Мира

Приоткрываю глаза и с моих губ срывается сухой и слабый вздох.

– Мира, – моя ладонь оказывается в тёплых руках, вызывая улыбку.

– Любимая моя, ты меня так напугала, – Рафаэль гладит меня по щеке, пока моё зрение привыкает к обстановке.

– Где мы?

– В больнице.

Да, как я могла не услышать пикающий аппарат, сообщающий о моём сердечном ритме. Шторы задёрнуты, только мягкий свет падает от лампы сбоку.

– У меня снова была паническая атака? – Виновато спрашиваю его.

– Да. И это было страшно. Ты долгое время не приходила в себя. У тебя взяли анализы и пропустили меня к тебе только несколько часов назад, оставив мне лишь ожидание. Они ничего не говорят, – печальный вздох мужа, и он старается держаться после пережитого стресса.

– Я испугалась… я помню, что очень сильно испугалась. Всё перемешалось в моей голове, стало трудно дышать, и я хотела лишь убежать. Прости, я не справилась.

– Всё в порядке. Ничего. Мне не стоило, вообще, говорить с тобой о приезде сюда. Как только тебе разрешат выйти из больницы, то мы сразу же улетим домой и больше никогда здесь не появимся. Всё хорошо. Главное, что ты очнулась. Как себя чувствуешь? Прости, забыл спросить, – нервно улыбается.

– Странно. Тошнит и пить хочется. Голова огромная.

– Сейчас, – Рафаэль отклоняется немного назад и подносит к моим губам стакан с трубочкой. Делаю пару глотков и чувствую себя более или менее нормально, не считая давления на виски.

– Я вызову медсестру. Мне сказали это сделать, как только ты откроешь глаза.

– Это дорого?

Рафаэль нажимает на кнопку позади моей головы, а затем удивлённо переводит на меня взгляд.

– Госпиталь. Это дорого. Мне уже лучше, так что мы можем уйти…

– Мира, всё в порядке. Не думай о деньгах, Грог оплатил. Он сам весь на нервах, ждёт за дверью, охраняет нас, – перебивает меня Рафаэль, поглаживая по руке.

– От него? – Мрачно спрашиваю я.

– Я не впустил его сюда. Он здесь. Ждёт новостей в приёмной. Я и не впущу. Не волнуйся, этот человек больше к тебе не подойдёт, – заверяет меня Рафаэль.

Киваю и прикрываю глаза.

– Прости, что напугала тебя. Этот приступ был такой сильный, я держалась до последнего…

– Не надо, Мира. Не вспоминай, пусть это будет самое ужасное, что случилось с нами и случится в будущем.

Слабо улыбаюсь, и мне так спокойно становится внутри. Мой муж рядом. Я не совершила глупостей. И мы улетим отсюда сразу же, как только мне дадут разрешение. На этом мы поставим точку.

– Мистер и миссис Лоф, очень рада, что вы очнулись. Как вы себя чувствуете? – В палату входит милая с виду и улыбающаяся медсестра. Она везёт с собой систему с капельницей. Перевожу испуганный взгляд на Рафаэля.

– Что с ней? Вы нашли причину такого долгого обморока? – спрашивает за меня Рафаэль.

– Да. И вам, миссис Лоф, следовало бы избегать таких нервных потрясений. Что же вы себя не бережёте? Гемоглобин очень низок, у вас начинающаяся стадия анемии, а в вашем состоянии это очень опасно.

– Так что со мной? В голове что-то или с сердцем? – Шепчу я, сжимая руку Рафаэля.

– В голове, – с улыбкой отвечает медсестра, а я не понимаю, чего она радуется. Я больна. У меня в голове опухоль или что-то подобное, а эта женщина лыбится, как будто лотерею выиграла.

– Меня будут оперировать? Сколько это будет стоить, я…

Монитор издаёт жуткий писк, заставляя меня замолкнуть.

– Ну вот снова. Зачем вы себе придумываете болезни, миссис Лоф? Вам нельзя так нервничать, а мистер Лоф мог бы быть и более заботливым. Неужели, ваш лечащий врач не рассказывал вам, как следует вести себя в такой период? – Она снимает с моего пальца напульсник, который и показал повышенное сердцебиение, опасное для какого-то страшного заболевания у меня.

– Нет… я ничего не понимаю, – одними губами отвечаю и смотрю на мужа. Он бледен. Напуган.

– Странно. Вам должны были прописать витамины, которых в вашем организме катастрофически не хватает, миссис Лоф. Помимо этого, ваши гормоны зашкаливают, и их нужно немного подавлять. Именно гормональный сбой и стал причиной частой панической атаки. Мистер Лоф сообщил нам, что вы подверглись этому два раза с минимальной разницей? – Киваю, но до сих пор ни черта не понимаю.

– Мне нужно лечение, чтобы подавить эти гормоны?

– Нет, конечно, нет. Это нормально в вашем положении. У вас относительно хорошие показатели, не считая крови. Утром вас посетит гинеколог и проведёт с вами беседу, раз ваш упустил этот момент. Вы должны заботиться о себе и своём ребёнке, – а я только могу недоумённо моргать.

– Подождите. Что вы сказали? У нас нет детей. У нас с этим проблемы. У меня… проблемы, и пока у нас нет детей, – сдавленно произносит Рафаэль.

Медсестра пребывает в таком удивлении, глядя то на меня, нервничающую ещё больше, то на Рафаэля, словно мы сказали ей о том, что земля плоская и представили доказательства.

– Проблемы? Какие проблемы?

– С репродукцией. Моя жена сдала анализы несколько месяцев назад, у неё всё хорошо. А я вот недавно, не успел вскрыть конверт, но дело именно во мне. Мой отец был наркоманом, и это могло стать причиной того, что мы пока не беременны, – Рафаэлю сложно даётся каждое слово, и я начинаю злиться оттого, что его вынудили сказать это вслух. Ему больно.

– Но вы беременны, миссис Лоф…

– Что?

– Что вы сказали?

Мы с Рафаэлем переглядываемся, и я даже приподнимаюсь с постели, не веря своим ушам.

– Да, вы беременны, миссис Лоф. Срок чуть больше двух месяцев. Это и вызвало у вас такую сильную паническую атаку, как и истощение. Вы здоровы, но теперь вам следует внимательнее относиться к своему состоянию… Вы не знали?

– О боже… боже, мы беременны, Рафаэль! – Вскрикиваю я.

– Господи. Это правда? Моя жена беременна?

– Да. Сейчас поставим капельницу, и я привезу аппарат, чтобы мы проверили сердцебиение плода.

Мои глаза моментально наполняются слезами.

– Мы беременны, Мира. У нас будет ребёнок. Наш ребёнок… мы будем родителями. Ты и я. Мы будем… боже, я так тебя люблю, – он плачет. Обнимает меня, целует в лоб, нос, щёки и плачет от счастья, как и я.

Я перестала делать тесты уже давно и, видимо, зря. Я больше не хотела расстраиваться, а, оказывается, я была беременна, отсюда и странный аппетит, постоянное желание съесть сладкого, хотя раньше я его не особо-то и любила. Поведение моё тоже было неадекватным из-за гормонов. Я беременна!

– Но у меня ничего нет… живота нет, – шепчу я.