— Вэл, — нэси нахмурился. — Ты забываешься.

— Да что ты! — вспылила жена. — Скажи еще, что намерен припомнить мне все прегрешения, — щеку дернул нервный тик, белые перышки над правой бровью встопорщились. — На себя взглянуть не пробовал?! Еще и на виду эту дрянь оставил. Видно, нарочно, чтобы дочь увидела! Алита, ты же девочка! — воззвала она к разуму дочери. — И, — осеклась, глядя на малышку.

Та бросила перебирать многочисленные цепи и заклепки. И теперь, усевшись на диван, деловито жевала бутерброд, который Охитека так и не съел.

— Пойду приготовлю ужин, — Вэл развернулась на носках и потопала на кухню. — Конечно же, ты не озаботился тем, чтоб в доме постоянно находился повар.

— Постоянно?! — возмутился нэси. — Я и сам в состоянии приготовить себе обед, если это необходимо! — и обернулся к дочери.

— А ты мне купишь такие же украшения? — осведомилась Алита с набитым ртом, запихивая последний кусок.

— Обязательно, — заверил Охитека. — Только эти тебе будут велики. Нужны такие, чтобы подходили на тебя. А то будешь выглядеть, как…

— Как кто? — бровки малышки сошлись на переносице.

— Как будто стащила у кого-то эти украшения, — он вздохнул. — Как будто некому купить тебе твои, которые будут подходить на тебя по размеру. Слишком большие украшения выглядят так же, как и слишком большое платье. Вот представь, что ты на танцы пошла… в моих растоптанных ботинках, допустим.

— Фи! — Алита сморщила носик. — Мне мамины туфли больше нравятся.

Охитека расхохотался.

— Вэл, ты это слышала? — крикнул он. Поднялся и потопал на кухню, поделиться соображениями с женой. — А ты еще сетуешь, что наша дочь на девочку не похожа. Как по мне, очень даже похожа, — прибавил он тише, останавливаясь в дверях кухни. Туфли ей все-таки нравятся твои, а не мои.

Ловелла на это фыркнула недовольно.

— Боюсь, даже мои туфли не спасут ситуацию, если она нацепит такую дрянь, — дернула неопределенно головой.

— Вэл, ты ничего не понимаешь, — Охитека отмахнулся. — Мы поедем в магазин нормальных украшений. Разумеется, эту бижутерию оставим дома. И там предоставим Алите возможность выбрать то, что ей по душе.

Она хмыкнула, взглянула на него задумчиво.

— Ладно, признаю. План неплохой, — вынесла она наконец вердикт. — Должно сработать! И главное — никаких споров и возмущения, — даже слегка улыбнулась. — Пожалуй, я тебя недооценивала.

— На редкость высокая оценка, — он усмехнулся. — Нечасто я такой удостаиваюсь!

— Старайся лучше — глядишь, будешь удостаиваться чаще, — отмахнулась Ловелла.

Охитека хмыкнул. Все как в старые добрые времена. Словно и не было ни ссоры, ни мыслей о разводе.

Он привалился плечом к дверному косяку. Алита была занята в комнате украшениями — и до родителей ей дела не было. К лучшему. Если и поссорятся — малышка не заметит. Не надо только делать этого громко.

— Слушай, Вэл, — окликнул он. — Почтенный Нуто, — и смолк на секунду, наткнувшись на ее помрачневший взгляд. — Просто… как тебя так угораздило, а?

— А что мне оставалось? — фыркнула жена. — Ты же занят постоянно своей ненаглядной работой. До жены и дела нет!

— Ну, я так и думал, — он кивнул.

— О, ты еще и думать умеешь.

— Скажи, чего хочешь ты сама? — он не стал обращать внимания на издевку. — Предпочтешь развестись или остаться вместе? Брак у нас сложился откровенно неудачно.

— Ты меня спрашиваешь, чего я хочу?! — поразилась она.

— Я хочу решить вопрос мирно, — Охитека пожал плечами. — Лучше, чем есть, вряд ли будет. Я останусь сухарем, с головой закопавшимся в работу. И безумным прожектером, спускающим деньги на сомнительные аферы. Все останется по-прежнему. Мы вроде как уже выяснили, что тебя это не устраивает. Поэтому… подумай, каким ты хочешь видеть свое будущее.

— О. А тебе, выходит, безразлично? Наплевать, уйду я или останусь?

Охитека подумал с полминуты.

— Знаешь. Тебя это, конечно, обидит. Но мне плевать. Наш брак не сложился, с этим ничего не поделаешь. Единственный аргумент за то, чтобы остаться вместе — Алита. Она всего этого не заслужила.

— Понятно, — Ловелла кивнула. — И после нашего расставания… ты сразу помчишься к своей ненаглядной Кэтери, так?

— Это вряд ли, — Охитека хмыкнул. — С Кэт у нас не сложилось еще в прошлый раз. Не вижу ни единой причины, почему могло бы сложиться сейчас, восемь лет спустя. У нее своя жизнь, у меня — своя. С тобой мне ужиться не удалось. И я почему-то подозреваю, что не уживусь вообще ни с кем.

— Драмы-то сколько, — фыркнула жена и ехидно улыбнулась. — Я подумаю над твоим заманчивым предложением. Все-таки это так неожиданно, такие решения не принимают сгоряча.

Он невольно усмехнулся. Вэл в своем репертуаре! Это ему в ней и нравилось — в конце концов, не зря он когда-то на ней женился.

Выхватил ломоть мяса у нее из-под рук, и Ловелла метнула в него недовольный взгляд.

— Мне кажется, или ты пытаешься помочь мне принять правильное решение? — ехидно осведомилась она. Он лишь пожал плечами. — Вот и отлично, — она кивнула. — Пожалуй, я откажусь от этого невероятного предложения. В конце концов, мне тоже важен душевный покой дочери.

— Что ж, — он медленно кивнул. — Но ты ведь понимаешь, что повторение нынешней истории недопустимо?

— И что ты предлагаешь? — она фыркнула недовольно.

— У меня будет пара условий. И тебе придется их принять.

— Выгодная коммерческая сделка стремительно обрастала отягощениями и дополнительными условиями, — пробормотала Ловелла. — Я как-то подзабыла, что ты за тип! Жесткие переговоры — это же твой конек.

— Не преувеличивай, — Охитека поморщился. — Я не собираюсь выворачивать условия начисто. Я так никогда и не делаю…

— Ну-ну, — Вэл дернула плечом. — Ладно, расскажешь о своих условиях. Мне просто любопытно будет послушать.

— Послушаешь, — посулил Охитека, энергично кивнув. — В ближайшие часы поедем в офис — там все и услышишь.

Она кинула на него настороженный взгляд. Наверняка будет недовольна, узнав, каким способом он решил себя обезопасить. Да и их с дочерью заодно — что бы