— На что они рассчитывают, действуя так нагло, — вкоторый раз подумал Меджидов, стараясь не выдавать своего волнения. Вошедшийбыл уже близко, когда Меджидов, резко подняв ногу, вдруг нанес болезненный ударв пах. Пришелец согнулся от боли, но не закричал. Меджидов вскочил и двумяруками нанес еще один удар по затылку скривившегося от боли убийцы. Тот упал икак-то неловко дернулся.

Меджидов напряженно застыл, опасаясь подвоха, но вошедшийлежал, очень сильно подогнув колени. Подойдя к выключателю, Меджидов решил быловключить свет, затем передумал, вспомнив о камерах. Он снова подошел ближе.Убийца упал на свой собственный носовой платок, уткнувшись в него носом.Концентрация яда была столь высока, что он умер мгновенно.

Дверь была еще приоткрыта и решение принимать нужно было какможно быстрее. Очень быстро. Меджидов подошел к двери, посмотрел по сторонам вкоридор, затем осторожно прикрыл ее, вернулся на свое место и, наклонившись,обыскал труп неизвестного. В карманах он нашел удостоверение на имя майора ФСКМакарова. Оружия у офицера не было, но была целая связка ключей и небольшаязаписная книжка. Ключи Меджидов трогать не стал, а книжку положил в свойкарман. Затем, резко выпрямившись, поднял стул и внезапно бросил его в окно.Раздалось завывание охранной сигнализации, послышались крики охраны. Он сиделна кровати и ждал.

* * *

Олег Ковальчук добрался под утро на место встречи без особыхпроисшествий. Его встречала Лена, сделавшая, как и полагалось, несколькоконтрольных кругов. Теперь, сидя на конспиративной квартире и получив всюимеющуюся информацию, он неторопливо пил чай, пытаясь построить из разрозненныхданных логическое уравнение. Остальные трое членов группы сидели рядом с ним,поочередно рассказывая о своих предположениях или наблюдениях.

— Значит, Меджидов вышел на вас лично, — неторопливорассуждал Ковальчук, — произошло нечто исключительное, смерть Коршунова.Нужно быстрее установить, что произошло с полковником Билюнасом.

— Мы не смогли узнать, — ответилПодшивалов, — телефон не отвечает. Но думаю, нужно быть готовыми к самомухудшему.

— Думаю это правильно. Убирают членов нашей группы.Начался процесс, о котором нас предупреждал Меджидов. Весь вопрос, за чтоубирают. Какой информацией мы обладаем или должны, по мнению нападающих на нас,обладать, чтобы быть так потенциально опасными. Вы проверяли гостиницу«Украина»? Генерал Меджидов всегда останавливался там.

— Он проживал в гостинице до вчерашнего вечера. Вернее,номер был оплачен по вчерашнее число, — поправился Подшивалов, — всамой гостинице мы не появлялись. Это может быть слишком опасно.

— Прежде всего необходимо установить контакт с самимМеджидовым. Этим мы займемся уже сегодня утром. Давайте еще раз вспомним вашубеседу, Теймураз. Он позвонил вам лично, что не должен был делать ни при какихусловиях. Уже это было сигналом опасности. Потом он сказал, что в Москве«пасмурно». Вы правильно расшифровали, что это органы контрразведки. Но почемуон использовал и другие, не обговоренные заранее слова-символы. Неужели он такспасается от органов ФСК? Или операцию по нашему уничтожению начала самаконтрразведка? Тогда для чего и во имя чего? Но раз он все-таки позвонил,значит и задержавшая его ФСК пытается найти выход из положения, осторожнопроверяет его связи. Меджидов не вызвал ни меня, ни Лену, не хотел подставлятьнас под удар оставляя до поры неизвестными никому. Игру в данном случае нужновести очень осторожно, не пытаясь выглядеть умнее экспертов ФСК. Там многопрофессионалов экстра-класса. К сегодняшнему дню они должны были ужерасшифровать запись беседы Меджидова с Сулакаури. Вернее, понять смысл ихразговора. Теперь телефоны, которые вам дал Меджидов. Вы прогоняли их через нашкомпьютер?

На квартире был установлен мощный компьютер, которымпользовались все члены группы «О» Вообще их жилище было полностью подготовленодля автономного функционирования в течение нескольких лет, располагаянеобходимой техникой и оборудованием.

— Я смотрел, — подал голос Теймураз, — этителефоны принадлежали бывшему Центру КГБ СССР, расположенному в районеЧертаново. Может, нам прорваться в этот Центр и вытащить оттудаМеджидова? — пошутил Сулакаури.

— Будем считать, что ты рассказал нам новыйанекдот, — сухо заметил Подшивалов, старший по званию, — а потом безКоршунова и Билюнаса активные действия вести вообще невозможно.

— Центр охраняется достаточно хорошо, — словнораздумывая, сказал Ковальчук, — там всегда одновременно находится болеепятидесяти человек. Силами нашей группы штурмовать Центр невозможно. Крометого, я не уверен, что наш «штурм» обойдется без лишнего шума, а стрелять всвоих будет достаточно сложно. Хотя бы потому, что после этого нас простообъявят врагами и будут преследовать, как бешеных собак.

— Я пошутил, — возразил Сулакаури.

— А я люблю рассматривать в качестве источников нашихгипотез даже шутки, — не улыбнувшись, ответил Ковальчук, — вы правытолько в одном, достать мы его должны. Но, конечно, не пытаясь появляться врайоне Чертаново. Кроме всего прочего вообще во время операции ковбойскаястрельба как в американских вестернах нам противопоказана. Мы пока не имеем информации,кто против нас и почему. Значит, надо исходить, что любой потенциальный агент,вступающий с нами в контакт, может оказаться врагом. И, соответственно, врасчете на это строить свои планы.

Спустя два часа Ковальчук и Сулакаури уже устанавливалинебольшой портативный магнитофон в телефон-автомате довольно далеко от ихконспиративной квартиры. Набрав номер, они попросили Меджидова, предварительновключив магнитофон. Таким образом, все, что происходило в комнате, они моглислышать. Дежурный очень удивился, услышав голос в трубке, просивший позвать ктелефону Меджидова. Услышав эту фамилию, дежурный начал кричать: — Где вынаходитесь? Почему не отвечаете? Кто это говорит?

По прогнозу Ковальчука дежурный должен был спокойно тянутьвремя, а не кричать на них после первых же слов. Они быстро отключились, благомикрофон можно было отключать дистанционным пультом. Оба офицера, доставмагнитофон, быстро прошли на соседнюю улицу.

В Центре ФСК не могло быть непрофессионалов, напряженноразмышлял Ковальчук. Действия дежурного офицера были не простонепрофессиональными, они были на грани эмоционального срыва, что могло привестик нарушению контакта. Значит, либо это новая игра, либо произошло нечтоужасное. На таком уровне работы дежурный просто не мог так недопустимо небрежноработать. Ковальчук принял решение попробовать еще раз.

— Боюсь, что придется повторить наш звонок уже подругому телефону, — сказал он Теймуразу, — нужно убедиться, что тамнас правильно поняли. Он должен был выигрывать время, чтобы сюда успела подъехатьих группа. А вместо этого он начал кричать.

— Может, новая игра, — тоже предположилСулакаури, — или какой-нибудь трюк с целью выбить нас из равновесия.

— Не похоже. Во всяком случае, мы могли просто повеситьтрубку и более не звонить. Тут что-то не так.