и развязав тесемки высыпал себе на ладонь с десяток странных двойных медного оттенка монет, – подбрось монетку. Пусть всё решит судьба.

Одна из монет метко была брошена на колени Ирбису. Отложив ножик с фигуркой в сторону, зверолюд взял в руки монету, и стал ее рассматривать. Она представляла из себя два медных сплавленных кругляша, внешне напоминая восьмёрку с ромбовидным сквозным отверстием посередине. Никаких символов с обеих сторон, говорящих о номинале, не было. Только гладкий прохладный метал.

– Э-эй... Она же не правильная!.. – в очередной раз возмутился парень, кидая монету обратно владельцу. Тот сразу вернул ее, вместе с остальными в кошель, и спрятал под одеждой. Только после этого лениво пожав плечами ехидно протянул: – Действительно? Ну ладно... – а затем продолжил уже нормальным тоном: – Так что ты решил?

Парня переполняло негодование от столь издевательского и высокомерного поведения. В прочем близко к сердцу он это не принимал, понимая что от этих слов вреда пока не было. Ему уже встречались куда более грубые личности, которые не считали зазорным и пнуть маленького зверолюда. В основном это были либо деревенские – по своей природе не любящие чужаков, либо пьяницы. Если им можно было попытаться дать сдачи - пнуть в ответ, царапнуть или укусить, а затем убежать, то связавшись с дворянами, купцами или магами уже навряд ли получиться легко отделаться. Приходилось терпеть.

– Подумаю еще... Вы ведь за то обещ-щание скажете, где начать искать этого gothamin?

– О! Действительно отличное решение, – обрадовался собеседник, – парень, ты вроде ничего так, забавный... Хлопот Каге наверное не доставишь. Обещай не болтать о ней, тогда скажу как ее найти.

– Обещаю, – легко согласился Ирбис.

– Ну слушай: скажешь что ищешь своего gothamin. К ней за помощью прислал тебя я. Помощь ее тебе пойдет в счёт долга. О чем речь – она поймет. Уверен, старуха с радостью поможет.

– Вот так просто? А к-кто она такая? И... Как вас представить?

– Она добрая бабка. Оракул, если ты об этом. А меня представить... Ну назови меня "Информатором" под этим прозвищем я больше известен. Хотя она меня болтуном называла, – усмехнувшись, человек пожал плечами.

– Я ещё ничего не решил, – тихо буркнул себе под нос Ирбис, и вновь был услышан.

– Да-да. Деревенька ее называется... – златоглазый принялся рассказывать где находится нужная деревня. Даже на вынутой из седельной сумки карте показал. За всеми этими беседами юноша проголодался, и немудрено время было уже позднее. Поужинал он хлебом с сыром. Темнело, а дождь все не переставал лить. Кутаясь в плащ, в очередной раз зевнув, Ирбис положил голову себе на поджатые к груди коленки, и закрыл глаза. Раздражающий сосед по укрытию больше не донимал болтовней, поэтому юноша быстро провалился в сон.

***

Проснулся парень только утром, и первое, что услышал было стрекотание кузнечиков. Борясь с сонливостью он потер глаза, и увидел блестящую в лучах восходящего солнца мокрую траву. Дождь наконец-то закончился. Небо радовало голубизной, разбавленной редкими белоснежными барашками облаков. Оглянувшись понял, что в укрытие под камнем он совсем один. Странный мужчина уже успел покинуть это место. Вскочив на ноги взволнованный парень спешно проверил свои пожитки. Убедившись в том, что ничего не пропало, от души потянулся, разминая затекшее от долгого сидения тело. Быстренько позавтракал, собрал свои вещи, юный путешественник бодренько отправился в путь.

Наступал новый день, а путешествие Ирбиса продолжалось.

(Вместо эпилога: Канцлер Ги – Samedy.)

История 4: Авантюристы (Часть 1)

История 4: Авантюристы (Часть 1)

– До свидания! – Ирбис стоял на широком перекрестке, и махал в след уезжающей повозке. Сегодня ему необычайно повезло – нашлись те, кто предложил подвезти юного зверолюда, одиноко бредущего по обочине дороги. Всего лишь семейная пара, но паренёк очень обрадовался, когда его безвозмездно предложили подвезти. Почти весь день они провели в пути, беседуя о самых разных ничего не значащих вещах. Юноша рассказывал о своем путешествии, а его попутчики о городской жизни и торговых делах. Путник не понимал многого, но и переспрашивает не решался. Как бы то ни было, но их дорожки разошлись, в самом прямом смысле.

Солнце медленно клонилось к закату, довольно сильный ветер словно волнами заставлял колыхаться полевые трави и редкие деревья. Ночь путник планировал встретить в лесу, чья зелёная громада виднелась в получасе ходьбы от развилки. Как раз к нему и вела одна из дорог. Запахнув плащ и накинув капюшон на голову, Ирбис бодренькой походкой зашагал вперед. Сил было ещё в преизбытке.

По пути мимо него время от времени проезжали повозки, и проходили редкие путники. Но никому из них не было совершенно никакого дела до одинокого зверолюда. В светлое время суток тракт оказался довольно-таки оживлённым. С наступлением темноты, которая не была проблемой для паренька, ситуация резко изменилась. Дорога обезлюдела. Мало кто рисковал в ночное время проходить через лес. Сам Ирбис продолжал шагать ещё довольно долго. Уже за полночь, когда ночные хищники вышли на охоту, он услышал в лесной глуши звериный вой.

Идти дальше становилось опасно. В одиночку отбиться от своры волков ему не представлялось возможным. Да что там отбиться, он и убежать бы наверное не смог. Стае достаточно будет окружить самонадеянного глупца. Решив не рисковать понапрасну, ведь спешить то было некуда, Ирбис свернул с дороги, самую малость углубившись в лес. Далеко заходить не стал. Немного побродив он нашел крупное, высокое дерево, и тут же вскарабкался на него. Паренёк устроился на одной из нижних веток, казавшейся достаточно толстой и крепкой, чтобы длительное время выдерживать его вес. Обхватив ее бедрами, зверолюд уселся, прислонившись спиной к стволу. Упасть мальчишка не боялся, а от хищников себя теперь обезопасил.

Прижимая к груди сумку, он достал зачерствевший кусок хлеба с ломтиком сыра, и устроил себе ночной перекус. Постепенно подступал сонливость. Зевнув паренёк бросил последний взгляд на пустующую дорогу, и закрыв глаза уснул прямо на ветке, сидя в обнимку со своим походным мешком.

Снилось ему сегодня что-то совсем уж непонятное - мешанина из совершенно невразумительных образов. Кажется он что-то делал, кажется с ним кто-то говорил, кажется даже испытывал какие-то эмоции из-за происходящего. Из бессмысленного сна его вырвал раздавшийся