченно спросил он.

Ли Ляньхуа взял его за руки и разместил их так, чтобы подсвечник был спрятан в одежде, правая поддерживала его сзади, левая спереди, и сделал пронзающее движение. Фан Добин охнул.

— Неужели Ци Жуюй убила Вэй Цинчоу?

На примере стало предельно ясно, что в первую брачную ночь невеста спрятала в одежде острое оружие и, держа его в правой руке, через рукав заколола Вэй Цинчоу, а дырки на нижнем платье остались не от тридцати с лишним ударов, а от одного, просто рукава многослойные, да ещё собранные в складки, через которые остриё прошло несколько раз — вот и всё. А на правом рукаве дырки были больше размером, потому что оружие сперва пронзало правый рукав. Ли Ляньхуа покачал головой.

— Смотри, на постели крови совсем мало, а под ней — вон сколько. После того, как пронзили жизненно важные органы этого человека, его положили на кровать истекать кровью до смерти. Неважно, насколько острое оружие, удар явно был очень мощный, не исключено, что его пригвоздили ко кровати. Эта твоя кузина разве владеет боевыми искусствами?

Фан Добин вытаращил глаза.

— Да я её не видел ни разу, откуда мне знать, владеет ли она боевыми искусствами?

— Так себе из тебя кузен… однако… если эта невеста была женщиной и стоя на коленях на кровати заколола жениха, а фениксовая корона с её головы ударилась о раму кровати, то очевидно, она повыше меня ростом. — Он изобразил над головой высоту фениксовой короны. — Если твоя кузина ростом не восемь чи и один цунь, то в первую брачную ночь под покрывалом и фениксовой короной невесты скрывался другой человек.

Потрясённый, Фан Добин надолго оцепенел.

— В первую брачную ночь кто-то притворился невестой и убил жениха, для Ци Чуньланя это было нестерпимо — в доме величественного богача Цзянчжэ, под охраной из множества мастеров вдруг произошло такое.

Ли Ляньхуа весело рассмеялся.

— Столь высокие невесты редко встречаются.

— Ци Чуньлань сказал, что Ци Жуюй проснулась и увидела, что от Вэй Цинчоу осталась только кожа — ясно, что это чушь, — пробормотал Фан Добин. — Либо Ци Жуюй убила Вэй Цинчоу, либо его убил некто, выдавший себя за неё, к тому же, эта невеста… поддельная невеста почти наверняка — приспешник Ци Чуньланя, иначе зачем бы Ци Жуюй лгать? Женщины ростом восемь чи и один цунь и правда редкость, почему же в семье Ци ничего не заметили?

— Тогда почему бы тебе не повидать эту свою “кузину”, — медленно проговорил Ли Ляньхуа.

На слове “кузина” снаружи маленького красного терема вдруг раздался треск.

— Кто? — крикнул Фан Добин.

Жемчужную занавесь, закрывавшую проход в комнату, отодвинули, показались нечёсаные длинные волосы и серые одежды — это был Чжань Юньфэй. Он бросил на Ли Ляньхуа равнодушный взгляд — похоже, уже давно подслушивал их разговор.

— Вы закончили с осмотром?

Фан Добин кашлянул.

— Закончили.

По его размышлению, если семья Ци намеренно убила Вэй Цинчоу, то этот Чжань Юньфэй наверняка замешан, поэтому его взгляд неизбежно казался странным. Чжань Юньфэй почтительно сложил руки.

— Хозяин просит вас пройти в Зал Орхидей на разговор.

В зале Орхидей, главном дворе “Чертогов небожителей”, жили Ци Чуньлань, Ци Жуюй и жена Ци Чуньланя, урождённая Ю. Чжань Юньфэй провёл туда Ли Ляньхуа и Фан Добина. На гребнях стен снаружи виднелись силуэты людей, перед галереей и позади здания стояли семь-восемь мечников в белом, все сурового вида и в строгой боевой готовности.

— Герой Чжань и правда выдающийся человек, — похвалил Ли Ляньхуа. — Обучил столько воинов, все высокого боевого мастерства и больших талантов.

— Зал Орхидей — неприступная крепость, — добавил Фан Добин. — Дядюшке Ци не стоило бояться, с какой проблемой не справился бы герой Чжань? Не стоило нам приезжать издалека.

Ли Ляньхуа хвалил чистосердечно, Фан Добин же нарочно говорил с насмешкой. Чжань Юньфэй скользнул по Ли Ляньхуа взглядом, всё таким же странным.

— Вы слишком любезны.

Фан Добин поперхнулся, собирался добавить ещё пару слов, но они уже дошли до большой приёмной зала Орхидей. Ци Чуньлань ждал у дверей со взволнованным выражением лица и едва завидев Фан Добина, вцепился в него.

— Вы поняли скрытый смысл этой вышитой кожи?

— Какой скрытый смысл?.. — оторопел Фан Добин, весьма озадаченный.

Крайне разочарованный, Ци Чуньлань притопнул ногой.

— Юньфэй, расскажи им о возмездии, постигшем нас, как моя… моя несчастная Жуюй… навлекла на себя этого демона…

Чжань Юньфэй запер двери и пригласил Фан Добина с Ли Ляньхуа присесть. Ци Чуньлань непрестанно ходил взад-вперёд и выглядел беспокойно.

Оказалось, дочь Ци Чуньланя, Ци Жуюй слегка прихрамывала на правую ногу, была маленького роста, и вовсе не походила на странную женщину в восемь чи и один цунь. Ци Чуньлань рассчитывал выдать её за Чжань Юньфэя и так разрешить душевную тревогу. Хоть Ци Жуюй и хромала, но ей только исполнилось восемнадцать, она происходила из богатой семьи и внешне была прелестной и изящной, а Чжань Юньфэй — пусть и гораздо старше, однако человек выдающийся, в глазах Ци Чуньланя это был бы удачный брак. Кто же знал, что Чжань Юньфэй вежливо отклонит предложение жениться на Ци Жуюй, а та в расстроенных чувствах тайком улизнёт из усадьбы с несколькими служанками, чтобы прогуляться за городом и разогнать тоску, но обратно приведёт мужчину. Этим мужчиной, конечно, был Вэй Цинчоу. Вэй Цинчоу был красив и молод, говорил ласково, не прошло и месяца, как заключили уговор о супружестве. Сначала Ци Чуньлань не одобрял этот союз, но характер и одарённость Вэй Цинчоу завоевали расположение урождённой Ю, он не был замечен ни в каких злодеяниях, вдобавок приданое, одежда и драгоценности для дочери были уже давно подготовлены, так что после настойчивых уговоров жены он всё-таки дал согласие на свадьбу.

Однажды, глубоко за полночь Ци Чуньлань встал по большой нужде и увидел, что по стене медленно движется странный силуэт. Он вытянул шею, чтобы разглядеть, и судорожно втянул воздух: Вэй Цинчоу в белом халате, словно принявший человеческий облик червь, полз по цветочной галерее в сторону дверей, беспрестанно издавая низкий и жуткий