один из четырех наиболее крупных (обитаемых) Принцевых островов, находящихся в Мраморном море (от константинопольской пристани до Халки 23 км; фотографии острова см. на вклейке к наст, изд.). На острове находился организованный французскими оккупационными властями лагерь для бежавших из России гражданских лиц, где, как пишет мемуарист, поселились менее привилегированные группы беженцев (см.: Слободской А. Указ. соч. С. 45). По его сведениям, “наихудшее отношение к русским было на острове Халки у французов. Здесь для несения внутренней охраны в распоряжении коменданта находилась рота чернокожих сенегальских стрелков. Отношение к русским было самое неприязненное и бесцеремонное” (см. там же. С. 39).

В 1921 г. на Халки жила семья (родители и сестры) соратника Зданевича по группе “41°” Игоря Терентьева. Терентьев, намеревавшийся вслед за Ильей перебраться в Париж, приплыл в Константинополь вместе с Кириллом Зданевичем в конце 1921 или начале 1922 г. (т. е. уже после отъезда Ильи во Францию). Встретившись с родными, он прожил там 8 месяцев (и, по его словам, организовал Константинопольское отделение “41°”, куда привлек своего брата Владимира, а также известного в будущем эмигрантского литератора Ю.К. Терапиано; у Н.И. Харджиева хранился терентьевский полушуточный манифест того времени, предназначавшийся к публикации в берлинском журнале И. Эренбурга и Л. Лисицкого “Вещь”). Не имея средств к существованию, Терентьев вернулся в советскую Грузию (краткую информацию о нем см. в комментарии к докладу “Илиазда”).

В декабре 1920 г. на соседнем острове, самом большом и последнем по дальности от Константинополя, Принкипо (тур. Буюкада), находившемся под контролем англичан, ненадолго поселился со своим отцом будущий парижский друг Зданевича поэт Б. Поплавский (у нас Принкипо более всего известен тем, что на нем в 1929–1933 гг. жил высланный из СССР Л.Д. Троцкий).

4. Здесь упоминаются известные русские князья. Киевский князь Владимир (Владимир Святой;?-iois), принявший византийскую веру, окрестил своих подданных и поздее был канонизирован церковью как “равноапостольный”. По преданию, послы Владимира в Константинополе были столь поражены величием и пышностью собора Св. Софии, что это предрешило выбор русской государственной религии. Князь был женат на Анне, внучке византийского императора Константина Багрянородного. Его потомок, Великий московский князь Иван III (1440–1505), женатый на Зое (Софье), племяннице последнего византийского императора из рода Палеологов Константина XI Драгаша, провозгласил Москву “Третьим Римом”, а Русь – преемницей захваченной турками Византии.

5. Речь, конечно, идет о выпущенных И. Зданевичем в Тифлисе четырех заумных драмах из цикла “аслааблИчья” (1918–1920). Ср. также слова автора в начале гл. i романа о написанных им ребусах.

6. Здесь и далее Яблочков цитирует (не всегда точно) политические стихотворения Ф.И. Тютчева “Тогда лишь в полном торжестве../4 (1850), “Пророчество” (1850), “Рассвет” (1849), “Русская география” (1848 или 1849) и “<К.В. Нессельроде >” (1850). См. на ту же тему тютчевское “Спири-тистическое предсказание” (1853 или 1854):

“Дни настают борьбы и торжества,

Достигнет Русь завещанных границ,

И будет старая Москва

Новейшею из трех ее столиц”

(см.: Тютчев Ф.И. Стихотворения ⁄ Сост., послесл. и примеч. Б. Романова. М.: Прогресс-Плеяда, 2007. С. 308).

7. Неопалимая купина – известный библейский образ несгораемого куста терновника, ставший в православии символом Богоматери. Здесь, очевидно, название вымышленной некой “патриотической” организации, где эти слова означают Россию. Именно такой смысл вложен в этот образ в одноименном стихотворении М. Волошина, написанном в 1919 г. в Крыму (давшем название его сборнику 1925 г.) и посвященном идее избранничества, особой духовной миссии России.

8. Под таким названием 16 апреля 1922 г. Ильязд прочитал в Париже доклад (с подзаголовком “Интеллигенция и империя”), посвященный русской поэзии и России. Его название и тема связаны с разрабатывавшимися в “41°” идеями “анальной эротики” и “какальных” и прочих “сдвигов” в поэзии (см. комментарии к гл. i). Анализируемая в докладе поэзия Пушкина и Тютчева часто являлась мишенью фонетической критики заумников (в особенности, А. Крученых), Зданевич же строит на этом материале социально-политические обобщения. Наброски этого текста встречаются в его константинопольских дневниках. Еще ранее можно найти следы этого замысла в рекламе книгоиздательства “41°” на кн. И. Терентьева “17 ерундовых орудий”, вышедшей в 1919 г. в Тифлисе: там объявлена книга Зданевича “Тютчев певец “ГА”” стоимостью в ю рублей.

9. “Университетом” или “всеучбищем” Зданевич и его друзья-поэты называли деятельность группы “41°” по пропаганде идей заумного футуризма – прежде всего организацию литературных вечеров и чтение докладов. Подробнее о деятельности “Университета 41°” см. в кн.: Никольская Т.Л. “Фантастический город”: Русская культурная жизнь в Тбилиси (1917–1921). М.: Пятая страна, 2000.

10. Ср. с текстом “Дома на говне”: “Россия – <…> необъятная куча. Отсюда “Умом Россию не обнять < sic! > Аршином общим не измерить У ней особенная стать”. От прославления к прослаблению, от прослабления к славянству <…> остаются “… своды древние Софии… Пади пред ним, о царь России, и встань как всеславянский царь”. Константинополь не “пл” ли также? И не должен ли быть воздвигнут крест на Софии?” (цит. по неопубл, рукописи, находящейся в архиве И.М. Зданевича в Марселе).

11. Зданевич имеет в виду строки стихотворения Тютчева: “Глядел я, стоя над Невой, ⁄ Как Исаака-великана ⁄ Во мгле морозного тумана ⁄ Светился купол золотой” (см.: Тютчев Ф.И. Указ. соч. С. 141). “Каки Саака” – типичный звуковой “сдвиг”, который образуется, как считали заумники, вследствие фонетической “глухоты” автора.

12. В этой связи приведем неизвестное стихотворение Б. Поплавского, сочиненное в 1923 г. в Париже явно под влиянием идей Зданевича:

Посвящ<ается> Тютчеву

Люблю я деревенские клозеты,

Где остального мира мне не жаль,

Где я читал помятые газеты.

О, нежное воспоминанье, жаль!

Окно являет подметенный двор,

А далее – пригорки и лощинки.

Был зуд от напряжения морщинки.

Я этот миг у Вас украл, как вор.

О, мягкий кал на выступе, не медли!

Там мокрый мрак и тихий белый глист.

Но на него упал пахучий белый лист,

И я последние застегиваю петли.

Печатается по авторской рукописи, хранящейся в парижском архиве Б. Поплавского. Благодарим Анну Татищеву и М.В. Розанову за возможность этой публикации.

13. Ср. в написанном Ильяздом манифесте “Сорок первого градуса” (Париж, 1922): “41° <…> Университеты – Книгоиздательства – Газеты – Театры и фермы для доения грамотных идиотов” (Новые материалы из парижского архива И. Зданевича ⁄ Публ. Р. Гейро // Терентьевский сборник. 1996 ⁄ Под общ. ред. С. Кудрявцева. М.: Гилея, 1996. С. 296). См. также в газете “41°” (Тифлис, № i, 14–20 июля 1919 г.): “Образцовая ферма создана в Лиси – ее назначение доить грамотных идиотов”.