семье, он занимал чужое место. Он должен был исчезнуть, рано или поздно ему суждено было умереть. Если бы приведение существовало, его наверняка видели бы и другие жители замка, его вой был бы слышен ночью. Никаких доказательств о поселившемся в замке Регентропф призраке Берхарда не было. А всё, что произошло – это просто совпадения. В первый раз до приступа Густава довела Гретта. Сегодня Густав попал под ливень и вполне мог простудиться. Резко подскочила температура тела, отчего он потерял сознание. А в покоях волчонка суеверная чернь слышала обыкновенный сквозняк. В темноте и тишине вечно что-нибудь мерещится, тем более, если в этой комнате недавно умер человек.

Патриция успокаивала себя, почти уговаривала. Однако душа никак не желала принимать какие-либо доводы. Оставалось одно – пойти и самой осмотреть комнату Берхарда.

В ящике на столе Патриция нашла ключи. Глупо проверять существование призрака, но нужно было сделать это. Хотя бы ради своего спокойствия. Патриция решительно вышла в коридор, выхватила из держателя горящий факел и подошла к покоям, которые совсем недавно занимал Берхард. Едва распахнув дверь, женщина почувствовала неприятный запах сырости. «Привидения не существует», – как можно убедительнее сказала себе Патриция и уверенно шагнула в кромешную тьму комнаты.

Свет факела выделил из темноты очертания предметов – кровать, стол, стулья, камин… Патриция огляделась. Кроме затхлости, ничего подозрительного она не заметила. Нужно открыть окна и проветрить. Женщина стала медленно проходить вглубь комнаты, продолжая осматриваться. На кровати она увидела древко потухшего факела, и это показалось странным. Кто-то заходил сюда? Может, Густав? Ведь ключи от этой комнаты хранятся у него. Но ни он, ни Аксел Тарф не рассказывали ей об этом. Впрочем, в последнее время Густав много чего скрывал от своей матери. Патриция приблизилась к кровати и осветила ложе. На покрывале чернело пятно прожжённой ткани. Значит, факел бросили зажжённым, однако огонь почему-то не спалил скань. Почему? Женщина прикоснулась к покрывалу и тут же отдёрнула руку. Покрывало было холодным и очень мокрым. Ничего не понимая, Патриция попятилась назад, наткнулась на стул и, едва не упав, оперлась на него. Но Боже, стул тоже оказался мокрым и склизким.

Страх суеверия закрался в задрожавшую душу женщины. Откуда взялось столько влаги? Со дня похорон в этой комнате никого не было. Да и кому бы в голову пришла б столь глупая идея поливать здесь всё водой? Патриция отступила. Казалось, весь воздух был пропитан этой влагой. Даже пламя факела начинало подрагивать, борясь за свой свет. Нужно обязательно открыть окна и впустить сюда тёплый летний воздух. А с утра ещё и солнце взойдёт, комната просохнет, и тогда все убедятся, что никакого привидения здесь не обитает. Безрезультатно стараясь скинуть с души страх, Патриция вытерла ладонь о блио и попыталась возобновить нелёгкий путь к окну.

С громким стуком закрылась дверь. Патриция вздрогнула и резко обернулась. «Это сквозняк», – сказала она сама себе. И всё же сердце забилось беспокойнее. Женщина замерла, прислушиваясь, но тишину ничто не нарушало. Не было слышно ни ветра за окном, ни чьих-либо шагов в коридоре. «Несомненно, сквозняк», – вновь мысленно заверила себя Патриция. Однако мысль о том, чтобы проветрить комнату, она уже отбросила, решив поскорее покинуть это неприятное место.

Вдруг рядом, совсем близко, у левого плеча раздался странный звук: не то тихий стон, не то лёгкая усмешка. Патриция испуганно ахнула и ткнула факелом в темноту. Естественно никого она не увидела. Растущий страх подгонял сердце, вселяя в него панику. Этот звук, который явно походил на человеческий голос, уже нельзя было оправдать сквозняком.

«Мне показалось. Здесь никого нет», – дрожащим шёпотом убеждала себя Патриция. Но чей-то вздох вновь повторился за её спиной. И он был так близок, что женщина даже почувствовала чужое дыхание на своей шее. Патриция развернулась, освещая слабеющим светом факела темноту. Рука её дрожала, из горла пытался вырываться крик ужаса, но у него хватало сил лишь на короткие стоны.

– Б-Берхард?.. – нервно пискнула напуганная женщина.

Ни шороха в ответ, ни шёпота, ни вздоха.

– Б-Берхард… Ты… здесь?..

– Здесь, – эхом разнёсся по комнате отчётливый ответ знакомого голоса.

Нервы Патриции сдали. Едва сдерживая крик, женщина бросилась к двери. Та поддалась не сразу, будто её кто-то запер, и от этого паника в сердце взорвалась острой болью. И всё же дверь открылась. Патриция выбежала в коридор и обессилено прислонилась спиной к прохладной стене. Так значит, это правда, значит, призрак Берхарда действительно существовал и обитал этой промозглой пропитанной влагой комнате. Женщина с трудом переводила дыхание, пытаясь успокоить сбивчивый ритм сердца. Существовал и мучил Густава, доводя его до жестоких приступов. Первое заклятие удалось обойти, но как избавиться от второго? Как угомонить призрак? Как выгнать его из замка?

Дверь шелохнулась. В порыве паники Патриция подбежала к ней и торопливо заперла на ключ. Естественно, это не остановит привидение, и всё равно от осознания, что дверь крепко заперта, душе становилось немного спокойнее.

Гретта задумчиво сидела перед зеркалом, пока Лизхен заканчивала хлопотать с её причёской. Тёплые лучи утреннего солнца рассеивали мягкий свет по комнате; за окном наперебой щебетали птицы, прячась в густой листве деревьев, воздух был наполнен ароматом цветов и свежестью раннего утра. Поддавшись летнему настроению, Лизхен старалась по-особенному красиво уложить волосы госпожи своей, украсила их жемчужным гребнем, живыми цветами. Но Гретту старания служанки не занимали, и на прелести утра она внимания не обращала. Её тусклый взор был направлен вглубь нерадостных мыслей, невесёлых размышлений.

– Ты смогла узнать, прибирает ли кто-нибудь покои Берхарда? – не выходя из своих раздумий, поинтересовалась Гретта.

– Ой, никто их не прибирает, – аккуратно вставляя голубой цветок в причёску госпожи, ответила Лизхен. – Со дня похорон никто из прислуги не входил в эту комнату. Оба ключа от неё хранятся у ландграфа Густава.

– Какие же слуги тогда слышали там присутствие призрака? Когда это было?

– Вчера и было. Ландграф приказал вынести из покоев всю мебель и все вещи и сжечь на заднем дворе. Четверо мужчин пошли. Вот они-то и рассказывают о призраке, как прогнал он их из своих покоев.

– Зачем же вещи сжигать?

– Да кто ж знает? – Лизхен выбрала розовый бутон и приложила его к голове Гретты, примеривая, будет ли цветок уместен в причёске. – Участь слуг выполнять прихоти господ без рассуждений.

– И что же те мужчины рассказывали? – Гретта направила заинтересованный взгляд на отражение служанки в зеркале.

Лизхен решила, что ещё один бутон будет лишним, отложила цветок и, подправив пару локонов, отступила, критично оглядывая результат