Все счастливые сумасшедшие похожи друг на друга, а несчастных идиотов, как известно, не бывает. Не то чтобы бытие Фомина стало принципиально другим, оно и раньше не отличалось упорядоченностью и торжеством здравого смысла, но теперь, наблюдая круговерть событий вокруг себя (Томбр, дурдом, Каросса, детство), он уже не задавал дурацких вопросов: а нормален ли я?.. есть ли всё это на самом деле?.. не сошел ли я с ума? — всё это было, и было позади, как тяжелая болезнь.

Он выздоравливал. Он читал свою «Большую книгу Перемен» и если жизнь врывалась на ее страницы, Фомин давал место и ей, принимая её без сожаления и не заботясь о логике. Это же жизнь, кто смеет судить о её логике? Только не он, он теперь не думал об этом, его занимали совсем другие вещи, например, принципиальное значение блаженства. Без которого (блаженства) даже упражнения с замком не имели смысла. Да ничего не имело смысла без него!

Теперь он точно знал, если ты не получаешь блаженства каждую секунду, то непонятно, зачем ты живешь? Что лучше: насладиться логикой мелькающих событий, пусть и не понимая их, или доказать абсурдность этой логики и заболеть от огорчения, что жизнь так убога, бессмысленна и несправедлива, в конце концов?.. Фомин предпочитал первое, но не в силу выбора, а как раз в силу его отсутствия. Разве можно выбирать между блаженством и страданием? Это не выбор, если ты нормален, ха-ха! И он наслаждался тем, что выкидывала жизнь, а она не скупилась на картины. Правда, сначала, после свидания с Доктором, ему являлись только голоса, он ничего не видел…

— Но он же наблюдает за правдой! — истошно кричал кто-то.

— Ты больной!.. Правда и правосудие в России, что может быть дальше друг от друга?

— Преступление и наказание!

— Во-во!.. Это же противоположности, как лево и право! Как…

— Да хрен с ним, с вашим каком, грамотеи, я не об этом! Я говорю, как вам это нравится: человек, похожий на генерального прокурора предавался разврату в бане?.. Он же осуществляет государственный надзор! За правосудием, если вам оно больше нравится, чем правда!

— А нам всё равно, что поленом, что бревном! — браво спел кто-то.

— Тихо! Опять разгонят по горшкам!

— А до этого, человек похожий на министра юстиции предавался тому же и там же, и сел в тюрьму! Что творится-то, братцы!

— Генпрокурор — не в бане и не в тюрьме, кстати!

— А какая разница?! Хотя жаль, что не там!

— А я бы тоже предался, братцы!

— Слушайте, у меня простой вопрос: что у нас на юрфаках творится, если служители Фемиды, становятся служителями Фемины? Рабами! А?

— Да то и творится, что говорится. Юрфак — это юридический фак! Вот что!

— Или юркий фак, ха-ха!

— Нас имеют по закону — это уже хорошо!

— Этому идиоту только смеяться!

— Не, правда, какие, интересно, у нас дисциплины читают начинающим юристам, если они потом парятся с бандитами и проститутками? «Способы отмывания в баньке»? Или «Шайка Эроса, как субъект права»?.. Может, все-таки, лучше по старинке: римское право, Кодекс Наполеона, Русская Правда и так далее, а?.. Или все-таки они в бане правосудие отправляли — казнили этих баб?

— Во-во, не в юрфаке дело, а в бане! Там, понимаешь, человек голый. А голый человек — ему такое в голову приходит, особенно, если массаж.

— Мечтаю, братцы, в Таиланд!..

— Но этот-то был не в бане!

— Какая разница, он был в нашей стране, и точка! Куда катимся?.. Вы посмотрите, что происходит! Жэ пыр пыр называется!..

— Чевооа?

— Желаем приятного просмотра — вот чего! Бедная Россия глухой ночью, во главе с Советом Федераций, сломав глаза, рассматривает, вместо конституции, чью-то жопу без опознавательных знаков, похожую на жопу человека, похожего на генпрокурора!

— А вот взяли бы, действительно, да сличили! А?!

— Точно! Пора, мужчины, клейма ставить кое-где. Получил должность — получи на задницу штамп «генпрокурор» или, например, «министр юстиции». И все, и никаких «похожих на…» Нах они все похожи! А то — «куда катимся?»!.. Катаемся!.. Видели, какой они там паровоз устраивали?

— Где видели-то? Ночью показывали! Ты что ль видел?

— Видел!

— А чё, я бы на этом паровозе прокатился!

— Кочегаром!

— Совковой лопатой!

— Докатались!.. Где Россия-то? Ведь это происходит в нашей стране!

— Да что ты заладил, в нашей стране, в нашей стране!.. происходит!.. А что происходит в нашей стране? Да ничего!.. Человек, похожий на президента, борется против процедуры, похожей на импичмент, которую устроила толпа, похожая на Думу (или наоборот), с помощью человека, похожего на генерального прокурора — и все! И ничего в нашей стране больше не происходит! Похоже!

— Ха-ха!

— Что ты опять ржешь, придурок?

— Да смешна ваша идиома, непереводимая, так сказать, игра слов «в нашей стране»! Что это значит? Очнитесь, сумасшедшие! В стране, похожей на нашу! Нашей-то страны уж нет давно, покайтесь, убогие! Это другая страна, той, прежней, уже никогда не будет! Вот в чем ё!

— Мужчины, я вам точно скажу, родина в опасности! Этот доллар надо уестествить!

— О, блин, проснулся!.. Доброе утро! А в чем накопления будешь хранить, свежий ты человек? В бензобаках? Даже золото дешевеет!

— Золото! Ах ты, барыга!

— Да перестаньте вы! Нужна русская национальная идея!

— Это ты про водку? Да, сейчас неплохо бы, безыдейно сидим!

— Русская национальная идея — разогнать Думу!

— Да сколько можно?!

— А тут один генерал уже давно высказал русскую идею: бей жидов, спасай Россию! — лучшей национальной идеи не придумаешь. Она со свистом проходит, как у нас, так и во Франции!

— Её сами жиды и придумали! Наши бы никогда не додумались.

— А