в дверь, заспанный юноша открыл нескоро, лицо скорбное. Маг без вопросов ринулся в заднюю комнату…

Девушка по-прежнему лежала на кровати — на этот раз мирно свернувшись калачиком. Юноша заглянул через плечо мага:

— Что с ней?

— Девица не умерла, но спит, — ответил маг, пощупав её лоб, наконец-то позволил себе отдышаться. — А то сегодня в городе, я слыхал…

— Да, стража на взводе, — кивнул брат девушки. — Будут землю рыть, но этого негодяя найдут.

— Ей должно стать лучше. Вот, — беглец из Башни вынул свёрток, глиняную баклажку. — Давай ей отвары, пусть пьёт больше жидкости. Дня через три-четыре болезнь пройдёт.

— А ты разве не останешься? — взгляд юноши честно и открыто говорил, какая же это дикая дурость и просто глупость. Девушка будет ждать того, кто её вылечил, а там честным мирком, да за свадебку… Маг остановился на пороге, бросил страдающий взгляд на красавицу:

— Я… не знаю, увижу ли её когда-нибудь. Постараюсь не забывать. Хотя люди всё забывают. Ты ведь тоже забываешь… будто якорь опускаешь на таинственное дно. Бывай.

Стиснув зубы, стараясь не выдать чувств, он зашагал прочь. Ничего не понимающий житель Жабокряков смотрел ему в спину, пока силуэт мага не исчез за поворотом.

У северных казарм уже некое подобие ворот, улицы упираются в достаточно высокую стену, в ней три прохода, за которыми вытоптанный пустырь, дальше дорога ведёт аж в трёх направлениях.

Между двумя здоровенными овинами высокий гигант неспешно рассматривает кинжалы, они кажутся в его широких ладонях игрушками, проверяет мечи. Недалеко от него черноволосая девушка в лёгком доспехе поверх камзола лежит в стогу сена. Чуть поодаль, в широком просвете между овинами некий боец с острым взглядом, выступающими скулами и жидковатыми чёрными волосами сидит на бочке и от скуки бросает в землю ножичек. Русоволосый парень в рубахе бегает круги с мешком на плечах. Клавус сунул меч в ножны, поднял взгляд, увидал в одном из проходов фигуру:

— Глянь-ка…

Маг сутулился, глаза опущены, во всей фигуре что-то печальное, шагает медленно. Ардит встал с бочки, за ним спешит Богдан, мешок с плечей сбросил. Клавус с любопытством рассматривал идущего мага. Когда их взгляды встретились, спросил негромко:

— Решился, значит? А то у тебя там, кажется, роман намечался…

Маг вдруг поднял голову, голос стал жёстким:

— Я сказал, что убежал из Башни. Так?

Клавус кивнул, Герда ловким движением поднялась на ноги. Маг подошёл к Клавусу:

— Это не совсем правда. Меня, можно сказать, оттуда вышвырнули. Мы с учителем повздорили, он наложил на меня заклятие. — В грудь великана вдруг упёрся длинный палец. — Однажды снова появится портал. Он меня затянет, я не смогу убежать. Я буду вынужден идти в портал, понимаешь?

Клавус начал что-то соображать, глаза Герды расширились. Маг отвернулся:

— И это случится в любой момент. Я не знаю, когда! Возможно, пока не завершу квест… А возможно, не смогу жить оседлой жизнью… пока не завершу все квесты.

7

Из прохладного леса, пронизанного водопадами солнечного света, тропинка несмело забиралась вдоль невысокого на первый взгляд нагорья. Однако после двух-трёх часов ходьбы Валунков уже не было видно.

Маг устал. В этом походе, кажется, не предвиделось ничего интересного. Серое небо безрадостно цедило по капле в час, серые облака равнодушно смотрели, как идут внизу серые от теней путники, обходя серые кусты и колючки. Тропинка попетляла между остатков скал, расширилась, выросла почти до тракта. Затем упорно начала всползать выше, сделала большой поворот и улеглась между скальным пластом и обрывом приличной высоты слева. В обнажившемся пласте были видны слои разных эпох. Маг заглянул за обрыв — ещё не пропасть, но откос достаточно крутой, костей не соберёшь.

Клавус шел посередине, Ардит с Богданом выдвинулись вперёд, когда из-за поворота сзади выехал Чёрный Рыцарь.

Доспехи на нём оказались не полностью чёрные, скорее из тёмной стали, отделаны тусклым серебром. Укрыты и руки, и ноги, налокотники и наколенники чуть выпуклые, на кольчужном поясе кинжал с диковинной рукояткой, к седлу приторочен приличных размеров меч, за спиной копьё. Полный шлем с заострённым гребешком закрывает всё лицо, но в прорези чудится зловещий желтоватый блеск. Грудь и живот укрыты пластинами доспехов, на которых никаких рисунков, нет символов. Сильный конь в шипастом налобнике чуть всхрапывает, ступает шагом. Вокруг доспехов нет чёрной ауры, ничего не гудит и не свивается в кольца энергии, но день будто потемнел, в воздухе странное напряжение, как перед грозой.

Ардит без раздумий вскинул лук, пустил стрелу. Чёрный отбил её рукой, тут же выдернул из-за плеча короткое копьё, с силой метнул.

Остриё попало Богдану в грудь, пробив кожаный доспех. Сын далёкой Славии охнул, упал на одно колено и медленно завалился на спину.

Ардит снова выстрелил — стрела отскочила от нагрудного доспеха. Рыцарь сдёрнул с седла меч, пришпорил коня.

Мелькнула огненная искра — и попала прямо в ноздрю животного. Дико заржав, конь поднялся на дыбы, рыцарь с трудом удерживается в седле. Клавус оценил момент, в одном длинном прыжке ударил — не мечом, а двумя кулаками с рукоятью, прямо посерёдке живота.

Жёсткий металлический лязг, будто сошлись великанские ножницы. Чёрный Рыцарь пошатнулся, выронил меч, тот лязгнул о камни. Конь, не переставая дико ржать, молотил копытами по воздуху, рыцарь сползал с седла. Клавус ударил, на этот раз мечом.

Маг запомнил это мгновение. Мощная фигура Клавуса нависла над рыцарем. Мгновение длилось, тянулось в тягучем воздухе, движения стали медленными, как муха в меду. Гладиус будто ползёт к вражеским доспехам… Конь ударился копытами в землю… Рыцарь вынул кинжал — и тёмное остриё тоже ползёт, неторопливо, размеренно, целясь Клавусу прямо между рёбрами.

И в этот просвет успевает влететь Герда — изо всех сил бьёт рыцаря по запястью.

Конь снова встал на дыбы, наконец сбросил седока. Чёрный сел на землю, но толстые латные перчатки тотчас подняли фигуру, в одной перчатке торчит кинжал. Дикое ржание раздирает воздух, Ардит забежал справа, хотел было вцепиться в поводья, но заметил на краю седла нечто, одним движением сдёрнул. Животное умчалось прочь — Герда потом божилась, что под налобником алым пламенем багровели два пятна, а из пасти вырывался самый настоящий адский огонь, рубиново-багровый, с чёрным клокотом и клочьями пепла.

Клавус чуть отступил. Меч в его руке прочертил двойную петлю, будто назначая границу между двумя поединщиками. Ардит крикнул:

— Герда! Отвлеки его!

Девушка резво ринулась вперёд. Чёрный не обращал на неё внимания, пару раз резко взмахнул кинжалом. Клавус тут же нанёс удар в защищённое металлом