— Здравствуйте, здравствуйте, господа ревизоры! — к нам подошел пожилой мужчина с бульдожьими брыльями, вздутым брюхом и редкими седыми волосами. Похоже, совсем недавно Пантелей перенес инсульт, отчего доброжелательная в целом улыбка превратилась в жутковатый кривой оскал. — Добро пожаловать и прошу прощения за беспорядок — мы, стало быть, гостей не ждали.

— Добрый вечер, — я осторожно пожал протянутую ладонь и передал императорский наказ. — А мы и не ревизоры вовсе, а судьи. Прибыли помочь с вашими челобитными.

— Ах, вот значит как, — я так и не понял, старик обрадовался или скривился от приступа зубной боли. — Это мы вам легко устроим, да только поздно уже, холопы ко сну готовятся. Не лучшая идея будить их посреди ночи.

— Ваша правда, — сразу понял весьма очевидный намек: вампиры, явившиеся после заката — да еще и для суда, могли вызвать такую панику, что там и до восстания недалеко. — Утро вечера мудренее. Да и до ночи все равно не успеем рассмотреть пять жалоб.

— Всего-то пять? — Парамонов промокнул лоб платочком. — Ох, совсем забыл. Гостей-то мы не ждали, точного числа не знали, и подобающих покоев подготовить не успели. А гостевая комната всего одна, и ей богу не знаю, как теперь быть.

— Ничего страшного, ваше сиятельство, — Карина шагнула вперед. — Нам с господином хватит и одной, а Демьян, — кивок на охранника, — останется на страже.

Молодой упырь подмигнул хозяину, отчего и без того унылая физиономия стала еще кислее. Как известно, незваный гость хуже ненастья, но чуйка подсказывала, что помещик загрустил не только от нашего внезапного визита.

Судя по скудному убранству, хозяин принимал в этой комнате не шибко дорогих гостей. Ни намека на роскошь, но мне так даже больше нравится. Не люблю, когда жилое помещение напоминает музей, а вот дощатые стены, небольшие окошки и уютную мебель очень даже жалую. Навевают легкое сходство с тем самым домиком в деревне, где проводил почти все лето в детстве.

— Я посплю на кресле, — поставил саквояж со сменными вещами у входа, пока Карина с дотошностью ищейки проверяла ставни, засовы и прочность двери. — На кровати все равно вдвоем не поместимся.

— Я останусь на страже, ваше сиятельство, — строго произнесла спутница, продолжая обнюхивать щели и заглядывать под рушники и картины.

— Ты там жучки что ли ищешь? — ненароком ляпнул я и тут же прикусил язык.

— Это уже проверила. Ни жучков, ни клопов, ни блох — спите спокойно.

Аж от души отлегло и я, приободрившись, развалился на кресле и принялся с наслаждением наблюдать за работой служанки, которая взялась перелистывать пожелтевшие от времени книги.

— Ты всегда так беспокоишься, или конкретно этот тип не понравился?

— Я просто выполняю свою работу, — в голосе проступило напускное равнодушие.

— Но разве охрана — не задача Демьяна? Или ты боевая горничная широкого профиля?

— Я не умею сражаться на уровне опытного воина, однако вполне могу постоять за себя и своего господина. Ведь если вы погибнете, меня ждет соразмерное наказание.

— Даже так… — постучал пальцами по подлокотникам. — Сурово.

— Разумеется. Отбор — крайне важное событие, от которого зависит судьба династии.

— А если женихов заставят драться и один случайно погибнет — все равно накажут?

— На испытательном поединке вам ничего не угрожает.

— Да я не думаю, — пробурчал под нос, вспомнив недавнюю схватку.

— А вот конкуренты вполне могут попытаться от вас избавиться. Отравить, проклясть, нанять бандитов. И в случае успеха служанку неминуемо казнят — за недосмотр и невнимательность.

— Во блин… Из-за таких мудаков еще помирать…

— Мудаков? — девушка отставила керосиновую лампу и медленно оглянулась, смерив меня настороженным взглядом.

— Мудаков? — попытался сыграть дурачка. — Я сказал — чудаков.

— Вы не только сквернослов, ваше сиятельство, но еще и лгун. Слух вампира острее, чем у собаки. И я отчетливо слышала, что вы сказали.

— Сдаюсь, — поднял ладони, в полной мере осознав бесполезность сопротивления. — Я не только плохо учусь, но еще и связался с плохой компанией.

— И снова лжете, сударь, — вампирша вернулась к осмотру. — Люди из плохих компаний не ведут себя так, как вы.

Вот же приставили надзирательницу… Такой и гипноз не нужен — читает, как открытую карту.

— Знаешь, что — это немного нечестно. Ты знаешь уже два моих секрета, а я твоих — ни одного. Так что выкладывай.

— Боюсь, у меня слишком много секретов, — Карина стояла спиной, но я во всей красе представил, как она ехидно ухмыляется. — Что именно вы хотите узнать?

— Хм… — вечер начинал быть томным. Ударить сразу в лоб и узнать что-нибудь полезное для отбора, или же зайти околицей, чтобы не вызвать подозрений? — А как ты стала вампиром?

— Меня незаконно обратили семь лет назад. В лесу около нашего хутора поселился беглый упырь. Прежде чем тайная служба выследила его, он успел выследить меня. Такое еще случается, несмотря на все законы и ограничения.

— Дай угадаю — вы не стареете после укуса, а на вид тебе около двадцати. Значит на деле — почти тридцать.

— Вас это смущает?

— Скорее, вызывает легкий комплекс неполноценности. Полагаю, ты все эти годы не только тряпки стирала да женихам прислуживала. И с таким багажом легко дашь фору любому зазнавшемуся дворянчику. А я порой общаюсь с тобой, как с ровесницей.

— Ничего страшного, я привыкла.

— Карина.

— Да, ваше сиятельство.

— Ты ведь догадываешься, о чем я хочу спросить?

— Да, ваше сиятельство, — несмотря на полное отрешение в голосе, я почуял легкую нервозность. Плечи напряглись, движения пальцев стали дергаными, быстрыми, а глаза старались смотреть куда угодно, только не на меня.

— Что же… — выждал немного, взвешивая все за и против. — Тогда отложим эту тему до тех пор, когда ты сама захочешь все рассказать. Или же не захочешь. Я не собираюсь на тебя давить.

— Как вам будет угодно, господин.

— Трофим Александрович! — заискивающе произнес помещик и постучал в дверь. — Извольте пригласить вас отужинать!

А вот это хорошая идея. На единственном обеде в новом мире поесть толком не дали и живот начинало скручивать в бараний рог. Заодно присмотрюсь к окружению — может, замечу что-нибудь важное, и либо опровергну настороженность служанки, либо, наоборот, подтвержу.

Мы спустились на первый этаж, где накрыли щедрый, но в то же время простой стол. Свежий хлеб, буженина, соленья, картошка, рыба, каши, а между ними на самом почетном месте — запотевший графин. Прислуживали нам три молодые селянки — румяные, пышнотелые и ухоженные. Сразу видно, не абы кто, а хозяйские любимицы. Держались девушки кротко и покорно, однако ничего сверх меры в их поведении не заметил — на зашуганных и забитых рабынь они и близко не походили.