Вампир был еще жив.

Точнее, не-жив. В общем, тварь все еще пыталась двигаться.

Большая ее часть превратилась в фарш. На холоде тело еще не начало гнить, поэтому запаха тлена не ощущалось. Один глаз вращался в раздробленном черепе. Мышцы подергивались, но без костяного каркаса их деятельность на этом и оканчивалась. Возможно, имей вампир достаточно крови и времени, он смог бы вернуть себе прежний облик, однако это противоречило моим интересам. Я занес над ним пластмассовый цилиндр.

– Ничего личного! – объяснил я вампиру, а затем посыпал его молотым чесноком из пиццерии.

Не скажу, что вампир закричал. Подобно посоленному слизняку, он умер в молчаливой пульсирующей агонии. Мне пришлось бороться с приступом тошноты, но недолго. Когда имеешь дело с вампирами, поневоле привыкаешь к отвратительным кончинам. Поднялись струйки дыма, и через несколько секунд кучка немертвой плоти превратилась в мертвую плоть.

Один готов.

Трое в уме.

Я направился к зданию, стараясь двигаться как можно тише. Годы работы частным сыщиком и несколько лет теневой магической войны с вампирами научили меня бесшумному передвижению. Оказавшись в тридцати футах от входа, я увидел второго вампира, прежде чем тот заметил меня, именно там, где, по словам коббов Кифа, ему и следовало находиться.

Он стоял лицом к бистро, очевидно поглощенный разворачивавшимися там событиями. Я слышал доносившиеся изнутри голоса и, хотя их заглушала снова и снова повторявшаяся мелодия «Только ты», различил шелестящее шипение Друлинды. Признаков борьбы не наблюдалось, и это был плохой знак. Томас не сдался бы без боя, а учитывая способности потенциальных участников драки, я бы ее не пропустил.

После секундного раздумья я пришел к выводу, что, возможно, это все-таки хороший знак. Им бы не удалось убить Томаса без шума. Если только он не подчинился добровольно, а я отказывался в это верить. Я слишком хорошо знал своего брата. Нет, здесь произошло что-то еще.

При необходимости мой брат мог сойтись лицом к лицу с вампиром Черной Коллегии, но в последний раз, когда он так поступил, это едва не убило его и женщину, за счет которой ему пришлось восстанавливать свои силы. Внутри торгового центра было два Черных вампира, и, хотя Томас входил в число лучших бойцов Белой Коллегии, он не вступил бы в поединок, если бы считал, что следует тянуть время, воспользовавшись старинной уловкой Белых, а именно хитроумно притворившись человеком. Инстинкты говорили мне, что Томас выжидал подходящего момента. Черт, он, возможно, рассчитывал на мою помощь.

Опустив глаза, я увидел подарок, уцелевший среди хаоса. Он лежал в своей яркой красно-розовой обертке там, куда его уронила Молли, – на дорожке перед входом.

Я понял, что улыбаюсь.

Через двадцать секунд я бросил подарок. Переворачиваясь в полете, он приземлился прямо перед входом в бистро. Голова стоявшего на страже вампира дернулась. Склонилась набок. Затем тварь обернулась, скаля зубы.

– Gravitus! – прогремел я, опять призывая силу земли.

Снова все подскочило – однако на этот раз не бесшумно. Круг нулевой гравитации охватил ближайшие магазины, и находившиеся в них товары, прилавки, посуда, мебель, кассовые аппараты, манекены и бог знает что еще взлетели в воздух, чтобы с грохотом рухнуть обратно. Аналогичные звуки донеслись и с верхних этажей.

Круг сверхгравитации прижал вампира в коричневой рубашке к полу, но я забыл про верхние уровни здания. Раздался визг раздираемого металла, и огромная грохочущая масса обломков обрушилась почти сплошной лавиной – полы и потолки не выдержали напряжения. Все это шумно упало на раздавленного вампира.

На секунду воцарилась потрясенная тишина. Предметы продолжали сыпаться с полок, прилавков и прочих мест. Очевидно, пострадали трубы: с потолка хлынул поток воды, в котором мелькали новые обломки.

Затем почти одновременно произошли две вещи.

Во-первых, мой брат наконец дождался своего момента.

Передняя стена бистро взорвалась наружу. Я увидел летящий силуэт вампира-охранника: он пронесся по воздуху через весь коридор и, не теряя высоты, со страшной силой врезался в защитную металлическую сетку.

Во-вторых, Друлинда испустила жуткий яростный вопль. Звук был кошмарный, неприятный, скребущий и почему-то напоминающий мне о пауках – а также нечеловечески громкий. Внутри бистро что-то загремело. Молодежь завопила.

Времени на раздумья не осталось. Я помчался к вампиру, которого мой брат вышвырнул из бистро. Он рухнул на землю и еще не поднялся. Я надеялся, что успею подбежать достаточно близко, прежде чем он окончательно придет в себя.

Не успел.

Вампир оказался на ногах, когда я не преодолел еще и половины пути. Одно его плечо было вывихнуто и искалечено, рука безжизненно висела. Он легко развернулся – ни его лицо, ни движения не выдавали ни малейшего дискомфорта, – издал вполне человеческий крик ярости и кинулся на меня.

Я отреагировал инстинктивно: поднял правую руку, сосредоточился и выкрикнул:

– Fuego!

Пламя вырвалось из моей ладони и метнулось диким вихрем, гигантским вращающимся конусом пронеслось по коридору. Огонь выплеснулся на пол, охватил металлическую сетку и вышеозначенного вампира, словно я хотел принести его в жертву.

Однако без жезла я не мог сфокусировать атаку, и жар рассредоточился, вместо того чтобы сконцентрироваться в единый обжигающий луч. Без сомнения, боль была страшная, и униформа вампира горела, но с ним самим ничего не произошло. Возможно, более старый, иссушенный вампир вспыхнул бы, как факел, однако новички были слишком… сочными. Мой вампир лишь немного сварился.

И сильно разозлился.

Издав очередной высокочастотный вопль, он двинулся ко мне, замахиваясь пылающей рукой. Возможно, пламя немного его дезориентировало, поскольку я смог увернуться от удара – вернее, почти. Вместо головы или шеи удар пришелся в левое плечо. В меня словно врезался поезд.

Охваченный болью, я выронил баночку с чесноком. Сила удара развернула меня, и я рухнул на пол. Вампир навалился на меня сверху и, продолжая гореть, оскалился, после чего потянулся к моему горлу своими еще не заостренными, еще белыми зубами.

– Гарри! – крикнул Томас.

Я услышал шум, и страшная сила оторвала вампира от меня. Я сел как раз вовремя, чтобы увидеть, как мой брат врезается плечом в грудную клетку монстра, отбрасывая прочь и расплющивая неупокоенную тварь о бетонную стену между двумя витринами. Затем Томас схватил нечто напоминавшее ножку стула и вогнал заостренный конец в грудь противнику, на несколько дюймов ниже золотистого бейджика охранника, располагавшегося с левой стороны.

Рот вампира открылся, и оттуда хлынула темная кровь. Оставшейся рукой тварь потянулась к ножке стула.

Томас решил эту проблему наиболее жестоким из возможных способов. С искаженным от ярости лицом мой брат, не обращая внимания на горящую одежду вампира, схватил его руку и