устройства.

Землекрушитель от неожиданности взвыл сиреной, умоляя о пощаде безумца за рычагами управления, который выталкивал самое могущественное творение Гильдии за грань допустимого.

Где-то в брюхе Землекрушителя вспыхнула искра. И к ней с распростертыми голодными объятиями устремился пар.

Хлопок. Вспышка…

Она камнем летела в черноту.

Невесомая.

Юкико сопровождала песня ветра и зловоние смерти, на ресницах застыли слезы, превратившись в льдинки. Так она и летела, черной снежинкой, опускаясь все ниже и ниже – в никуда, в небытие, которое она всегда жаждала постигнуть. Она чувствовала тьму, пытаясь прогнать страх, бегущий по венам. Ощущала, что конец близок как никогда. Падальщики могут разорвать ее на куски прежде, чем она доберется до цели.

Юкико зажмурилась, приветствуя неизбежное, заглушив ужас остаться по-настоящему одной.

Взмах крыльев, глубокий вдох, резкий запах озона. Что-то ударило ее, и веки Юкико затрепетали. Она почувствовала перья, мех и тепло, которые понесли ее назад, вверх, в ненавистное небо.

Юкико открыла глаза, зарываясь пальцами в угольно-черный мех, увидела, как по краям крыльев потрескивают молнии. Скорбный крик прорезал воздух, и девушка потянулась к Кеннингу, узнавая очертания того, кто ее спас.

Сукаа…

– ДА. ~

Почему?

– ОН ПОПРОСИЛ. ~

Он?

– ПОТОМУ ЧТО Я СТАНУ ХАНОМ, КОГДА ОН УЙДЕТ. ~

Она посмотрела наверх: Буруу несся сквозь облака, маневрируя между мечущимися стаями трупокрылых ястребов. И когда он перевернулся, опуская крыло к земле, на спине у него Юкико заметила юношу: одной рукой он держал дымящийся железомёт, а другой вцепился в гриву арашиторы. Пара уподобилась дуэту, в полной гармонии разрезая небо на ленты, а птиц из Йоми – на куски.

Итак, грозового тигра оседлал тот, кто сбил ее со спины Буруу. Спрыгнув с плеч Шай…

Столкнув ее…

Йоши…

Сукаа кружил по спирали, поднимаясь из зияющего чернотой разлома. В вышине сражались Хана и Кайя. Девушка что-то кричала улетавшему прочь брату, но ветер уносил ее слова прочь, а Шай парила, расправив крылья, и глаза ее гневно сверкали. Остальная часть стаи летела ниже вожака, следуя его маршруту, уничтожая все, что могло им помешать, расчищая путь к глубочайшей тьме, к сердцу раны на земле, к пропасти, в которую Юкико намеревалась броситься.

Но Сукаа отдалялся от Врат ада, уносил ее назад, в безопасное место за краем бездны.

Что ты делаешь? Поворачивай назад!

– У ТЕБЯ ДРУГАЯ СУДЬБА. ~

Хана подняла цепной клинок и заорала в разуме Шай:

Прочь с моей гребаной дороги! Юкико, прикажи ей убраться!

Юкико моргнула и похолодела от ужаса, смешанного с сокрушительным отчаянием.

Нет. Нет, он не мог…

– МАЛЬЧИК СДЕЛАЛ ВЫБОР. ХАН СОГЛАСИЛСЯ. ЛУЧШЕ ДВОЕ, ЧЕМ ЧЕТВЕРО. ~

Шай покачала головой, и на Юкико нахлынула печаль.

*ЛУЧШЕ ОНИ, ЧЕМ ВЫ.*

– Нет, – выдохнула Юкико. – Нет, он не может…

Она вцепилась в перья Сукаа, впиваясь пальцами ему в плоть, крича в умах тех, кто ее окружал:

Ты не можешь ему позволить! Не должен ему позволить сделать это!

– СЛОВО ХАНА – ЗАКОН. ~

Ярость в груди Шай смешалась с горечью.

*ОН ПОСТУПАЕТ ТАК РАДИ ТЕБЯ, ДЕВОЧКА. РАДИ ТЕХ, КТО РАСТЕТ ВНУТРИ ТЕБЯ.*

Нет!

Юкико шагнула в Кеннинг, дотянувшись до разума Буруу, сражаясь с пронизывающим холодом, исходящим из расщелины. Мысль была слишком чудовищной, чтобы ее осмыслить. Чтобы допустить такое.

Так не должно быть. История не могла закончиться подобным образом.

После всего, через что они прошли.

Юкико закричала:

– Буруу! Буруу!

В висках Юкико стучал пульс, из носа полилась кровь.

Отчаяние проникло в глубины ее самой, достигая пределов, преодолевая разверстую пропасть, по поверхности которой волнами перекатывалась ненависть. Юкико в Кеннинге впилась в Буруу каждой частичкой себя, отказываясь принять то, что должно произойти.

Ее голос превратился в прерывистый вопль, горло рвалось и кровоточило:

– Буруу!

И откуда-то из далекой дали до Юкико донесся голос, едва слышный и стихавший с каждым вздохом.

ЮКИКО.

Она убрала волосы со рта, глаза наполнились слезами.

Ты не сделаешь это, брат. Ты не можешь!

Я ДОЛЖЕН.

Нет. Нет! Нет…

МЫ ЗНАЛИ, МАЛЬЧИК И Я. ПОНИМАЛИ, ЧТО НАМ НУЖНО ПРОЙТИ ЭТОТ ПУТЬ. СЕГОДНЯ ДОЛЖЕН УМЕРЕТЬ ЁКАЙ-КИН. НО МЫ ОБА ТАК СИЛЬНО ЛЮБИМ НАШИХ СЕСТЕР, ЧТО НЕ МОЖЕМ ПОЗВОЛИТЬ ОКАЗАТЬСЯ ВО ТЬМЕ КОМУ-ТО ИЗ ВАС. ПОЭТОМУ УПАДЕМ МЫ – РАДИ ВАС.

Только не ты, Буруу, пожалуйста…

КТО ЖЕ ТОГДА ДОЛЖЕН НЕСТИ ЕГО? ТОВАРИЩИ ПО СТАЕ? МОЯ ПОДРУГА?

Ты сказал, что мы будем вместе!

МЫ БЫЛИ. В НАШЕМ ЛУЧШЕМ И САМОМ ЯРКОМ ПРОЯВЛЕНИИ. МЫ БЫЛИ ВЕЛИКОЛЕПНЫ, ТЫ И Я.

Сознание Буруу озарилось улыбкой.

МЫ – ЛЕГЕНДА.

Но ты обещал! Говорил, мы будем вместе до конца!

НО РАЗВЕ ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, СЕСТРА?

Его голос стал еще тише.

ЭТО КОНЕЦ.

Буруу, пожалуйста. Возвращайся обратно. Пожалуйста, о боги, ВЕРНИСЬ!!!

Я БЫЛ СОВСЕМ ПРОПАЩИМ, КОГДА ВСТРЕТИЛ ТЕБЯ. ПОТЕРЯЛ ВСЕ. БЛУЖДАЛ В ТЕМНОТЕ, ПЛАВАЛ В ОТЧАЯНИИ. НО ТЫ НАШЛА МЕНЯ. ДАЛА НОВОЕ ИМЯ. ТОЛЬКО ТЫ. МОЯ СЕСТРА. МОЕ – ВСЕ.

Но ты не можешь! Ты бросаешь меня одну!

НИКОГДА ТЫ НЕ БУДЕШЬ ОДНА. Я БУДУ С ТОБОЙ ВСЕГДА – В СИНЕМ НЕБЕ И ЧИСТОЙ ВОДЕ. В ГЛАЗАХ ТВОИХ ДЕТЕЙ. ТЫ БУДЕШЬ СЛЫШАТЬ МОЙ ГОЛОС, КОГДА ОНИ БУДУТ ЗВАТЬ ТЕБЯ ПО ИМЕНИ.

И Буруу до краев заполнил ее сокрушительно любящим теплом.

ДЛЯ ТЕБЯ ЕЩЕ НЕ НАСТУПИЛ КОНЕЦ.

Тело Юкико сотрясалось от рыданий. В легких горело так, что стало больно дышать. Нет. Не может быть. Абсолютно невозможно постичь. Как жестоко и несправедливо. Из всех прочих вариантов пришлось заплатить такую цену?

Вот чем расплачиваются за безрассудство? Его жизнью?

Я ВЫБИРАЮ ЛЕГКИЙ ПУТЬ, СЕСТРА. Я СЕЙЧАС ДЕЛАЮ САМОЕ ПРОСТОЕ – ЗАКРОЮ ГЛАЗА И ЗАСНУ. А ТЕБЕ ПРИДЕТСЯ ЖИТЬ И ТЕРПЕТЬ. ТЫ ОСТАЕШЬСЯ СРЕДИ РУИН. ТЫ ДОЛЖНА НАУЧИТЬ ТЕХ, КТО ПРИДЕТ ПОСЛЕ, ТОМУ, ЧТО БЫЛО РАНЬШЕ.

Буруу…

ПРОЩАЙ, СЕСТРА.

Нет. Пожалуйста, боги, прошу, не говори так…

И ЧТО МНЕ ТОГДА ГОВОРИТЬ?

Скажи, что мы скоро увидимся. И будем вместе.

НО ЭТОГО НЕ БУДЕТ.

Но так должно быть! Я не смогу жить без тебя!

НА САМОМ ДЕЛЕ ТЫ НЕ ДУМАЕШЬ НИЧЕГО ПОДОБНОГО. ТЫ СИЛЬНА, КАК ГОРЫ. ТЫ БЫЛА ТАКОЙ. И ВСЕГДА БУДЕШЬ.

Но ты – лучшее, что во мне есть. Именно ты делаешь меня сильной. Кем я буду без тебя?

ТОЙ, КЕМ БЫЛА ВСЕГДА.

Голос Буруу почти затерялся в потоке ее слез.

ТЫ БУДЕШЬ ЮКИКО.

Теперь до нее долетал легкий шепот.

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.

А потом – просто вдох.

ПРОЩАЙ.

Они неслись по небу, стремительные, как вода, неуловимые, как тени, и совершенные. Тьму переполнили ужасы, снег стал ядом, и все вокруг было смертью, печалью и страданием, царапающим души,