Разумеется Олег ждал, что услышит утвердительный ответ. Мол, да, больше заданий не будет, и исследования болезни магов — единственное, что требуется. Однако желание данное шло не от ума, а от сердца. Ему так просто хотелось. Головой же он всё понимал, и постоянно держал в мыслях уже всплывавший вначале встречи образ мышеловки.

— Ну как можно, льер Олег? — на сей раз забулькал льер Н, кажется даже обидевшись. — Как можно? Это будет только началом нашего сотрудничества! Причём надеюсь весьма долгого и плодотворного, улавливается о чём я?

Разумеется Чимир прекрасно всё «улавливал». В народе говорят, что коготок увяз — всей птичке пропасть, так вот здесь и сейчас его собственный коготок погружался в самую топь неприятностей и выбраться из них было уже нельзя. Сначала это будут безобидные бумаги, потом что-то гораздо более ценное или секретное, а там уже и до прямого предательства недалеко. Предательства, поимей Олега хфург!!

Вот только на другой чаше весом лежало будущее Турана, а это такая вещь, что ради неё Олег стал бы сотрудничать не только с непонятным любителем саркофагов, но и с самим Двуликим!

— Надеюсь, этот рецепт у вас не единственный! — сказал он и протянул бесформенному собеседнику руку для закрепления сделки.

Глава третья

В посёлке Чевурлак Птоломей был впервые. Он вообще никогда раньше на землях древнего Некронда — или как его сейчас называли на новый манер Тлантоса — не появлялся. У орков был, к М’Ллеур заглядывал, а вот с визитом к вечно жаждущим «свободы» потомкам тёмных магов всё как-то не складывалось.

И вот теперь, правда не по своей воле, он данное упущение исправлял.

— Слушай, ну ведь дыра дырой, а! — простонал Гиркам, обозревая окрестности. — Дома из глины, грязь вместо дорог, про фонари вообще молчу… Такое ощущение, что не наша просвещённая эпоха на дворе, а времена сразу после падения Закатной империи. Это тогда повсюду разруха творилась, но сейчас-то, сейчас!!

— А что сейчас? Поверь, местные знать не знают ни о каких Закатных империях, мировой гегемонии и влиянии Совета Объединённых Колоний — да будут править вечно его члены — на повышение качества жизни их граждан, — ответил Птоломей, презрительно поджав губы. — Здешний люд мыслит простыми категориями. Рыбу поймали — хорошо, нет — плохо. Налетели ветра с мыса Ауров и разрушили посёлок — плохо, получилось быстро всё восстановить — хорошо… Чевурлакцы просто живут.

— Да, но в дерьме! — ввернул реплику Гиркам.

Птоломей поморщился.

— И что с того? Тем не менее это не мешает им наслаждаться жизнью и находить счастье там, где мы его можем упустить, — оседлал он своего любимого конька. — Счастье оно…

На глаза молодых магов, прогуливающихся по центральной улице Чевурлака, попался измождённый, с трудом передвигающийся дед, очевидно далёкий от наслаждения жизнью, и Птоломей осёкся.

— Как я понимаю, твой переезд в эту землю обетованную откладывается, да? — захихикал Гиркам, который хоть и выглядел болезненно худым, тем не менее был несравним с несчастным стариком.

Парировать было нечем, и Птоломей ответил неприличным жестом. Благо никого из старших коллег, способных приструнить распоясавшихся молодых чародеев, рядом не было. Будь оно иначе, и вести себя столь расслабленно у них точно бы не получилось. Великий Кии’л’дорег Дыхание Бездны был чрезвычайно щепетилен в вопросах поддержки благопристойного облика подчинённых ему магов, и не терпел, когда кто-то даже в малости отступал от установленных правил.

Но как же приятно подобные ограничения было нарушать…

Чародеи молча прошли улочку из конца в конец и развернулись обратно. Ни один из диагностических артефактов, которыми они были увешаны точно орочья невеста серебром, не показал никаких отклонений от нормы. Ожидаемая аномалия, собственно ради которой в эту забытую Небом дыру и согнали магов из резерва Совета Объединённых колоний с приданными им двумя ротами тяжёлой пехоты, не наблюдалась.

— Не знаешь, Ирэн… ну, светленькая из нового пополнения… она до конца операции здесь будет или её домой во время ротации отправят? — нарушил молчание Птоломей, едва стало понятно, что и в этот обход ничего плохого не ожидается. — Ты же вроде с девчонками из её группы общаешься, может слышал чего.

— А ты с какой целью интересуешься этой благородной дочерью славного рода Шаа’б’сутэх? Соблазнить, небось, хочешь, а? — моментально развеселился Гиркам, впрочем через мгновение он вновь посерьёзнел: — Ты, смотри, её отец в прошлом году в тренировочном бою против Дыхания Бездны почти тридцать вдохов продержался. Тебя он за вполовину меньшее время по земле ровным слоем размажет.

— Почему сразу соблазнить⁈ Просто увидел красивую девушку, но толком пообщаться не успел и вот теперь не хочу, чтобы уезжала, — принялся оправдываться Птоломей, самую чуточку покраснев.

Гиркам радостно загыгыкал и ткнул приятеля кулаком в плечо. Мол, знаем мы такие «просто», после них потом ещё дети рождаются. Однако потом видимо что-то увидел в глазах приятеля и успокаивающе бросил:

— Остаётся она, остаётся! Ей вроде как для получения от Коллегии рекомендации на продвижение в ранге не хватает полевой практики, вот отец её сюда и направил. Так что если не будешь зевать, то времени «навести мосты» тебе вполне хватит.

— Вот так бы и сразу! А то начал тут всякими нехорошими обвинениями бросаться… — фыркнул Птоломей и оглянулся на странный треск за плетнём одного из домов.

Вдруг показалось, что там копошиться какое-то чудище, даже сердце ёкнуло, но признал в нём обычную свинью и облегчённо выдохнул. Прорыв, ради которого их всех сюда пригнали, то ли откладывался, то ли отменялся, а значит и дёргаться лишний раз тоже не стоило.

— Кстати, ты ведь вроде как был на последнем собрании Коллегии, верно? — спросил Птоломей, вдруг вспомнив кое-что интересное.

— На том, где старые пердуны, помнящие ещё как пачкал пелёнки великий Кии’л’дорег, выдвинули новую гипотезу о причинах исхода вартагов? — уточнил Гиркам.

— Угу, — кивнул Птоломей, снова оглядываясь на неугомонную свинью.

Кажется тварь решила, что ей тесной в грязной луже и теперь пыталась шатать плетень.

— Тогда был. И до сих пор помню, как все чуть со смеху не поумирали, когда старичьё начало рассказывать про «мир, выдавливающий за свои пределы всех слишком сильных и слишком для него опасных существ», — ухмыльнулся Гиркам.

— Но почему? Звучит всё вроде логично… — наоборот нахмурился Птоломей.

— Ага, только