Никаких сведений о работе месье Шапейя в Омане автору этой книги обнаружить в Архиве внешней политики Российской империи (АВПРИ) не удалось. Известно только, что в 1892 г. он учредил в Марселе пароходную компанию, которая специализировалась на поставках товаров в порты Персидского залива. Через его компанию Париж и узнал об Исключительном соглашении, заключенном британцами (в марте 1892 г., майором Тэлботом, английским политическим резидентом в Персидском заливе) с шейхами Договорного Омана. Напомним читателю, что документ этот обязывал правителей шейхств в землях Аш-Шамал и их наследников-преемников «французов у себя не привечать».

Дело было так. Судно пароходной компании месье Шапейя, отправившееся осенью 1892 г. с грузом в Персидский залив, планировало войти в гавань Умм-эль-Кайвайна, с шейхом которого у месье Шапейя имелась договоренность о поддержании торговых связей с Францией. Но правитель этого шейхства, Ахмад ибн ‘Абд Аллах Аль Муалла, принять у себя французское судно отказался, сославшись на недавно навязанный ему англичанами договор, запрещавший вести, какие бы то ни было, дела ни с кем, кроме англичан. Поведал он капитану судна, что подписал этот договор под угрозой бомбардировки его удела военными кораблями британцев.

В том же 1892 г. во время дискуссий в Палате депутатов французского парламента депутат Делонкл заявил, что считает делом чести для Франции иметь штатного консульского агента в Маскате. И пояснил для чего: дабы вел он реестр «субъектов, находящихся под французской защитой», и достойно отстаивал их права, равно как и интересы Франции в том районе мира (решение о назначении французского вице-консула в Маскат было принято еще в 1874 г. , но он туда так и не прибыл). Указал в этой связи на «успехи русских» в плане продвижения их товаров на рынки зоны Персидского залива. Обратил внимание коллег-депутатов на донесения французских дипломатов из Басры, Багдада и Джидды об усилении «обаяния России» в шейхствах Аравии, в том числе путем выполнения кораблями ее Военно-морского флота миссий военной дипломатии. Предложил провести с Россией, назвав ее «великой нацией и союзницей Франции», совместную, с участием кораблей обоих военных флотов, акцию в Персидском заливе.

Министр иностранных дел Франции, принимавший участие в дискуссиях, ответил, что данный вопрос уже поступил на рассмотрение французского правительства, и что он недеется, что уже в ближаейшее время по нему будет принято решение, которое удовретворит месье Делонкла[389].

В 1894 г. французское консульство в Маскате, сообщал русский консул в Багдаде А. Ф. Круглов (13.06.1894), возглавил месье Поль Оттави, бывший драгоман (переводчик) французского консульства в Могадоре (нынешняя Эс-Сувайра, Марокко). Прибыл к месту службы 08.11.1894 г., на почтовом пароходе из Карачи. Бегло говорил по-арабски. Был хорошо знаком с положением дел в Омане, так как до Марокко служил консулом на Занзибаре. Англичане отзывались о нем не иначе, как об «интригане высшей пробы». И все потому, что он смог установить доверительные отношения с правителем Омана, сеййидом Файсалом ибн Турки, и даже настроить его против британцев, и покачнуть на какое-то время их доминирующее положение в Омане. Определенное охлаждение англо-маскатских отношений в период 1895–1899 гг. явилось результатом бурной деятельности месье П. Оттави.

Надо сказать, что во время его работы в Маскате авторитет и престиж Франции и в Омане, и среди шейхов Договорного Омана заметно вырос. Симпатии к Франции и профранцузские настроения стал проявлять, в частности, правитель Абу-Даби, легендарный шейх Заид ибн Халифа Аль Нахайан, вождь крупного племенного союза бану йас. Он, как и некоторые другие шейхи племенных уделов в землях Аш-Шамал, выражал недовольство репрессивно-насильственной политикой Англии в Прибрежной Аравии, ее грубым вмешательством во внутренние дела шейхств Договорного Омана и жесткими мерами по подавлению всякого рода инакомыслия[390].

П. Оттави несколько раз встречался и беседовал с шейхом Заидом, когда тот посещал Маскат. Чувствовал, как сообщал в Париж, неприязнь шейха к английскому агенту в землях Аш-Шамал, резиденция которого находилась в Шардже. Известно, что агент этот предлагал британскому политическому резиденту в Персидском заливе «наказать шейха Заида за неповиновение». Заключалось же оно в отказе удовлетворить несправедливые, как считал правитель Абу-Даби, требования агента по оплате наложенных им на Абу-Даби штрафов. Оттави не исключал, что шейх Заид мог обратиться к нему с просьбой о предоставлении помощи, и поставил перед Парижем вопрос о своевременном направлении ему инструкции на этот счет. Ответ внешнеполитического ведомства Франции на соответствующий запрос П. Оттави гласил, что в случае поступления такого запроса от шейха Заида, изложенного в письме на имя французского правительства, ему надлежало переслать его для рассмотрения в Париж[391].

В 1900 г., как стало известно англичанам, П. Оттави принимал в Маскате четверых арабов из уделов в землях Аш-Шамал. На встрече с ним они заявляли, что выступали в качестве представителей четырех независимых шейхов – Шарджи, ‘Аджмана, Умм-эль-Кайвайна и Ра’с-эль-Хаймы. Во время беседы посланцы зондировали вопрос о том, как отреагируют французы на обращение к ним правителей этих шейхств в случае, если те решат все же сменить протекторат, то есть отказаться от защиты Англи, и и встать под эгиду Франции. С тем же вопросом выходил на П. Оттави и его агент в Линге, состоявший в родственных связях с одним из этих шейхов.

Во время службы П. Оттави в Маскате (1894–1901) пост министра иностранных дел Франции занимали Габриэль Аното (1894– 1898) и Теофиль Делькассе (1898–1905). Оба они являлись сторонниками активной политики Франции в зоне Персидского залива. Консульство Франции в Маскате после П. Оттави возглавляли Роже Ляронс, Бежуа Биекок, Шарль-Морис Леконтор.

Одним из самых активных и результативных проводников французских интересов в зоне Персидского залива, наряду с П. Оттави, англичане считали французского торговца оружием Антуана Гогуйера. Он свободно говорил по-арабски, одевался как араб и выдавал себя за магрибинского торговца ‘Абд Аллаха ал-Магриби. Одно время работал переводчиком в судах Туниса. Там же стал издавать газету на арабском языке. Выступал с критическими статьями о деятельности французского правительства в Африке. Вынужден был покинуть Тунис. Можно сказать, что тамошняя французская колониальная администрация просто-напросто выпроводила его оттуда. Перебрался в Абиссинию, где угодил в тюрьму. Когда освободился, то отправился на Бахрейн – в качестве торгового представителя фирмы Эттингхаузена, известного в Европе торговца жемчугом. Там, кстати, познакомился с представителями семейства Са’удов. Рекомендовал французскому правительству взять эмира ‘Абд ал-Рахмана ибн Файсала, укрывавшегося в то время в Кувейте, под свою эгиду, и сделать его «союзником-проводником» политики Франции в Неджде и Хиджазе. Однако тогда идея эта понимания в Париже не нашла.