– Вот и хорошо. Пусть отдувается, он для этого рождён. А мы будем целовать одного маленького сыночка, – подношу Рейна ближе к лицу и вдыхаю его аромат. Он прелестен.

– Любимая, пришло время сделать рассылку. Как раз у нас будет время, чтобы подготовиться. Ты отдохнёшь и отдашь мне, наконец-то, сына, – Рафаэль садится на кушетку, и я немного пододвигаюсь. Он фотографирует нашу семью и отправляет всем друзьям, знакомым и Флор.

– А теперь моя очередь.

С улыбкой передаю сына папе и понимаю, что счастье оно ведь такое простое. Оно может быть у каждого, только не все осознают это.

Восемь месяцев спустя…

Мира

– Ты что делаешь? – Изумлённо смотрю на Рафаэля, тычущего пальцем на экран «Айпада» перед лицом Рейна.

– Рассказываю о различиях между марками красок, чтобы подготовить его к работе в студии, – муж спокойно пожимает плечами, пытаясь заставить сына не крутиться.

– Три утра, Рафаэль! Три утра, он ещё мал для этого! – Возмущаюсь я.

– Он всё равно не спит, у него зубы режутся, а я не хотел будить тебя. Я же помогаю.

– От тебя краской несёт.

– Я помылся. Трижды. И раньше ты это не так замечала. Что, правда, несёт? – Рафаэль нюхает свою футболку.

– У нас проблема, Рафаэль. И я тебя придушу. Ты что мне говорил? Безопасный секс, да?

– Эй, сыну рано знать о сексе!

– Вот, – кладу на стол тест на беременность.

– Эм… это твой?

– Нет, мамонта. Мой! Ты обещал, что всё нормально будет, пока я не перестану кормить грудью и не начну принимать противозачаточные. Я беременна, Рафаэль. Снова беременна.

Муж кривится, а потом довольно улыбается.

– Класс. У нас будет ребёнок.

– У нас есть ребёнок, и двое это уже сложно. Рафаэль, как ты мог? – Издаю стон и падаю на диван.

Я давно уже заметила, что со мной что-то не так. Тошнота. Головокружение, запахи стали ещё отчётливее, чем раньше. И проснулась я, потому что меня жутко тошнило. Задержка. Сделала тест, и вот что вышло.

– Мира, это же прекрасно. Двое детей, у нас теперь полная семья.

– Ты обещал, что не будешь кончать в меня, – шепчу я.

– Я не смог остановиться. Прости, надеялся, что обойдётся, но я рад. Понимаешь, рад. Это жизнь, Мира. Такое бывает…

– Рафаэль, мы не поместимся в этой квартире. Она стала тесной, я не работаю, ты теперь даёшь уроки рисования для детей и взрослых. Тебя практически нет дома. Я не хочу тебя потерять теперь так. Я боюсь.

– Справимся. Я планирую обучить несколько ребят, поймал их, когда они рисовали на стенах, и их чуть не поймала полиция. Дам им крышу и работу. Открою теперь свою школу и буду чаще работать дома. Прости, я буду помогать. Я люблю и тебя, и сына. Моей любви хватит на всех и времени тоже. Обещаю.

Шумно вздыхаю и киваю.

– Придётся подумать о переезде.

– Рейн будет в восторге. Он обожает коробки. А сейчас иди спать и не мешай нам. Я ращу своё продолжение, – муж целует меня в губы и подталкивает к спальне.

Оглядываюсь, улыбаясь и смотря на двух любимых мужчин. Один пытается чему-то учить второго, а второй изучает свои пальцы во рту. Боже, веселье только начинается.

Одиннадцать месяцев спустя…

Мира

– С Рождеством! – Едва успеваю открыть дверь в нашем новом доме в Нью-Джерси, который мы купили буквально после рождения дочери, как мимо меня проносится Уил.

– Привет, малыш. И вам привет, с Рождеством, – улыбаясь, пропускаю Сиен с младшим сыном на руках и Белча, тащащего чемоданы и пакеты с подарками.

– Мне надо выпить. Где этот засранец?

– Бернардо, не при детях же! – Возмущается подруга.

– Чувак, ты где? – Кричит Белч, смеясь и не обращая внимания на жену.

– Наверху, с Изабеллой. Он не отходит от неё, – говорю я.

– А чемоданы? Давай работай, ты ещё не отработал своё за этот год, – Сиен успевает схватить мужа за ухо. Правда, за ухо и толкнуть обратно к чемоданам.

Хохочу, наблюдая за ними.

– Рафаэль покажет. Найди его, – сквозь смех говорю я.

Белч, насупившись, тащится на второй этаж, бухтя о том, что даже праздники для него работа.

– Как красиво, Мира, – шепчет Сиен, опуская на пол сына.

– Да, мне нравится. Горжусь нами, – довольно оглядываю небольшую, но уютную гостиную с переливающейся ёлкой и гирляндами вокруг. На столовую, подготовленную к гостям и празднику. Я счастлива.

Хоть беременность была сложной, и пришлось делать кесарево сечение, но я рада тому, что Рафаэль однажды нечаянно не успел. Школа его процветает. Сейчас в ней три возрастные группы в две смены, и курсы для взрослых, решивших, что они хотят быть ближе к уличному искусству. Он уволился из издательства, так как попросту не смог физически совмещать всё и полностью отдал себя своему детищу. Я пока в декретном отпуске, но планирую устроиться менеджером в том же салоне, в котором работала администратором. Мой опыт и дипломы позволяют это сделать.

– Держи, – протягиваю Сиен бокал вина и сажусь рядом с ней на диван, пока мой старший сын и её младший пытаются запустить рождественский поезд вокруг ёлки.

– У нас всё получилось. Знаешь, я что-то начала вспоминать всё в последнее время и думаю, что мы, правда, все молодцы.

– Неужели, снова беременна? – Интересуюсь я.

– Боже упаси. Третий сын меня убьёт. Хочу открыть детский сад. Частный.

– Вау, это здорово. Открывай, конечно, открывай. У тебя прекрасно получается ладить с детьми.

– Да, но сначала надо получить образование. Планирую в следующем году поступить на педагогический.

– Отличные планы. А Белч останется с отцом?

– Да, ему нравится сбегать из дома и ничего не делать. Ты же его знаешь. У него седина в волосах, а до сих пор мальчиком себя мнит, – смеётся подруга.

За спиной раздаётся топот, и к нам сбегает Уил, расталкивая малышей и радостно запуская сам поезд.

– Уильям Фирель, я что тебе говорила про поведение? Хочешь снова мыть полы?

– Прости, мам. Но они такие медленные, – смеюсь от ответа Уила. Он очень активный малыш и безумно похож на своего отца характером. Где звучит музыка, там он. Где скопление людей, там он. Где веселье, там он. А наш сын, на удивление, очень разборчив. У него мой гадкий характер. Увы. А вот глаза Рафаэля. Я смотрю в них и вижу его.

– Белла спит, – Рафаэль целует меня в щёку, и я поднимаю голову.

– Спасибо. Займи Белча, а то он…

– Он спрятался в бильярдной.