-Насть, - засмеялась Татьяна, а объяснять больше не стала.

Будто убедилась в своих чувствах, будто поняла всё происходящее с нею. Она поднялась, наполнившись откуда-то появившейся энергией, и скинула плащ. Переодевшись в своё платье фрейлины, Татьяна встала к окну и потянулась руками к небу:

-Здесь я! Здесь моё место, понимаешь?

-Нет, - попятилась Настя.

-Передай, прошу, государыне, что медальон останется при мне, - повернулась Татьяна, сияя улыбкой свободы.

Настя не стала перечить или пытаться что сказать, оставляя все переживания себе. Она выполнила просьбу Татьяны. Императрице передали про решение её, и явившийся в то время капитан, услышав донесение, без слов развернулся и... ушёл...

С великим сожалением смотрела ему вслед государыня, после чего встала к окну и наблюдала, как он, в сопровождении ожидающих его двух всадников, умчался верхом так быстро, словно и не был здесь никогда...

С чувством разрывающейся души стояла в коридоре у окна и Настя. Она так же провожала их взглядом. Она так же прослезилась... Будто прощалась с дорогим, самым нужным на свете, что дарит отраду душе и веру в чудеса жизни, - со счастьем мечтать...

-Теперь понимаешь, Катюш, - вздохнула Императрица, рассказав о произошедшем своей фрейлине, когда осталась вечером с нею наедине и они были заняты вышиванием. - Вот, почему стараюсь, чтобы задумывались вы, кого любить, думали глубже. Конечно, каждый остаётся при своём мнении, но ранить души других...

-Понимаю, Ваше Величество, - с печалью о своём вздохнула Екатерина. - Я могу лишь восхищаться Вашей столь страстной любовью к истине дел и чувств.

-Не теряйся, моя милая, - улыбнулась Императрица. - Коль мил тебе Воронцов, то выбор правильный делаешь, а я уж поддержу.

Чуть подслушав беседу Императрицы с Екатериной, Настя медленно отошла от двери. Она поплелась по тёмному коридору... Казалось, темнота эта сжимает всё тело, не позволяя дышать,... мечтать...

Я любила печаль тех осенних дней,

Когда грела мечта, был в душе апрель,

Когда видела сны, где ждала тебя,

А оказалось всё зря...

Поклоняясь любви, все вокруг спешат,

Забывая любить, забывая страх,

А заметить, где истинная любовь,

Будто никому не дано.

Одиночество вновь подкралось в тиши:

«Ты грусти, плач, реви, только не молчи».

Вытирая слезу над свечой в ночи,

Отпускаю я мечты...

Глава 18

Вернувшись в комнату фрейлины Екатерины, Настя зажгла свечу у окна и осталась сидеть возле... Полное одиночество... Тоска...

Аделина, которая должна была тоже здесь быть, в тот вечер отсутствовала, накануне прихватив простуду. Только за неё Настя переживала мало. Она знала, что подруга выздоровеет, всё снова будет, как раньше, но внешне...

Настя искала в себе хоть немного надежды, что истинная любовь где-то есть на свете, но не находила. Всё казалось мрачным и пустым... Бессмысленным...

-Ты здесь, - с улыбкой подошла вернувшаяся Екатерина.

Настя даже ахнула от испуга, не ожидая так скоро появления её.

-Что с тобой? - забеспокоилась фрейлина и села рядышком, погладив по плечу. - Настенька?

-Всё хорошо, - почувствовала прокатившуюся по щеке слезу Настя и тут же смахнула её.

-Я тебя обрадую, может, - улыбнулась Екатерина. - Согласие я дам на венчание с Воронцовым... Он просил за меня...

-Согласие?... Почему? - с волнением смотрела Настя.

-Потому что верю в его любовь, - улыбалась Екатерина. - В его верность мне. Ну и... он мне тоже нравится.

-Нравится, - усмехнулась сквозь непослушные слёзы Настя.

-Послушай, спросила меня государыня наша, кому довериться можно. Я рассказала о тебе. Она меня попросила, чтобы ты немного послужила и ей. Я дала согласие, поскольку всё одно сейчас буду занята венчанием, к мужу уеду, понимаешь? - говорила Екатерина дальше, а Настя кивала, соглашаясь на всё и пытаясь приглушить в себе все разочарования.

-Поедешь ты на несколько лет помогать другой барышне по просьбе Императрицы. Это в Швеции, - рассказывала дальше Екатерина. - Племянница нашего посла.

-Я всё сделаю, только бы с матушкой проститься, - заплакала Настя, а вместе с нею прослезилась и Екатерина:

-Прости за это... Я обещаю, ты поедешь в деревню да увидишься с матушкой и до отъезда, и потом вернёшься к ней! Хорошо? Обещаю! Верь, и Императрица поддержит!

-Верю, - кивнула Настя.

Она собрала все силы, чтобы сдерживаться ещё чуток, не дать слезам показать мучения души. Она помогла фрейлине приготовиться ко сну, лечь в постель, а сама тихонько покинула спальню сразу, как только Екатерина задремала.

Заглянув к спящей в своей маленькой комнатушке Аделине, Настя убедилась, что и у неё всё спокойно. Только себе места не находила. Побродив немного в коридоре, Настя вернулась к спальне Екатерины, но войти не захотела туда, где бы могла нарушить покой кажущейся счастливой фрейлине, где бы может пришлось бы лечь в холод кровати...

Сев на пол у окна, Настя предалась снова воспоминаниям о мечтах, о любви, которую ждала всем сердцем, но которой, как стала видеть, в мире нет... Все вокруг были заняты чем-то, что называли любовью, но не думали, как она... Почему? Что же не так? Настя не понимала, но было очень больно...

Закрыв глаза, Настя будто куда вспорхнула, словно была какой маленькой птицей. Она парила над дворцом, уносясь далеко от него, от городских фонарей этой ночи. Она взлетела ещё выше, покружившись над кораблями в гавани и сев на мачту одного из них.

Корабль покачивался на волнах, всё выше и выше вздымающихся от сильного ветра. Тот в свою очередь с грохотом приоткрыл двери облаков, разразившихся молнией и выпустивших проливные слёзы. Ливнем омывался корабль и моряки на нём, пытающиеся удержаться, спастись...

Только птице на мачте было будто всё ни по чём.