Сейчас, едва президент и Гэбриэл подошли к служебному входув пресс-центр, она услышала шум большой аудитории. Второй раз за сутки весь мирготовился услышать срочное сообщение президента.

— Что вы собираетесь сказать им? — разволновалась Гэбриэл.

Харни вздохнул, однако лицо его выражало полное спокойствие.

— Вот уже много лет я постигаю снова и снова одну и ту жеистину... — Он положил руку на плечо спутницы и улыбнулся. — Правду нельзязаменить ничем.

Гэбриэл смотрела, как президент идет к трибуне. Зак Харнисобирался перед всем миром признать самую крупную в своей жизни ошибку, и темне менее еще никогда он не выглядел так по-президентски.

Рейчел проснулась и увидела, что в комнате совсем темно.

Часы высвечивали время: 22.14. Она лежала не в своейпостели. Несколько секунд, не шевелясь, пыталась вспомнить, где находится и чтотворится вокруг. Мысли начали медленно разворачивать последовательностьсобытий... Раздался стук в дверь, и Рейчел быстро выключила телевизор. Она невидела Майкла с самого завтрака. Войдя в Белый дом, Рейчел мечтала лишь об одном:уснуть в его объятиях. Наверняка и Майкл думал о том же. Однако ничего неполучилось — в спальню Толланда заявился знаменитый астрофизик, беспрерывно и сбезмерной гордостью повествуя о том, как ему удалось спастись от акул, перебивзапах крови запахом собственной мочи. Наконец измученные Майкл и Рейчелсдались, и она ушла в свою комнату.

Подходя к двери, Рейчел взглянула на себя в зеркало иувидела, как смешно одета. В комоде спальни нашлась лишь старая футболка,однако она доставала ей до колен и вполне годилась в качестве ночной рубашки.

Стук повторился.

Открыв дверь, Рейчел едва не выдала своего разочарования:перед ней стоял вовсе не Майкл, а служащая Белого дома. Дама в синем жакетевыглядела весьма деловой и энергичной.

— Мисс Секстон, — заговорила она, — джентльмен в спальнеЛинкольна услышал звук вашего телевизора. Он просил передать, что поскольку выуже проснулись, то...

Дама выразительно подняла брови и выдержаламногозначительную паузу. Она явно была в курсе событий, нередко происходящих поночам на верхних этажах правительственного здания.

Рейчел покраснела, словно девочка.

— Спасибо.

Дама проводила гостью по коридору к простой, даже невзрачнойдвери неподалеку.

— Вот спальня Линкольна, — пояснила сотрудница. — Мнерекомендовано перед этой дверью желать гостям доброй ночи и напоминать, чтобыони остерегались призраков.

Рейчел кивнула. Легенды о призраках, появляющихся в спальнеЛинкольна, насчитывали столько же лет, сколько и сам Белый дом. Утверждали, чтоих встречали здесь и Уинстон Черчилль, и Элеонора Рузвельт, и Эми Картер, иактер Ричард Дрейфус, не говоря уж о многочисленных горничных и дворецких.Утверждали также, что собака Рейгана лаяла перед этой дверью часами.

Мысль об исторических личностях заставила Рейчел вспомнить,каким священным местом была эта комната. Внезапно она смутилась, стоя здесь вдлинной, не по размеру, футболке, с босыми ногами, словно студентка,пробирающаяся в комнату однокурсника.

— А она кошерная? — шепотом спросила гостья у служащей. — Яимею в виду, это действительно спальня Линкольна?

Дама подмигнула:

— Наша политика на этом этаже проста: не спросят — значит,незачем и говорить.

Рейчел улыбнулась:

— Спасибо.

Она взялась за ручку, заранее предвкушая то, что сейчасбудет.

— Рейчел!

Гнусавый голос, напоминающий звук циркулярной пилы, окликнулее из противоположного конца коридора.

Обе женщины обернулись. На костылях к ним неловко ковылялКорки Мэрлинсон.

— Я тоже не смог уснуть!

Рейчел моментально сникла, чувствуя, что ее романтическийнастрой стремительно улетучивается.

Корки окинул взглядом служащую Белого дома и расплылся вширокой улыбке:

— Обожаю женщин в униформе!

Служащая молча расстегнула жакет и продемонстрировалавыглядящий очень серьезным пистолет. Астрофизик попятился:

— Понял. — Он повернулся к Рейчел: — А Майк тоже проснулся?Ты к нему?

Корки явно собирался составить им компанию. Рейчел едва незастонала.

— Корки, ради Бога...

К счастью, вмешалась служащая президентской администрации.

— Мистер Мэрлинсон, — уверенно заговорила она, вынимая изкармана жакета записку, — в соответствии с распоряжениями, данными мне мистеромТолландом, я должна немедленно проводить вас вниз, на кухню, обеспечить васлюбой едой, какую только пожелаете, и попросить рассказать как можно подробнеео том, как вам удалось спастись от верной смерти в акульей пасти... — дамапомолчала, — описав себя с ног до головы.

Служащая, судя по всему, произнесла магические слова. Коркитут же бросил костыли и обнял решительную особу, опершись на ее надежное плечо.

— На кухню, любовь моя! — скомандовал он.

Слегка озадаченная сотрудница повела хромающего Корки вниз.Рейчел не сомневалась, что тот на седьмом небе от счастья.

— В моче все дело, — слышался его голос. — Ведь этиотвратительные увеличенные обонятельные лобные доли чуют все на свете!

Когда Рейчел вошла, в спальне Линкольна царила темень.Странно, но кровать оказалась пустой и явно нетронутой. Толланда нигде не быловидно.

Возле постели тускло горела масляная лампа. В ее мягкомсвете гостья смогла различить брюссельский ковер, знаменитую резную, красногодерева, кровать, портрет жены президента, Мэри Тодд... даже письменный стол, закоторым Линкольн подписал «Манифест об освобождении рабов».

Совсем не трусиха, Рейчел внезапно ощутила дрожь в коленях.Где же Майкл?

В противоположном конце комнаты трепетала на ветру белаяпрозрачная штора. Рейчел пошла к окну, чтобы закрыть его, и внезапно услышаладоносящийся из шкафа жуткий шепот:

— Мэ-э-э-эри...

Рейчел резко обернулась.

— Мэ-э-э-эри? — снова зашептал голос. — Это ты? Мэри ТоддЛинкольн?

Девушка торопливо закрыла окно и снова повернулась к шкафу.Сердце ее стремительно стучало, хотя она и понимала, что это просто глупо.

— Майкл, я знаю, что это ты.

— Не-е-ет, — продолжал собеседник. — Я... не... Майкл... я...Эйб.

Рейчел невольно прикрыла губы руками.

— О, правда? Настоящий Эйб Линкольн?